Я – Ворона (СИ) - Вран Карина - Страница 45

— Мне кажется, нам и впрямь стоит прислушаться к младшей, — с улыбкой, полной любви, ворошит мне волосы мама. — А кому-то пора начать задумываться о почтительности.

Это камень в мой огород. Ладно с этими или с домашними, когда все свои, можно и не сдерживаться. Но в том же Солнышке правильно будет при взрослых — больше помалкивать, чем говорить. Знаете: иногда лучше жевать, чем говорить, и вот это вот всё.

Заморочки местных о старшинстве — это злое зло и лютые дебри. Через них не пробиться с одной лишь харизмой. Надо так о себе заявить, чтобы взрослые стали с тобой считаться, чтоб прям горы содрогнулись.

— А измененная концовка дорамы, — режиссера, похоже, настигло запоздалое просветление. — К этому Мэйли тоже имеет отношение?

«Черт, мы же всю дорогу шифровались», — хмурюсь. — «Где прокололись?»

— Это всё она, — мать моя сдает меня с потрохами. — Когда узнала, что все, кроме принца, умрут, доченьке это не понравилось. Надо сделать, чтобы все хорошие выжили, сказала она.

— И вы сделали, — констатирует свершившийся факт Ян. — Не испугавшись авторитета сценариста Ма и гнева продюсера Пэя.

— У меня не было выбора, — улыбается Мэйхуа. — Или моя драгоценная дочь расстроилась бы. Простите, что добавили работы. И расходов.

А нормально так она выкрутилась. Ни слова лжи, ни намека на фальшь. И выбора у нее действительно не осталось, когда я ей свой поток мыслей надиктовывала.

И да, эпическая битва пары демонюг подняла сложность в этапе постпродакшн. И графику «на коленке, задешево» тут пока не клепают.

— Работа для получения лучшего результата — это главное в нашем деле, — мягко возражает Ян Хоу. — Что до расходов: за повторный показ «Дела о фарфоровой кукле» боролось четыре канала. Дошло до суммы в двадцать пять миллионов юаней. Киностудия не в накладе, уверяю вас.

Нехило они там на нас наварились! А еще не хотели брать версию белой вороны для финала. Две заключительных серии нашей истории побили рекорды по просмотрам. Негативных отзывов — ноль. Ноль!

Да, еще не настала эра всеобщего интернета. Еще не полезла изо всех щелей ядовитая желчь хейтеров. Точнее, интернет в Поднебесной есть. Но он пока еще не в каждом чайнике и даже не в каждом телефоне. Однако донести до телеканала свое веское мнение зрители могут. И активно этим занимаются.

Так что кто молодец? Я молодец, и Ян молодец. И мамуля, но она по жизни молодчина. Заслуга режиссера в том, что попер поперек разных жабств и конских копыт. И реализация, конечно, его (во многом) рук дело.

Чего стоит только режиссерская версия финала для куклы. Оцените: дорама начинается с меня, стоящей у края света, и от ног моих жухнет трава, оборачивается каплями крови утренняя роса. А заканчивается кинокартина (финальный финал, край света софитов в рамках этой истории) кадром, где кукла на том же месте роняет слезу. Умиротворение и свобода во взгляде. Один эпизод мы досняли (о, ужас!) на зеленом фоне. Там кукла падает на мат (не тот, который ругательство). На экранах же хромакей сменился надоблачной высью над бездной, мат — желтой иссохшей травою.

В миг, когда кукла упала (а падать было больно, нельзя же смягчать падение, когда ты играешь фарфор), трава начала оживать. Возвернулась нежная зелень, россыпью крохотных бриллиантов заблестела роса. И, не тревожа небесную тишь и блескучие капли, над травинками пробежал призрачный силуэт маленькой девочки.

Звонкий безмятежный смех слился с перебором струн традиционного гуциня. Прощальный саундтрек, последние титры.

Фокус-группе снова потребовались салфетки. На этот раз — от слез облегчения и светлой грусти. И все в этой группе, как один, обрадовались хорошему завершению сложной, красивой и многогранной истории.

«Глоток чистого горного воздуха».

«Господин Лянь Дэшэн сделал правильный выбор».

«Это лучшая концовка из всех, что мне доводилось видеть».

«Моя душа словно тоже вырвалась из груди. И вознеслась в небо».

«Спасибо за это удивительное путешествие».

На следующий день один популярный художник выложил в сеть (а она уже есть, напомню, только не такая всеобъемлющая, как в последующие годы) картину, написанную под вдохновением от сериала.

В ней отец (мастер-кукольник) и дочь (уже не кукла, а живая девочка) переродились. В новой жизни они тоже семья. Отец с дочкой сидят на краешке горного пика, внизу клубятся облака, а вдали виднеются крыши храма-над-облаками.

Батя мой киношный омолодился слегка, а дочурка, наоборот, подросла. Но он художник, он так видит, так что пусть. Красиво же. И по-доброму.

Эта ворона одобрила.

Эта картина стала первым камнем, скатившимся с горы. За нею понеслась лавина: каверы на музыку из фильма, танцы — сродни тем, что танцевали в доме удовольствий куртизанки, текстовые фанфики, снова рисунки. Кто-то решил нарисовать аниме, нынче это обсуждается с Лотосом и наследниками сценариста Ма.

Кантонская фирма, производящая игрушки, обратилась с запросом на создание игрушки, полностью повторяющей мой кукольный образ. Планируется запуск ограниченной серии, эксклюзивный эксклюзив.

Жаль, вся прибыль — мимо меня. Отчисления за всё такое идут Лотосу. Даже относительно аниме: мама не может предъявить какие-то права, т. к. числилась только младшим сценаристом. Автор сценария — господин Ма, и все лавры — ему.

Впрочем, я не в печали. Юани приходят и уходят. Главное, что в мире — я уверена — стало на капельку больше гармонии.

Что до денежек — заработаем. Предложения о рекламе разных (в основном детских, но не только) товаров начали поступать еще в прошлом месяце. Искали выход на меня через Лотос, те переводили стрелки на Чу, как мою личную помощницу.

Та отсортировывала самые слабые предложения. Контакты тех, кто с дельными рекламными проектами обращался, молюшка передавала маме. И тут пригодился новый мамин телефон. Потому что деньги любят тишину. Обсуждать дела и финансы из фойе отеля — это такое себе.

По возвращению в столицу у меня уже было два контракта. Один я отработала сразу же. Там надо было проехаться на многоколесном монстре. Рекламодатели хотели за две тысячи юаней в час меня подписать. Но мама им ответила: десять тысяч за один съемочный день.

Те решили, видимо, что нашли наивную дурочку. Ведь работать с детьми — это сложно и долго, и действо запросто может затянуться на весь день (вечер, ночь).

Ага, кто тут наивный? Мать моя, знающая доподлинно, что за весь сериал её доченька ни одного дубля не запорола? Съемочная группа дорамы даже пари устраивала: сколько безупречных дублей подряд снимет малышка Ли.

Триумф — все сцены с первого дубля, был там такой пункт. Вот он и победил. Чу и дядя Бу сорвали куш. А помощник режиссера Лю очень расстроился, что врожденная осмотрительность не позволила ему поддержать эту ставку.

В общем, десять тысяч юаней — это были легкие деньги.

Мне, правда, страшно жала обувь, которую мне выдали (ношеную причем, вот… экономные товарищи). Но это ерунда, рабочий момент. Зато я так понравилась заказчику, что мне драндулет из рекламы презентовали.

И новый заказ сделали: на рекламу беговелов для детворы. Это где не педальки крутить, а ножками, ножками. Но с помощью колесиков. Ждут поставку из Иу. Помните, мы мимо него на Апельсинке гоняли? Той, что не чета этим колесным, но на свою Апельсинку я пока не заработала. Гоняю по двору, когда есть время, на Бохе. Это не совсем закос под «бэху», просто так на китайском звучит «мята». А велик мой в мятном цвете выпущен.

Вторая рекламная съемка (и фото, и видео), была куда как интереснее. И по деньгам в том числе. Ребята производят множество детских приколюх. Местное название вам ничего не скажет, там выражение, означающее: «Ростки тянутся к свету». Так что я его, пожалуй, упрощу до Ростков. Или Росточков — так милее. А детские товары — это же как раз про милоту (пока не взглянешь на ценники).