Адаптация (СИ) - Пылаев Валерий - Страница 36

— На два порядка, — тихо отозвался кто-то из первой шеренги.

— Скорее на три. А при определенных обстоятельствах — даже на четыре… Впрочем, давайте перейдем к практике. — Гагарин лихо крутанул тростью и шагнул вперед. — Для начала — попробуйте выстрелить в меня, господин штабс-капитан.

— В…выстрелить, ваше сиятельство? — Плечистый здоровяк в первой шеренге замялся. — Как можно?..

— Стреляй, стреляй, гардемарин. Как положено, очередью, — усмехнулся Гагарин. — Я не сломаюсь… Только давай в сторонку отойдем, чтобы всем видно было. А вы, господа офицеры, лучше расступитесь. Мы ж не на параде.

Младший Гагарин явно не пришел в восторг от затеи отца, но спорить не стал. Коротко кивнул и со вздохом жестом изобразил полукруг. Строй рассыпался, и фигуры в тактических «доспехах» разошлись, пропуская вперед товарищей из задних шеренг.

— Работаем, сударь. — Старший Гагарин встряхнулся и покрутил головой, разминая шею. — Огонь!

Штабс-капитан нахмурился, вскинул автомат и вдавил спуск, отсекая три патрона. Потом еще раз. И еще. По лесу разносился грохот, затвор дергался туда-сюда, выплевывая горячие гильзы… Но больше ничего не происходило. Со стороны казалось, что гардемарин вообще стреляет холостыми, но я все-таки разглядел крохотные металлические конусы, зависшие в полуметре от груди Гагарина.

— Как видите, Щит высокорангового Одаренного не так уж просто пробить, — усмехнулся тот. — И даже если бы господин штабс-капитан чуть меньше осторожничал и не боялся всадить весь магазин, он едва ли смог бы мне навредить. Энергия пули на выходе из канала ствола не больше полутора тысяч Джоулей, а значит, я с легкостью принимаю… сможете посчитать?

Считать гардемарины умели, но вряд ли Гагарина интересовало точное число. Скорее порядок — и даже по самой скромной оценке его сиятельство без особого труда «сожрал» бы не одну сотню автоматных пуль.

— Как видите, против сильного противника нужна игрушка посерьезнее ручного оружия. Пистолеты, дробовики, гранаты — это все не поможет. Крупнокалиберный пулемет или пушка, пожалуй, смогли бы вскрыть мой Щит… Но вряд ли вы все время таскаете их за собой, не так ли? — усмехнулся Гагарин. — А значит, придется орудовать тем, что есть под рукой: Даром или даже кулаками… Впрочем, и с этим тоже наверняка возникнут сложности.

Свежевыпавший снег взметнулся вверх, и над полянкой будто пронеслась темная тень. Любой из гардемарин умел двигаться на сверхчеловеческой скорости, но это было… другое. Гагарин не сорвался с места, не побежал, а просто исчез, а через мгновение уже стоял перед штабс-капитаном, уперев бедняге под челюсть его же автомат.

— И пусть вас не вводит в заблуждение возраст… скажем так, потенциального противника. Я уже не так крепок и здоров, как двадцать лет назад, однако Дар на высших рангах позволяет вытворять и не такое. — Гагарин вернул гардемарину оружие. — И не сомневайтесь, судари — даже самый хлипкий старикашка способен оторвать вам голову голыми руками. И куда быстрее, чем вы успеете щелкнуть предохранителем.

Вокруг воцарилась тишина. Едва ли бравых вояк смутили или запугали такие слова, но вряд ли многим из них приходилось наблюдать в деле Одаренного высшего ранга. «Единицы» и «двойки» встречаются в бою так редко, что даже тренировка, похоже, вызвала у гардемарин некое…

Благоговение? Пожалуй — лучшего слова я бы точно не смог придумать.

— Так что если вы хотите узнать, как победить противника такого класса, — продолжил Гагарин, — то я повторюсь — никак. Не стоит тешить себя надеждой на благоприятный исход. И если уж кому-то из вас не посчастливится столкнуться с «единицей» — самым разумным решением будет отступить. И чем быстрее — тем лучше… Иными словами — бегите, господа офицеры. В этом нет ничего зазорного.

— Благодарю, ваше сиятельство. — Младший Гагарин нахмурился и сложил руки на груди. — Хоть, признаться, я и ожидал несколько иных советов. Ведь бывают случаи, когда отступление невозможно.

— И в этих случаях вы наверняка погибнете, друзья мои. И все, чему я, в сущности, способен вас научить — это продержаться в схватке как можно дольше. Нанести противнику как можно больше урона. — Старший Гагарин вздохнул. — И с мизерной вероятностью вывести его из строя, потеряв половину или даже три четверти оперативной группы. Чтоб хотя бы связать боем Одаренного второго и уж тем более первого ранга нужно не меньше пятнадцати человек… Так что я предлагаю вам, господа офицеры, разбиться на команды, — улыбнулся Гагарин. — И немного погонять меня по лесу.

Судя по одобрительному гулу, такую затею гардемарины явно оценили. Теория теорией, однако практическая часть вполне может вскрыть еще пару-тройку нюансов, которые почти невозможно объяснить на словах. И, уж конечно, чуть ли не каждый в глубине души надеялся, что на деле старший Гагарин окажется не так уж страшен, и его получится если не одолеть силой Дара и оружия, то обхитрить… Ну, или хотя бы заставить попотеть.

Я, во всяком случае, наделся.

Вот только, похоже, зря. Первая группа скрылась за деревьями, и буквально через полминуты оттуда раздался сердитый лай автоматных очередей, вой атакующих элементов, крики… А потом все стихло. Гардемарины один за одним возвращались из леса, на ходу распихивая по подсумкам отстрелянные магазины, и вид у них был… скажем так, помятый. Судя по грязной и мокрой форме, Гагарин отправил в нокдаун всех до единого.

Тринадцатый, четырнадцатый… И пятнадцатый — последний. Раскидал, как собачонок.

Вторая группа продержалась чуть дольше, зато со следующими четырьмя его сиятельство разобрался за каких-то несколько минут. Видимо, господа офицеры решили идти плотным строем, сливая резерв на супермощный Щит.

Супермощный в обычных, штатных условиях. Для «единицы» даже суммарная мощность полутора десятков гардемарин оказалась не такой уж выдающейся. Гагарин или вскрыл его, а потом прицельно «расстрелял» всех Даром, или просто накрыл всю группу разом, использовав нестандартный элемент. Что-то вроде обычного Молота — только размером с четверть футбольного поля.

Силен старик. И не подступишься ведь — близко попробуй еще подойди, да и издалека лупит не хуже. В лучшие годы я не давал промаха и с сотни метров, а он наверняка попадет и на все полторы.

Седьмая группа оказалась самой крепкой — наверное, оттого, что ею командовал сам младший Гагарин. Он продержался рекордные пока что шесть с половиной минут. Правда, три из них гардемарины крались по лесу, не открывая огонь. Видимо, надеялись незаметно подобраться поближе.

Подобрались… И дальше все пошло по привычному сценарию. Резерв у старшего Гагарина оказался просто титанический, и даже после всех предыдущих «раундов» он не утратил ни силы, ни скорости.

— Ваше высокоблагородие… — Я шагнул к командиру нашей группы — тому самому штабс-капитану, на котором Гагарин демонстрировал навыки. — Разрешите обратиться?

— Обращайся, моряк.

Судя по печальным глазам и протяжному вздоху, на победу здесь уже никто не рассчитывал. Старик унижал и доминировал, и командир, похоже, уже вполне ясно представлял, как пойдет из леса обратно, вдоволь повалявшись в грязи и наглотавшись снега.

— Надо идти врассыпную. И не подставляться. Там такая мощность, что ни один Щит не выдержит, — вполголоса проговорил я. — Короткими перебежками. Десять метров — и носом в снег, без стрельбы.

— Ага, и он нас всех так и перещелкает, — буркнул командир. — Лес редкий. Да и не спрячешься ты от Гагарина.

— Не спрячусь, — я не стал спорить. — У него силы на целую роту хватит. А вот глаз — две штуки, как у всех. А на затылке вообще нет. Если двинем цепью, полукругом — придется его сиятельству посуетиться. Десять человек в лоб, еще пятерых в обход отправить. С тыла, может, и пробьем.

— Может, и пробьем… — задумчиво проговорил командир. — Дело говоришь, моряк. Давай попробуем. Все равно по стандарту здесь не отработать — это тебе не пулеметное гнездо штурмовать.