Ложная девятка (СИ) - Риддер Аристарх - Страница 17

— Да, он так сказал. Всё, разговор окончен.

На следующее утро я подскочил с рассветом. Уснул я с трудом из-за обилия мыслей о будущем, и они же заставили проснуться без будильника.

Правда, «подскочил» — это слишком сильно сказано. Нога, зараза такая, за вечер и ночь распухла еще сильнее и болела.

Так что по пустой квартире (мама ушла ни свет ни заря) я передвигался медленно и печально.

Умылся, почистил зубы, позавтракал и завалился на диван в гостиной с подшивкой «Советского Спорта», который выписывал отец.

Главная спортивная газета страны должна была помочь мне скоротать время до звонка матери.

Утро у Елены Тимофеевны началось не с кофе. Вернее, и с него тоже, но это так, мелочи жизни.

По-настоящему новый день она начала с того, что как следует отчитала трудовую бригаду седьмого «Б», которая вместо того, чтобы разобрать хозяйственный инвентарь, оставшийся после вчерашних работ, устроила какой-то дикий шабаш.

Ребята, да и девчонки тоже, вооружившись мётлами, лопатами и невесть откуда взявшимися крышками от огромных кастрюль, начали разыгрывать самую настоящую средневековую битву.

Колька Савельев, обычно тишайший отличник и гордость своих родителей, так и вовсе надел на голову горшок для цветов, залез на подоконник, подвязал какую-то тряпку, хорошо хоть чистую, на манер бороды, и начал изображать из себя Александра Невского, ну или актера Черкасова из одноименного фильма.

— Кто с метлой к нам придёт, от метлы и погибнет! Вперед, братья, отстоим землю русскую от идолищ поганых! Ой, Елена Тимофеевна, здравствуйте…

— Савельев! Быстро слезай с подоконника! Это как вообще понимать⁈ Что вы мне тут устроили⁈ А еще пионеры! Чтобы через пять минут здесь всё было чисто, а не то я вам такое устрою…

Неизвестно, что собиралась устроить самая строгая учительница истории в городе своим ученикам, но наверняка ничего хорошего.

Савельева с его воинами русскими, а также идолищ поганых спас завхоз школы, Иван Козьмич Митрофанов, старый, но всё еще крепкий фронтовик, который прошёл всю войну под командованием генерала Катукова и закончил её на Зееловских высотах.

Митрофанова в школе, да и в городе очень уважали, как-никак он был непосредственным участником боев под Мценском, тех самых, после которых четвертая танковая бригада стала первой гвардейской.

— Елена Тимофеевна, там телефон в учительской звонил, я трубку взял. Вас хотят.

— Спасибо, Иван Козьмич, — поблагодарила завхоза Елена Тимофеевна. — Можете проконтролировать эту банду, пока меня не будет?

— Конечно, конечно. Они сейчас всё уберут.

Учительница ушла, и завхоз обратился к школьникам:

— Нашли время, когда тут ледовое побоище разыгрывать. Как будто не знаете, что у Сергеевой глаза на затылке, а уши что твои локаторы? А ну-ка, давайте-ка все вместе тут уберемся. Савельев, раз ты тут главный, тебе и флаг в руки, организовывай друзей-подруг…

Елена Тимофеевна всего этого не слышала, а если бы слова завхоза достигли её, как Иван Козьмич выразился, локаторов, то наверняка школа вообще и седьмой «Б» в частности стали бы свидетелями большого скандала. Мама Ярослава Сергеева слыла очень строгой учительницей и самой настоящей формалисткой, для которой главным в арсенале любого педагога всегда была, да и будет, дисциплина.

Дисциплина и беспрекословное выполнение поставленных задач — вот что главное в любом учебном процессе. А творческий подход оставьте художественной и музыкальным школам. Там им самое место.

Пройдя по широким и пахнущим свежей краской коридорам школы в учительскую, Елена Тимофеевна взяла трубку телефона, лежавшую у аппарата.

— Сергеева слушает.

— Елена Тимофеевна, это вы?

— Да, с кем я говорю?

— Здравствуйте. Это Владимир Ильич Горбунов из орловского «Спартака». Иван Петрович Прокопенко должен был предупредить о том, что я с коллегой хочу с вами поговорить.

— Да, он говорил, — достаточно холодно сказала Елена Тимофеевна.

— Отлично, — обрадованно сказал в трубку Горбунов, — мы сейчас выезжаем, будем у вас где-то через час. Четвертая школа, верно?

— Да, верно. Вы как въедете во Мценск, никуда не сворачивайте, проедете мост, потом будет площадь и сразу за сквером танкистов повернете на светофоре направо. Минута, и вы приехали к школе. Я буду в учительской. Спросите, где она.

— Понял, спасибо за подробное объяснение. Скоро будем.

— Жду, — сказала Елена Тимофеевна и положила трубку.

Само собой, учительница и не собиралась вызывать в школу сына. Она считала, что и сама сможет прекрасно поговорить с этими орловскими гостями. Плюс у Славика еще и нога болит после вчерашнего футбола. Нет, сейчас ему точно тут делать нечего.

Вспомнив о сыне и его желании стать профессиональным спортсменом, она и сама не заметила, как нахмурилась. Воспоминания из юности, которые она вот уже двадцать с лишним лет старательно гнала от себя, вернулись и наглядно показали, почему Слава не должен даже пробовать связать свою жизнь со спортом высших достижений.

— Лен, что с тобой? — в учительской Сергеева была не одна, её коллега, завуч Колокольцева, зашла как раз в тот момент, когда Елена Тимофеевна положила трубку.

— Да так, Свет, телефонный разговор неприятный.

— Понятно, — услышала она в ответ. — Я слышала, ты на седьмой «Б» ругалась. Что они там устроили?

— Бардак они устроили. И знаешь, кто заводилой был? Савельев! Сейчас пойду проверю, как они там, и если до сих пор там погром, я не знаю, что с ними сделаю.

Но с помощью завхоза «бандиты» уже успели всё убрать и, ведомые Иваном Козьмичем, отправились отрабатывать практику — белить, красить, подметать, в общем, заниматься полезным для общества и школы трудом.

Так что Елена Тимофеевна вернулась в учительскую, чтобы поработать с документами. И где-то через час с небольшим в двери постучали.

— Войдите, — сказала Колокольцева, и в помещение вошли трое мужчин, одного из которых Сергеева знала. Иван Петрович Прокопенко, как и обещал, тоже пришёл поговорить насчёт Славы.

— Света, ты не могла бы оставить нас? Разговор очень важный, — обратилась Сергеева к Колокольцевой.

— Конечно, если что, я буду у себя в кабинете.

Завуч вышла, а Елена Сергеевна даже не стала вставать из-за своего стола.

— Проходите, садитесь. Иван Петрович, здравствуйте.

Прокопенко представил обоих орловских гостей, и Горбунов сразу спросил, почему здесь нет Ярослава.

— У Славы, вашими стараниями, сильный ушиб. Я вчера вызывала скорую, и доктор прописал моему сыну постельный режим, минимум неделю.

Горбунов и Бастиан переглянулись, когда услышали это. Вчера травма Ярослава не выглядела такой серьезной. Впрочем, иногда так бывает, что спустя некоторое время происходит ухудшение состояния. В этом не было ничего необычного.

— Очень жаль, но в любом случае это случайность, которая иногда происходит во время игры. Футбол — контактный вид спорта, думаю, вы понимаете, — сказал Горбунов.

— Да, понимаю. Я это прекрасно понимаю, — голосом Сергеевой можно было стекло резать, такой он был резкий и неприятный сейчас. — О чём вы хотели поговорить со мной, товарищи?

— Видите ли, Елена Тимофеевна, — начал главный тренер орловского «Спартака», — мы считаем, что у вашего сына большой, вернее даже огромный талант. Обычно у игрока хорошо получается играть на одной, ну максимум двух позициях на поле, да и то эти позиции, скажем так, похожи, — услышав от Горбунова «ну», Сергеева поёжилась. Она ненавидела слова-паразиты. — Футболист может хорошо играть на позициях центрального и крайнего нападающего, или опорным и атакующим полузащитником, или последним и центральным защитником.

— Я вас поняла, ни к чему такие подробности.

— Ну вот. А вчера ваш сын одинаково успешно отыграл на трёх позициях. Он был и центральным нападающим, и атакующим, и опорным полузащитником. И на каждой позиции он показал очень высокую эффективность. Это очень редкий талант, Елена Тимофеевна, очень. У Ярослава уже сейчас есть отменная техника, очень хорошее видение поля, выбор позиции и поставленный удар. Он не столь силён, как его соперники и партнеры, но это как раз объяснимо — возраст. Когда Слава повзрослеет и окрепнет, у него вообще не будет недостатков. И мы очень хотим помочь ему стать профессиональным футболистом. Вот увидите, он очень скоро станет сначала кандидатом, а потом и членом сборной. Причем я говорю не про молодёжную или юношескую сборную. Я говорю про главную команду страны.