Красный Коммерсант (СИ) - Восточный Ставр - Страница 2

— Не дрейфь! Прорвёмся! — материализовался на моём плече Алукард. — Особенно если перестанешь халтурить и снова серьёзно займёшься Ведами, — заявил он, ехидно указывая кончиком щупальца на дверь, за которой скрывался персональный зал для медитаций.

Фамильяр со своей колокольни был свято уверен, что большая часть наших бюрократических и административных проблем решиться сама собой, стоит мне только взять ранг четвертый, «а лучше — пятый!»).

— Ты так-то сам сказал, что к усиленным тренировкам возвращаться нам ещё рано — месяцок выждать надо, — буркнул я, снял со спинки стула пиджак, накинул себе на плечи и стал похож на молодого Максима Горького.

— А ты и рад! Утром и вечером — тренировочка вполсилы — и досвидос. Филонщик!

— Понял я! Не нуди! С первоочередными делами разберемся, так я сразу и засяду. А сейчас давай узнаем, зачем к нам птица вещая из горисполкома пожаловала.

Я уселся за стол и, мельком глянув в зеркало, с удивлением обнаружил, что взгляд у меня — без всякого наигрыша — растерянный и усталый. «Знаешь, Алукард, — грустная мысль прошуршала, как мелкие камешки с крутого обрыва, — то ли я стал социопатом, то ли в Лакуне было, действительно, проще»…

Воспоминание вспыхнуло, как Сияние Грёз!

Вот я галопирую верхом на мамонте, спеша к месту сражения, окружённый сплочённым отрядом, вокруг орда такой монстрятины, увидев которую Босх и Дали долго рыдали бы друг у друга на плече — от зависти. Взбираюсь по гребню высокого холма, вот в сторонке первый экшн разворачивается: из арки неопознанного портала выскакивают люди и тут же бросаются в бой. Теросов, спешащих к Вратам и волей причуд местной топографии несущихся на них, они месят беспощадно и слаженно, хотя чудовищ, однозначно, больше многократно.

Бойцы уверенны: не паникуют, держат строй и вот уже — опаньки! — тянут из портала артиллерию! И магией этих страховидл хлещут направо и налево! Особенно сильны, как погляжу, удары заклинаний водной стихии. Я почти залюбовался, как группу теросов располовинило тончайшим водным клинком!

Засмотревшись на живописную баталию (полноценный магический бой в людском исполнении вживую я видел впервые), не сразу заметил, что одеяния этих бойцов несколько нетипичны для советских граждан. Точнее, совсем нетипичны. Не наши казачки-то, засланные!

Но обдумывать линию поведения в сложившейся ситуации было натурально некогда, краем глаза я заметил, что с фланга по небольшому ущелью к отряду несётся лавина тварей. Их не то, чтобы тьма, но много. Шипастые, длинноногие, отдалённо смахивающие на помесь дейнониха и стегозавра. Движутся так, что сразу ясно — стайные!

«И не только! — раздаётся в голове голос Алукарда, — У них у всех минимальный уровень — тридцатка. А те, кто в авангарде, уже на пике третьего ранга. И магия. То ли земли, то ли ещё чего… Не понимаю… Может, природы? И явно есть что-то укрепляющее. Прислушайся… Звуки слышишь? Нет! Почва трясется? Во-о-от! Хотя от галопа таких здоровяков земля должна ходуном ходить.»

— Ну, главное, чтоб у них магии смерти не было, — отвечаю, наблюдая за приближением к людям этого табуна здоровенных тварей. А народ и в ус не дует. Точнее дует, и ещё как. Заклинания летят — только в путь, да и про огнестрельное оружие никто не забывает. Вот только работают бойцы в противоположном направлении, не замечая надвигающейся к ним с тыла опасности.

А мне что делать прикажете? И вот моей коннице летит мысленный приказ.

Тут же от нашей дружной команды отделяются два десятка единорогов, с ускорением мчатся на противника и врезаются в бок потока теросов. И уходят в сторону: своё дело они сделали ( напоминаю, стихия единорогов — огонь!).

Сам я, немного выждав, поддержал маневр своей кавалерии мощным каскадом молний и с удовольствием наблюдал разрастающийся в рядах противника хаос.

Ни численное превосходство, ни скорость, ни изначальная слаженность теросов не спасли.

«И слабым манием руки на монстров двинул он полки, — усмехнулся Алукард. — Ты-то чего встрял? Это ж вроде не наши!»

«Это люди! — отмахнулся я, — остальное сейчас значения не имеет!»

Кстати, спасённый нами отряд заметил, что он спасён, только после вспышек моих молний. После чего его правый фланг изумленно наблюдал, как мои единороги устраивают локальный геноцид, втыкая в противников свой рог и пропекая их внутренности своей магией.

Правда, к чести вояк, надо сказать, что боеспособности и рассудительности они не потеряли ни на грамм. Обязанности свои выполняли, занятые позиции удерживали. Часть бойцов была оперативно перенаправлена для контроля на «моем направлении». Палить в нас из чего ни попадя, креститься и материться тоже никто не стал. А их предводитель — персона явно голубых кровей (и водная магия, надо полагать — его рук дело) — встретился со мной взглядом и коротко кивнул, приложив руку к груди.

Впрочем, долго размышлять над этим происшествием было некогда — мы приближались к месту главного сражения. Не сбавляя ходу, я мысленно давал своим питомцам последние распоряжения. Точнее, повторял уже не раз сказанное: людей не трогать ни при каких обстоятельствах — даже если они начнут в нас стрелять сперепугу. Внешне травоядным воздержаться от прилюдного пожирания павших теросов. И НИКАКОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ! Никаких дополнительных ртов, феерических превращений, уменьшений-увеличений и беготни по полю в расчленённом виде! Меня это, кстати, тоже касалось, и было не самой лёгкой задачей: за месяц жизни в Лакуне мой организм привык реагировать на угрозу жизни мгновенно, включая всевозможные защитные механизмы разной степени монструозности. А сейчас это было — ТАБУ!!! Во что бы то ни стало сохранять человеческий облик!

Разрешена всем была только регенерация, но такая, не слишком демонстративная. Иначе, учитывая степень разрушительности баталии, добрая половина моих зверюшек в финале предстала бы перед защитниками Города в виде измочаленных зомби, вызывающих ужас, а не симпатию. А оно нам надо?

Гул сражения нарастал. Я объявил готовность номер один. Еще мгновение — и вот она, вершина холма, на которую мы влетели строгим боевым порядком.

Долина между холмами и озером взрывалась и переливалась всеми цветами радуги, земля ходила волнами и вспучивалась. То там, то тут били молнии, грохотали выстрелы. И десятки тысяч теросов против десятков тысяч людей.

— Я прибыл на третий день с востока! — усмехнулся я.

— Командуй уж, Гэндальф Саруманович! — оскалился Алукард.

Я выдержал минутную паузу (на нас теросы не реагировали, стремясь побыстрее добраться до сияющих в их мозгах людей), дав возможность сражающимся нас заметить. Алукард подсказал простенькое заклинание, усиливающее голос, и вот, набрав в лёгкие побольше воздуха, я воздел над собой испускающий молнии молот и заорал что было силы:

— За Родину! За Ленина!

Мои ринулись в атаку. Внимание на нас обратили сразу (все, кто должен был, заметили точно!). Напряглись. В то, что мы за них, врубились не сразу и не все. К счастью, командиры соображали быстро. Благодаря этому красноармейцы не развернули штыки в нашу сторону и через несколько минут уже научились отличать моих метаморфов, отмеченных белой дланью. Шибко помогло то, что среди моих питомцев были волки, для новогирканца волк — зверь-защитник.

На наблюдательной вышке.

Сергей откупорил очередной флакон с восстанавливающим ману зельем. Бррр! Какая же это гадость — армейские запасы. О вкусе, конечно, никто не думает. И видят Боги, следующую неделю он проведет в госпитале с расстройством желудка!

Боец решительно поднялся и, хлопнув по плечу чуть ли не падающего от усталости напарника, занял место наблюдателя.

— «Дальнее зрение», «Сканирование», «Определение магии». — дозорный приступил к осмотру окрестностей и оценке приближавшихся теросов.

Задача понятна: вовремя определить уровни, магию и прочие особенности атакующих и оперативно передавать эту информацию в ставку.