Из бурных волн (ЛП) - Лейн Вал И. - Страница 45

У меня отвисла челюсть, как якорь, когда я повторила его слова.

— Сыну? Вальдес — отец Беллами?

Майло посмотрел на меня со странной ухмылкой. Это показалось мне почти неуместным.

— Как это от тебя ускользнуло?

— Ну, ты никогда не упоминал об этом, и он, конечно, не сказал мне! — воскликнула я, когда на меня нахлынули воспоминания. Я вспомнила странный разговор между Беллами и Расселом, когда Беллами назвал его «другом своего отца».

— Тьфу! — Я взмахнула руками, будто в раздражении хватала воздух. — Он действительно любит хранить секреты.

Майло кивнул.

— Я пытался тебе сказать.

— Ну, он все равно не заслуживал того, чтобы его зарезали. — Я слегка толкнула Майло в плечо, проходя мимо него, чтобы подойти к своей картине. Я знала, что сейчас не время думать об этом, но в глубине души я думала о том, когда мне нужно будет отнести ее на выставку утром. Но мне все же удавалось поддерживать нашу беседу. — В конце концов, отец убил его девушку. Это довольно ужасно.

— Я никогда не говорил, что это не так. Я понимаю гнев Беллами, но это не значит, что я готов жертвовать собой ради него в шкафчике Дэйви Джонса. Нет, если я смогу найти выход.

Я повернулась лицом к Майло, прислонившись спиной к своему столу для рисования.

— Когда ты сказал, что не знаешь, что Беллами может сделать со мной из-за ожерелья, ты это имел в виду? Как думаешь, он действительно причинил бы мне боль?

Майло скорчил гримасу и сжал губы, словно слова застряли у него на языке.

— Честно говоря, я не знаю. В тот момент я просто хотел, чтобы ты мне доверяла. Я был в отчаянии. — Майло присоединился ко мне за столом. — Но он тоже в отчаянии. В отчаянии и сломленный. Это может быть опасным сочетанием. Не знаю, что бы он сделал. Но я бы предпочел, чтобы он не приближался к тебе слишком долго, чтобы это выяснить.

— Ну, — я опустила глаза, — он уже бывал здесь раньше. Иногда я видела его по ночам. И он не причинил мне вреда.

Майло напрягся и стиснул зубы.

— Он был здесь? В твоей комнате?

— Д-да.

— Почему ты мне не сказала?

— Я говорю тебе сейчас.

— Ну, я… я… Ему не следовало приходить сюда. Ему повезло, что они не последовали за ним. Я бы никогда не пришел сюда, если бы не знал, что команда сегодня ночью за много миль отсюда. Он подверг тебя опасности. Он не продумывает все до конца. А что, если он причинит тебе боль? Я…

— Но он этого не сделал. — Я остановила его, прежде чем он смог закончить.

Он фыркнул, словно пытаясь взять себя в руки. Его стиснутые челюсти, казалось, застыли на месте. Я снова посмотрела на свой рисунок, все еще приклеенный скотчем к поверхности стола.

— Это твоя картина для художественной выставки? — Смена темы Майло удивила меня, но прозвучала как попытка отвлечь внимание. Я протянула руку и коснулась бумаги, словно желая еще раз убедиться, что она полностью высохла.

— Да. Что думаешь?

Майло наклонился над столом и некоторое время изучал картину. Эта дурацкая прядь волос все время падала ему на глаза, и от этого он выглядел таким же неотразимо привлекательным, как и всегда. Я начала чувствовать себя неловко, когда его взгляд задержался на картине, и мне захотелось, чтобы он ответил на мой вопрос до того, как я сорву ленту и уберу ее.

— Я думаю, это… — он поднял глаза, когда, наконец, заговорил, поймав мой взгляд и заставив мое сердце учащенно забиться, — … прекрасно.

Я проигнорировала жжение в груди и ответила простым «Спасибо». Когда Майло снова опустил взгляд и коснулся Полярной звезды на бумаге.

— Я никогда не видел, чтобы кто-то так хорошо передавал свет на картине. И я повидал немало работ художников и картин, когда мы отправляли корабли туда и обратно.

Я гордо улыбнулась.

— Я приму комплимент. Может быть, я назову картину в твою честь, — поддразнила я.

Он усмехнулся, и от его улыбки на щеках появились ямочки, от которых я растаяла.

— Это было бы ужасное название.

— Потому что ты ужасный пират.

Он игриво подтолкнул меня локтем.

— Возможно.

— Я рада, что ты ужасный пират, — мои губы расплылись в улыбке. — Потому что это делает тебя хорошим парнем. Я так и не поблагодарила тебя за то, что ты просто не забрал мое ожерелье и не стал моим призраком… э… э… ну, может быть, не так сильно, как за то, что ты стал моим призраком.

— Призраком?

— Это просто означает исчезновение без следа.

— Ой. Что ж, если твое ожерелье снимет проклятие, думаю, тогда можно считать меня призраком.

Моя улыбка исчезла. Хотя он явно шутил, осознание того, что он действительно уйдет, если ожерелье сработает, поразило меня, как удар под дых. Я выбросила эту мысль из головы, собрав всю силу воли, на которую была способна. Не то чтобы я не осознавала, что, помогая ему, я, в конце концов, позволю ему умереть, как и было предначертано триста лет назад. Но слишком долгие размышления об этом вызвали в моей душе горечь, соленую, как морская вода.

— Ну что ж, — сказал он, перебираясь обратно на мою кровать и плюхаясь на нее. — Если завтра вечером состоится твой творческий вечер, это может сыграть нам на руку. Думаю, у меня есть план, как раздобыть этот ключ.

Я неторопливо подошла к кровати и села рядом с ним, стараясь оставить между нами небольшое расстояние. Я боролась с желанием придвинуться еще ближе, вместо этого изо всех сил старалась внимательно выслушать его план и при необходимости внести свой вклад. Я не дала ему понять, что не собираюсь отпускать его одного.

Когда мы разрабатывали план кражи ключа у Вальдеса, я не могла не заметить, как он украдкой бросал на меня взгляды, когда думал, что я не смотрю. И не стану отрицать, что делала то же самое с ним, втайне жалея, что мы не встретились при других обстоятельствах.

С сентября у меня был забронирован билет домой на День Благодарения, вылет был на следующее утро после показа. Это не оставило Майло другого выбора, кроме как получить ключ в тот же вечер — завтра вечером. Чтобы снизить свои шансы быть пойманным, он сказал мне, что подождет до рассвета, чтобы проникнуть на корабль. Таким образом, если что-то пойдет не так, у экипажа не будет времени что-либо предпринять, прежде чем их снова засосет на дно. И если ему это удастся, он оставит мне ключ на пирсе.

— И ты уверен, что он в комнате Вальдеса? — К тому времени, как мы прокрутили план столько раз, что и сосчитать не могла, я уже сидела, прислонившись к изголовью кровати, прижав подушку к животу и подтянув колени к груди. Майло устроился поудобнее и уселся, скрестив ноги, в изножье матраса, лицом ко мне.

— Так должно быть. Он всегда держал его при себе, особенно когда мы обменивались грузами. Поэтому я не могу представить, чтобы он избавился от него только потому, что Корделия забрала шкатулку. Во всяком случае, думаю, он позаботился о том, чтобы он был в надежном месте. Так что быстро обыскать каюту, не оставив следов, будет непросто.

— Именно поэтому ты должен позволить мне помочь тебе. Я могу прикрыть тебе спину, пока ты будешь искать.

Я наклонилась вперед, надеясь, что, возможно, он рассмотрит это предложение.

— Нет, — твердо сказал он. — Если с тобой что-то случится, то все, что я сделал, будет напрасно.

Я потерла глаза и не смогла подавить зевоту.

— Ты хотя бы знаешь, где будет находиться корабль? Что, если они пойдут в обход?

— Он уже некоторое время стоит на якоре в одном и том же месте…

— Где именно?

Майло начал было рассказывать мне, но потом спохватился.

— Тебе придется постараться, если ты думаешь, что сможешь обманом заставить меня сказать, где он. Я не подвергну тебя опасности, что бы ты ни говорила.

Я покачала головой и тут же снова зевнула.

— Ты выглядишь усталой. — Майло положил локти на колени и наклонился вперед.

— Ну, в последнее время я не очень-то много сплю. Из-за тебя я практически стала ночным жителем.

Майло поерзал.

— Прости. Наверное, я забыл, что тебе нужно спать. Я практически забыл, каково это — спать. — Он наклонился, чтобы натянуть ботинки, которые час назад сбросил на пол.