Выбери меня (СИ) - Муратова Эля - Страница 10

Остановившись, прислушиваюсь. Вроде бы никого. Только звук моего срывающегося дыхания в темноте коридора.

Дверь кабинета Александра Борисовича не заперта. Здесь пахнет дорого: кожей и деревом. Шторы на окнах плотно задёрнуты, поэтому мой фонарик — единственный источник света в помещении.

Как воришка, крадусь по направлению к бару. Пальцем цепляю стеклянную дверцу.

Переведя дыхание, направляю луч на содержимое шкафа.

Твою же бабушку. И что из этого можно взять? Чтобы Сан Борисыч не сильно расстроился?…

Надо что-то такое, что я могу купить и вернуть незаметно! Приходит в голову гениальная мысль.

Гуглю стоимость стоящей впереди бутылки вина. Глаза практически лезут на лоб.

Сколько-сколько!? На хрена отцу Алёны пузырь по цене крыла самолёта?

Так. Надо поискать на дальних рядах. Туда, наверняка, прячут что-то менее дорогое.

Зачем вообще люди коллекционируют алкашку? Никогда этого не понимала.

Ждёшь особого случая и хранишь как зеницу ока этот долбаный виски или коньяк. А потом какая-то подружка твоей дочери выпивает его в расстроенных чувствах.

Стыд накатывает на меня удушливой волной. Блин. Это всё-таки была плохая идея.

По очереди возвращаю бутылки на свои места.

Неловкое движение локтем и… одна из них валится на пол с диким грохотом. Прокатываясь по паркету, издаёт жутчайший шум.

Моё сердце замирает от страха. И, кажется, даже ненадолго перестаёт биться.

Залезаю под стол в поисках закатившейся туда бутылки. Вслепую ощупываю пространство перед собой. Да где же она? Чёрт.

Плотнее прижавшись к полу, изо всех сил тянусь кончиками пальцев вперёд. Нашла!

В тот момент, когда я поднимаюсь с колен, в кабинете зажигается верхний свет. Меня ослепляет от неожиданности. Со всей дури бьюсь затылком о крышку стола.

В голове звенит.

Голос Серёжи:

— Ты издеваешься? Второй раз за день.

— Это ты издеваешься!.. — с мучением в голосе. — Зачем так подкрадываться?

— Я думал, кто-то чужой забрался в дом. А тут ты! Что ты здесь делаешь?

Сморщившись от боли и потирая затылок, смотрю на дверь, где стоит Серёжа. Твою ж налево! Практически голый. На нём только чёрные боксеры с широкой резинкой.

Быстро отвернувшись, зажмуриваюсь. Да что ж такое! Шиплю зло:

— Ты всегда ходишь ловить воров в чём мать родила!?

— Прости. Не успел погладить рубашку! — язвительно. — Ты не ответила на вопрос. Что ты забыла в кабинете моего отца?

— Я… я… — лихорадочно соображаю, что бы соврать.

Шаги за спиной. Серёжина рука появляется передо мной как по волшебству. Он уверенно забирает вино из моих рук.

— Г-м. Тиньянелло 2019 года. Не думаю, что это хорошая идея.

Стою красная, как рак. Выдавливаю из себя:

— Ты разбираешься в вине?

— Не совсем. Но я умею читать. И знаю примерно, где что лежит у отца. Ты просто открыла не тот шкафчик.

Обернувшись, вижу, как Серёжа достаёт из неприметного высокого комода слева бутылку самой обычной текилы. Такая продаётся в любом супермаркете.

Смотрит на меня испытующе:

— Погнали?

С трудом отрываю взгляд от мышц его пресса, ярко выраженной «V» уходящих под резинку боксеров.

— Тебе нет восемнадцати, — практически хриплю.

Серёжа весело улыбается мне. Подмигивая, говорит:

— Да кого это волнует? Всего полгода. Ты в деле? Или нет?

Мне слышится в его словах явный подтекст: «Тебе слабо?»

Это для меня, как красная тряпка для быка.

Задираю подбородок выше:

— В деле.

Не сговариваясь, решаем подняться в комнату Серёжи.

Делать это в отцовском кабинете как-то некомильфо, знаете ли.

По дороге наверх Серёжа молча заруливает на кухню.

Я семеню за ним. И кто здесь взрослый, спрашивается? Бегаю за семнадцатилетним парнем как комнатная собачонка.

Открыв холодильник, Серёжа достаёт что-то оттуда. Бросив короткое «Лови!», пуляет в меня своей добычей. От испуга ловлю подачу. Это лимон.

— Помой, — поступает очередное указание.

Вздохнув, решаю не ерепениться. В конце концов, он раздобыл нам текилу.

Нарезаю лимон тонкими слайсами.

Серёжа ставит передо мной поднос. На нём две рюмки, солонка, упаковка порционной ветчины и банка крупных маслин без косточек.

— Да ты спец! — скептически кривлю лицо. — Откуда такие познания, позволь поинтересоваться? Хотя знаешь… Пофигу. Пошли уже.

Со значительно улучшившимся настроением поднимаюсь по лестнице за ним следом. Он идёт впереди с подносом в руках. Я подсвечиваю нам путь фонариком.

Сглатываю, цепляя взглядом перекатывающиеся на его спине мышцы. Спускаюсь ниже на крепкие ягодицы, обтянутые боксерами. Мускулистые ноги.

Твою мать. Прикрываю глаза. Просто не смотри, Ирин.

Тут же спотыкаюсь о порожек ступеньки.

— Ты в порядке? — Серёжа оборачивается.

— В порядке. Давай быстрей, пожалуйста, — шиплю сердито.

Оказавшись в его комнате, требую безапелляционно:

— Будь так добр, оденься. Я чувствую себя некомфортно.

— Может тогда сама разденешься? Будем на равных, — в его голосе неприкрытый смех.

— Оденься, или я ухожу, — завожусь не на шутку.

Он лишь пожимает плечами. Стянув с кресла в углу спортивные штаны, надевает их. Роется в шкафу. Вскоре он стоит передо мной полностью одетый.

Наконец-то! Вздыхаю с облегчением. Голова начинает понемногу функционировать. Такое чувство, что у меня овуляция на пике. Иначе как объяснить эти до крайности идиотские мысли о младшем братишке моей лучшей подруги?

Первая текила залетает на «ура». Мы не произносим глупые тосты. Мы просто пьём. Чётко и по делу!

В груди расходится характерное после употребления выпивки тепло. Меня понемногу отпускает.

Серёжа включает какую-то приятную фоновую музыку. Я расслабляюсь ещё больше.

— Можно?

Не дожидаясь ответа, плюхаюсь на кровать. Она застелена тёмно-синим плюшевым одеялом, стёганым крупными квадратами.

— Чувствуй себя как дома.

Кровать слева прогибается под тяжестью его тела.

Лежу, уставившись в потолок. Он декорирован изображением звёздного неба.

— Они что, светятся в темноте? — указываю рукой наверх.

— Ага.

— Покажи! — загораюсь детским восторгом.

— Попозже.

Шлепок. Подняв голову, вижу как Серёжа целится дротиком в мишень, расположенную на стене недалеко от письменного стола.

— Ух ты! Я тоже хочу!

Мне всё здесь ужасно нравится.

— Окей. Целься туда, — указывает на центр мишени, протягивая мне дротик.

— Какие правила? — усаживаюсь вертикально.

— Три броска. Чем ближе к центру, тем выше очки. Кто проиграл, пьёт двойную.

— Мне это подходит! — почти пропеваю эту фразу.

Час спустя я, вдрызг пьяная и счастливая, лежу на подушках. Серёжа выключил освещение. С восхищением смотрю на звёзды, серебром переливающиеся над головой.

— Это Медведица?

— Нет, это Орион. Медведица там.

Устало роняет руку. Зевает, прикрывая рот ладонью.

— Спасибо тебе… — шепчу в тишине комнаты. — Я — твоя должница.

— Правда? И что же я могу просить за твои долги? — усмехается.

— Что хочешь…

Глаза закрываются сами собой.

— Что хочу?

— Ага.

Внезапно он придвигается ко мне ближе. Чувствую жар его тела. Где-то за грудиной сжимается в комок.

Он шепчет:

— Спой мне.

— Спеть? — удивлённо.

— Да. Я всегда хотел послушать, как ты поешь, — ощущаю нотки текилы в его дыхании.

Мне так хорошо сейчас. Я как будто качаюсь на волнах. В голове пусто: мыслей нет. Нет никакого женатого парня. Нет непрекращающейся череды моих любовных неудач. Жизнь прекрасна и удивительна…

Тихим голосом начинаю петь первые пришедшие на ум строчки. Это песня о лебедях. О верности. Слова идут из самого сердца. Сама не замечаю, как из уголка глаза вытекает первая слеза.

Серёжа ласково проводит пальцем по моей щеке. Инстинктивно поворачиваю голову в его сторону. Песня обрывается, когда я чувствую его солёные губы на своих губах.