Институтка. Уроки любви - Каблукова Екатерина - Страница 14

– Уговор есть уговор, – спокойно произнесла она, снова овладевая ситуацией. – Следуйте за мной.

Понимая, что модистка в своем праве, Амадин подчинилась. Она все еще помнила томительные часы, проведенные в этом ателье ради двух дюжин платьев, но сейчас они не шли ни в какое сравнение с тем, что ей пришлось пережить.

Ее измеряли со всех сторон, крутили, то и дело поднося ткани к лицу или набрасывая на плечи. Амадин стоически терпела, стиснув зубы и думая о словах Рейнарда, что она сгорит в огнях большого города. Отчасти поэтому она и пришла к Николь по поводу скандального гардероба. Бросить вызов обществу, заставить о себе говорить, привлечь внимание. Если му4чения в примерочной и есть цена за ее безопасность, то придется потерпеть. Внезапно в памяти всплыло, как год назад она думала так же, идя в салон Шуаз… Потерпеть, и все закончится, а потом…

Что будет потом, Амадин не знала, и потому только покорно вздохнула, примеряя очередной сметанный на живую нитку жакет. Идеи и ткани закончились одновременно. Николь еще делала пометки в блокноте, пока ее помощницы уносили все и помогали девушке одеться.

– Думаю, получится интересно, – кивнула модистка. – Кстати, очаровательная подвеска, это же Орне Далик?

– Это? – не застегивая блузку Амадин прикоснулась к украшению, которое носила, не снимая. Эмаль на золоте, изображавшая яркую птицу – подарок Рейнарда, ставший еще и прощальным.

– Да. Почему вы носите ее под одеждой?

– По привычке,– она пожала плечами, надевая блузку и застегивая пуговки.

– Привычка прятать такой шедевр? Это определенно Орне, – Николь с новым энтузиазмом зачиркала что-то блокноте. – Вам надо будет заказать у него украшений.

– Одного мне вполне достаточно, – возразила девушка.

– Вам – да, но общество любит обсуждать наряды и драгоценности. Если больше обсуждать нечего. Но мне кажется, вы не готовы снова давать пищу для слухов.

– Для каких слухов?

– Милая, ну разве вы не в курсе, что ваши отношения в герцогом л’Армори были главной сплетней прошлого сезона? Темноволосая институтка так похожая на его первую любовь… вы знали, что герцог почти всегда отдавал предпочтение блондинкам?

– Я слышала об этом, – упоминание о Рейнарде заставило ее напрячься.

– Обзаведись вы новым любовником, желательно полной противоположностью Великому инквизитору, это будет притчей во языцех!

– Вот как? – Амадин попыталась понять, каким должна быть полная противоположность герцога, но на ум приходил только лысый плюгавый нытик.

– Именно! Подумайте об этом на досуге.

– Непременно, – сухо улыбнулась девушка. Модистка только вздохнула и закатила глаза.

Выйдя из отеля, инквизитор одернул мундир и огляделся. Признаться, встреча с бывшей любовницей оказалась несколько иной, чем представлялась, к тому же в пылу ссоры он забыл сказать главное… Рейнард оглянулся. Цветочная лавка оказалась неподалеку. Оплатив три дюжины роз, герцог затребовал перо, бумагу и чернила, быстро накидал послание и засунул записку в букет.

– Метрополь. Номер на имя магистра Гросс, – сухо напутствовал он курьера, протягивая пару медяков. Мальчишка припустил изо всех сил. Инквизитор проводил его взглядом и направился к зданию инквизиции: воздух стал влажным, натягивало на грозу, а черный мундир из тонкой шерсти не способствовал долгим прогулкам.

Рейнард плохо переносил жару. Подходя к зданию инквизиции, он даже украдкой смахнул пот со лба, еще не хватало, чтобы его люди увидели в нем человека, подверженного обычным слабостям.

Вступив под защиту знакомых стен, герцог на секунду замер, наслаждаясь прохладой, а потом лениво направился в кабинет, распорядился принести кофе и снова пролистал отчеты по Кнайтхоффу. Амадин Гросс вела унылый, праведный образ жизни: работа, редкие походы в театр, несколько патентов по плетениям… На этом все. Неужели она действительно вернулась в Сен-Кантен ради патента? И что тогда такое она должна была придумать,чтобы подавать заявку лично?

Шум за дверью прервал размышления. Инквизитор даже не успел захлопнуть папку, когда Лайонель зашел в кабинет:

– Рей, ауры совпали!

– Поздравляю, – герцог криво усмехнулся.

– Ты не рад?

– Честно? Нет. Мне было бы проще, окажись все это совпадением… или паранойей, – он устало посмотрел на друга. – Что будем делать, Ли?

– Как обычно: расследовать.

– В прошлый раз мне это стоило заместителя…

– Не забывай, что Рейвен был предатель! – ощетинился Лайонель

– И тем не менее спас мне жизнь,.

– Об умерших либо хорошо, либо ничего? Тогда я умолкаю, – с иронией отозвался граф Аткинсон. Рейнард хмыкнул:

– Ты прав. Ладно, пошли наших ребят с проверкой в жандармерию, пусть потрясут следователей по поводу нескольких дел, в том числе и этого, но предупреди, чтобы не усердствовали – не стоит пока привлекать лишнего внимания.

– Хорошо. Ищем что-то конкретное?

Герцог покачал головой:

– Нет. Просто зацепку. Наверняка жандармы что-то пропустили.

– Дю Морталь, если это он, умен, – осторожно заметил Лайонель.

– Скорее, хитер, но одному такое не под силу, к тому же он персона нон грата и поним ает, что мы станем следить за ним. Ему придется искать себе помощников, а вот они могут и просчитаться.

– Ну спасибо!

– Ты только что отказался от достойной эпитафии Рейвейну, – сухо напомнил другу Великий инквизитор.

– Ладно, ладно, – Лайонель поднял руки, признавая поражение. – Мне усилить наблюдение за Тристаном л’Эрме?

Рейнард задумчиво побарабанил пальцами по подоконнику.

– Не стоит. Тристан свое отыграл, тем более он попал под наш надзор, дю Морталь вряд ли к нему сунется.

– А королева?

– Та же история. К тому же она наверняка знает, что за ней следят. Нет, дю Морталь предпочтет завербовать тех, кто не привлекал нашего внимания.

– Это половина Сен-Кантена.

– Да, но значит, другая половина под нашим надзором.

– Немудрено, особенно после того, как ты разгромил салон Шуаз! – рассмеялся Лайонель.

– Видишь, как эффективно мы работаем, – съязвил Рейнард, но сразу снова стал серьезным. – Ли, дай нашим осведомителям ориентировки на дю Морталя. Пусть известят, если увидят.

– Особые распоряжения?

– Взять под наблюдение, интерес не проявлять, на рожон не лезть, – отчеканил инквизитор.

– Думаешь, он приедет?

– Конечно. Себастьян любит риск, уверен, что у нас на него ничего нет, и не сможет остаться в стороне. Приезда стоит ожидать со дня на день. А вот когда дю Морталь появится…

В комнате повеяло ледяной стужей. Лайонель вздрогнул и посмотрел на друга.

– Все не можешь простить ему свое поражение, Рей?

– Он убивал детей. Выкачивал из них магию. Думаю, это – достойная причина уничтожить его раз и навсегда? – инквизитор хмуро взглянул на заместителя, дождался его кивка и продолжил. – Ладно, давай за работу.

– Конечно, – граф Аткинсон собирался выйти, но остановился, так и не переступив порог.

– Надеюсь, ты помнишь, что у Дезире скоро день рождения?

– Как и то, что она его не отмечает.

– Через четыре дня премьера. Деззи рассчитывает, что ты придешь в ложу. Я заказал шампанское.

Рейнрад усмехнулся:

– Ясно. Бриллианты или изумруды?

– Рей! – возмущению Лайонеля не было предела. – Я в состоянии сам купить бриллианты!

– Значит, изумруды.

– И как обычно, ты вручишь их прилюдно?

– Как обычно.

– Знаешь, мне начинает надоедать эта игра, – Лт нехорошо прищурился. – Деззи – моя женщина.

– И мой агент, хочешь ты этого или нет.

– Даже если не хочу, вряд ли мое мнение имеет значение.

– Для Деззи – никакого, – инквизитор хищно улыбнулся, дождался, когда друг хлопнет дверью и направился к рабочему месту.

Папка с делом Амадин Гросс все еще лежала на столе. Рейнард задумчиво покрутил ее.

– Зачем ты все-таки приехала, птичка? – пробормотал он. – Возможно ли, что все – только совпадение, или…