Хомячки в Эгладоре - Галина Мария Семеновна - Страница 34
- Предыдущая
- 34/57
- Следующая
— Ребята, выпить не хотите? — приветливо говорит она, — я тут коньяк заныкала.
Дюша мотает головой. Девица исчезает во мраке.
— Девочки из «Националя», — поясняет Кракен, — заходят сюда. — Пописать там, умыться, краску подновить… А вы что подумали?
— Да, — зловеще говорит Генка, — это тебе не Галадриэль.
Боромир— то, думает Дюша, оказывается, в дурке сидел. Я так и знал. Они же все тут сумасшедшие. Может, нет никаких эльфов, просто куча сумасшедших… Владычица, правда… черт, в голове все путается. Боже мой, я ж ничего не хотел. Я только хотел поиграть. Хотел, чтобы все было, как по-настоящему. То есть чтобы правильно все было -чтобы цель какая-то. И смысл. И где я в результате? В морге! Чертов Тугрик, увижу, убью. Так паскудно подставить…
— Борис, а вы не знаете, кто такой мастер этот их?
— Какой мастер?
— Ну, в хоббиты нас посвящал! Руки накладывал, все такое. Сам в маске, лица не видно.
— А, — буднично отозвался Боромир, — скорее всего, Саурон.
— Как? Сам?
— Ну! Это же его игра.
— Какая же это игра?
— Да такая же. Только с другими ставками.
— Я не… Геночка, ты куда? В туалет?
— В туалет, в туалет. Сиди, Дюша…
— Я не хочу больше играть, Боромир. Мне не нравится.
— Кто ж тебя спрашивает, — печально говорит Боромир, — так оно обычно и бывает. Сначала добровольно, потом деваться некуда.
— Вы знаете, мне и эльфы не нравятся, — шепотом говорит Дюша, — нет, конечно, Галадриэль, она… но они и правда жестокие какие-то… И нас презирают. И я еще должен их спасать?
— Именно поэтому, — поясняет Боромир, — они тебя и презирают. А что им еще остается? Ведь ты пойми — сколько они живут и сколько ты! Ты муху жалеешь? А вдруг она возьмет и пойдет тебя спасать — ни с того, ни с сего? Обидно, да? Кстати, если честно — не спят их женщины с нашими мужиками. Это все выдумки.
— Я и не думал…
— Думал. Я и сам думал. Как погляжу на их баб, так и думаю. Только пустой это номер. У них какие-то свои заморочки сексуальные, извращения там разные, но мы с ними и рядом не лежали. Ладно, давай баиньки. Там у Кракена спальники есть в подсобке.
— Сейчас… Геночка, ты там еще долго? Молчание.
— Геночка!
— Дюша, отстань, я сейчас выхожу.
Голос у Генки какой-то приглушенный… тем более вода шумит.
— Геночка, мне тоже надо.
Генка выходит, застегивая штаны. Глаза у нее красные. Или показалось?
Дюша оглядывается. Грязный умывальник, треснувшее зеркало, унитаз с выщербленным сиденьем. На кафельном полу валяется пустой тюбик из-под депиллятора…
Дюша осторожно попробовал пошевелить рукой. Затекла, что ли? Он ее совсем не чувствовал. Вообще было как-то погано — во рту сухо и сладко, голова гудит. Или это не голова?
Я сплю в морге, напомнил он сам себе. Это холодильник шумит. Ничего себе — аж пол гудит и трясется.
И бензином воняет.
Я точно помню — ворочался, ворочался, пока не уснул. Жестко было, а еще одновременно холодно и душно. И воняло не бензином, а формалином. Сладковатый такой запах. Примерно как у меня сейчас во рту. Но я все равно заснул. Галадриэль мне приснилась, что она по секрету рассказала мне, что никакой она не эльф, а пришелец. Что они себя выдают за эльфов, потому что люди эльфов любят. А пришельцев уже не любят, боятся, национальная паранойя, ксенофобия, типа того. Вот они и устроили свою базу на ВДНХ, что они как бы эльфы. А что, логично… То есть тогда мне показалось логично. У них в павильоне «Космос» спускаемый модуль спрятан. До чего рука затекла. И ноги тоже…
По лицу проползла полоска света. Пол, на котором он лежал, по-прежнему трясся, в щель на потолке просочился еще один луч, уколол глаза и пополз дальше.
Да я же еду куда-то.
Это они меня взяли, подумал Дюша. Взяли, потому что я догадался, что никакие они не эльфы.
Нет, чушь, откуда они узнали, это же мне приснилось…
А они умеют читать сны!
Нет, это что-то не то. Это оттого, что голова трещит. Вот я и не могу сосредоточиться.
Как это получилось, я же совершенно ничего не помню. Помню, как заснул. Как проснулся. Всё.
Он осторожно повернул занемевшую шею и тут же уперся взглядом в вытаращенные глаза Арагорна. Очки у Арагорна куда-то делись, Арагорн хлопал слипшимися ресницами, рот его кривился от ужаса. Увидев, что на него смотрят, Арагорн начал отчаянно разевать рот, как вытащенная из воды рыба. Он точно что-то говорил, но Дюша его не слышал — в ушах звенело. Потом, опять же, мотор.
Смотреть на Арагорна было противно, и Дюша попробовал повернуться на другой бок. Тут же уткнулся носом в холодное, влажное, железное. Еще под щекой оказалась щель, в которой тоже мелькал свет. Из нее тянуло бензином.
Он подтянул ноги и попытался сесть.
Ничего не вышло. Ноги тоже подло отказались ему подчиняться. Он лежал на трясущемся полу, извиваясь, словно червяк. Иногда в глаза бил свет случайного фонаря, и тогда он морщился и отводил взгляд.
Затем стало тихо. Пол перестал трястись. Звон в ушах утих, и слышно стало тихое подвывание Арагорна.
Затем что-то заскрипело, металл ударился о металл, лицо овеял свежий ветер. Задняя дверь грузовичка распахнулась, и на фоне чистого звездного неба возник темный силуэт. Что-то такое было в нем, очень страшное, и Дюша попытался отодвинуться, неумело упираясь связанными ногами.
Черный человек отчетливо и сухо щелкнул пальцами, и кто-то, сопя, протиснулся мимо Дюши -он все пытался отодвинуться, ощущая, как холодное светлое лезвие шевелится сначала между щиколотками, потом между запястьями.
— Выводите, — сказал Черный человек, и Дюша ощутил, как этот кто-то ухватил его за ворот и с силой вытолкнул из кузова.
Непослушные ноги подкосились, и он упал на колени, ощущая сквозь джинсовую ткань сырую холодную землю и остро колющие ветки. Рядом плюхнулся Арагорн.
— Вставай, — сказал Черный человек.
Сзади еще кто-то тяжело вывалился из кузова. Генка?
— Раз, два… — декламировал Черный человек, — три, четыре… Широко расставив ноги и спрятав руки за спину, он наблюдал за
ними — черный силуэт на фоне светлого летнего неба. Страшные светлые глаза сверкали на темном неразличимом лице.
- Предыдущая
- 34/57
- Следующая
