Хомячки в Эгладоре - Галина Мария Семеновна - Страница 20
- Предыдущая
- 20/57
- Следующая
— Блин?
— Балин! Государь Мории. С топором, в шлеме, с бородой и два меча на поясе. А за Балином вышла и дружина его: шесть витязей — и все в аналогичных прикидах. Мужик и челюсть-то подобрать не успел, как Балин отставляет его велосипед с тропы и вся компания проходит мимо в полном молчании. А тут, с криком «пропустите покойницу», из кустов вылезаю я… В орочьей куртке, что характерно. Мужик как меня увидел, велосипед бросил и как кинется бежать… В направлении, откуда Балин с дружиной пришел. А там как раз эльфы лагерем стояли… [Эта история, видимо, реальна, выложена на том же сайте и принадлежит некоей Митрилиан. Вообще таких историй на толкиенистских сайтах более чем достаточно, из чего можно заключить, что подобные казусы происходили сплошь и рядом. Лично я не очень беспокоюсь за психическое здоровье жителей окрестных деревень, поскольку, полагаю, выезжающие из лесу воины Чингисхана или Белоснежка с семью гномами уже ничего к их обычному состоянию не добавляют. Хотя вот недавно какой-то тип из МАИ рассказывал в передаче как бы про науку про искривления хронологического поля. Мол, там, где они есть, местные жители видят странные картины прошлого — на-пример, людей в средневековых доспехах. Я думаю, они просто какие-то боев-ки видят, сейчас эльфов и витязей в лесах больше, чем грибников. А этот чудак из МАИ поверил… ]
— Ну и что?
— А то, что всякое случается.
Генка пожимает стройными плечами.
Поезд ныряет в тоннель. За темной дверью вьются какие-то загадочные трубки, проносятся призрачные огни. Дюша думает — а если поезд вынырнет не здесь и не сейчас? Немножко в другом мире, где все вроде так же, но на самом деле чуточку иначе? Система-то сложная, топология запутанная, вот случится какой-то схлоп пространства-времени и — нате вам!
У Генки свои заботы.
— Тугрик твой, Дюша, кажется, тоже был Гилдор, да? — спрашивает она. — Преображающийся эльф?
— Вообще-то да, — соглашается Дюша.
— И эта мелкая на Воробьевых, на белой лошади на палочке — тоже Гилдор была. Два, значит, Гилдора. Из них один недоделанный. И назгулов два отряда. Одни просто паноптикум какой-то, а другие — ничего, серьезные назгулы. Это почему, а, Арагорн?
— Я ж говорю, — печалится Арагорн, — накладка вышла.
— Из-за этой накладки эти назгулы нас чуть среди бела дня не замели!
— А в чем, по-вашему, состоит хоббитское предназначение? — Арагорн постепенно приходит в себя, — уходить от назгулов! А мое — защищать вас, маленьких и слабых…
— Хорошо же ты нас защитила!
— Я был не подготовлен, — сухо говорит Арагорн.
— Будто настоящего Арагорна назгулы каждый раз телеграммой извещали…
Станции на миг замирают перед ними — пустые, полные народа, обложенные белой кафельной плиткой, гладким кровавиком, нежнейшим мрамором, похожим на пласты нутряного жира. Генка тревожно меряет взглядом каждую очередную платформу. Лишь когда двери снова захлопываются, она немного расслабляется.
— Ты чего? — беспокоится Дюша.
— Да так… кстати, где у нас Ородруин, а, Эльфийский прихвостень?
— Еще понятия не имею, — вертит головой Арагорн, — это только мастер знает!
— А! — удовлетворенно говорит Генка, — мастер! А ты сам его хорошо знаешь, о потомок эмигрантов с Заокраинного запада?
— Кто ж его знает? — удивляется Арагорн, — мастер — он такой…
— Понятно. Ладно, пошли. Нам выходить. Только осторожно.
— Почему — осторожно?
— Ты что, Арагорн, совсем дура?
У перрона толпится группка эльфов. В высоких сапогах и зеленых плащах, в камзолах цвета прелой листвы, бархатных платьях с разрезами…
— … сбалансирован по гарде, так финтить легче…
— … а как вы пытаете? Мы прибегаем к зеленым яблокам. На ниточке, знаете? Заставляем кусать.
— И тут он вынимает свой двуручник…
— А изнасилование вы практикуете? Мы практикуем.
— Смотри, Дюша, вон Юджин!
Юджин, весь в черном, несмотря на жару — черный плащ, черная шерстяная туника, черные штаны, черные сапоги — машет им затянутой в черную перчатку рукой.
— А, мои маленькие друзья! — говорит он. — Добрались все-таки?
— А почему это мы должны были не добраться? — подозрительно спрашивает Генка.
— Да мало ли, — неопределенно отвечает Юджин.
— Вот они, — раздается в толпе, — вот они!
С подножки соскакивает темный эльф, черные кудри развеваются у него за плечами, черный плащ оторочен серебром. За ним идет девица в парчовом золотистом платье. Когда она изящно подбирает подол, чтобы сойти с вагонной площадки, видно, что на ней алые колготы и остроносые сапоги.
— Сама майа Мелиан!
— Вообще-то сейчас я Йенифер, — говорит девица, принимая чью-то руку и величественно опираясь на нее, — и не выбивайте меня из образа.
За ней из вагона выскакивает еще несколько эльфов в зеленых плащах. Остальные пассажиры нерешительно толпятся на площадке, подавленные этим великолепием. Арагорн толкает Дюшу в бок:
— Гляди, как вылупились! Ну, точно, как мы, когда ехали из Полтавы с игры «Арверниен»…
— Арагорн, — сквозь зубы говорит Генка, настороженно озираясь по сторонам, — заткнись, а? Или нет, лучше скажи, где эти нацменьшинства?
— А?
— Ну, гнум с эльфом? Где?
— Сичас!
И кричит пронзительным голосом:
— Леголас! Гимли! Где вас носит, защитники Средиземья?
Из кольца вокруг питерских эльфов выбирается крепкая коренастая девица в штанах и с волосами, заплетенными в косу.
— Это Гимли? — понимающе спрашивает Дюша.
— Леголас, — поясняет девица, изо всех сил тряся Дюшу за руку так, что тот морщится, — сын Трандуила, короля Лихолесья!
— Так Трандуил вроде на сносях, — конфиденциально говорит Дюша, демонстрируя свою осведомленность.
— Да, ну и что? — пожимает широкими плечами девица, — Гимли! Ты где? Выходи, познакомься с хоббитами!
— Очень приятно, — вежливо говорит Гимли. Он очень похож на Леголаса, только чуть повыше ростом. И тоже девушка.
— А где твой боевой топор, о сын Глоина? — вдруг встревожился Арагорн.
— В автобусе, — поясняет Гимли, — там же, где вон его лук. Мы разве на квартирник не едем?
Тут только Генка замечает, что все эльфы во главе с питерскими бойко тянутся к выходу. На перроне уже почти никого нет. Что-то печально кричит вокзальный репродуктор.
- Предыдущая
- 20/57
- Следующая
