Выбери любимый жанр

Гиви и Шендерович - Галина Мария Семеновна - Страница 20


Изменить размер шрифта:

20

— Ага, вот! — сказал он, наконец. — Блин! Ох, ты! И тут бутылки битые…

— Порезался, Миша? — на всякий случай уточнил Гиви.

— Еще бы, — мрачно отозвался Шендерович, — Куда мы, люди, идем? Вся земля, до самой Антарктиды, засыпана битой стеклотарой!

— Ай, ты! — прицокнул Гиви.

— Цыц! — Шендерович уже стоял перед ним, возвышаясь во мраке как башня Ливанская, к Дамаску обращенная.

Он вывернул перед Гиви мешок, прежде дожидавшийся своего часа под терновым кустом, и вывалил на землю все необходимые орудия: якорь-кошку с привязанной к нему прочной веревкой, складной нож с остро заточенным лезвием противозаконной длины, фонарик, стеклорез, фомку, две пары перчаток и сотовый телефон.

— Он на блоке? — забеспокоился Гиви.

Телефон, издающий переливчатые трели в самый патетический момент их ответственной миссии явно не входил в его планы.

— На блоке — на блоке, — машинально ответил Шендерович. — За кого ты меня принимаешь? А забавные ребята эти археологи — ты только погляди, чем они работают!

— Наверное, они этим гробницы вскрывают, — предположил Гиви. — Он, Ленуар этот так и сказал — полевой, мол, инструмент.

— Ну да, — кивнул Шендерович, — там же вечный мрак царит, в этих гробницах. И сплошь потайные двери.

— Ловушки всякие…

— Вот-вот… — мрачно подтвердил Шендерович, оглядывая притихшую виллу.

У Гиви возникло ощущение, что безжизненное с виду строение затаилось и вот-вот выкинет какую-нибудь особенную гадость.

Шендерович, мягко ступая, и явно подражая агенту 007, двинулся к опоясывающей виллу стене, с легкостью побрасывая в мощной ладони якорь-кошку.

Гиви семенил за ним.

Прыскали из-под ног, разлетаясь во все стороны, какие-то ночные твари, и вновь прятались в сухой траве.

Шендерович подобрался к стене вплотную и приник к ней, прижав ухо к теплой каменной кладке.

— Ну что? — шепотом спросил Гиви.

Шендерович пожал плечами.

— Вроде, тихо.

Отступив на пару шагов, он со свистом раскрутил якорь — Гиви едва успел увернуться, и забросил его за ограду. Осторожно потянул за канат. Раздался противный скребущий звук, какое-то время Шендерович пятился назад вместе с канатом, потом веревка резко натянулась, заставив его остановиться.

— Порядок! — удовлетворенно пробормотал Шендерович.

* * *

Он еще пару рад подергал для проверки веревку, потом вновь подошел к стене и, намотав конец на ладонь, уперся ногой в стену и вновь потянул. Якорь сидел прочно, видимо, зацепившись за оплетающую стену лозу, либо застряв в каменной выбоине.

— Ну, с Богом! — пробормотал Шендерович, накручивая канат на руку.

— Барух Адонаи! — почему-то машинально отозвался Гиви, потом, спохватившись, встрепенулся. — Миша, а я?

— Осмотрюсь, дам тебе знак, — успокоил Шендерович, — покричу ночной птицей, или что там…

— Лучше просто свистни.

— Ладно, — пожал плечами Шендерович.

— Ты осторожней… вдруг там тоже битое стекло или еще что хуже, знаешь, как оно…

— Ладно, — повторил Шендерович.

Он перекинул через стену мешок с археологическим инструментом, потом уперся подошвами в камень и подтянулся. По ту сторону стены вновь раздался малоприятный скрежет; якорь, пытаясь освободиться, безуспешно ворочался в своей выбоине. Шендерович перехватил канат и легко взлетел на гребень стены.

Эх, думал Гиви, и как это он так лихо! Понятное дело, футболист, спортсмен…

— Порядок, — сказал сверху Шендерович, отряхивая ладони. — Все чисто.

Он лег на живот, и, распластавшись по гребню, осторожно глянул во двор.

— Ну что там? — громким шепотом спросил Гиви.

— Темно, — досадливо прошипел в ответ Шендерович. — Вроде, грузовик крытый во дворе стоит. Черт, видно плохо!

— А в доме?

— Полный мрак. Погоди, я осмотрюсь…

Гиви слышал, как тот мягко приземлился по ту сторону стены. Он поднял голову и напряженно прислушался. Если там, за стеной и прошуршали шаги, здесь они были не слышны. Из-за стены не долетало ни единого звука. Даже цикады смолкли. Вокруг царил мрак — погасли, казалось, даже огоньки судов на рейде — вероятно, их поглотил сгустившийся над морем туман. Багровое пятно в тучах, сползая по небосклону, разбухло и побледнело. Мимо Гиви, обдав его теплым воздухом, кто-то бесшумно прочертил ночь, лениво взмахивая мягкими крыльями.

Гиви стало неуютно.

— Миша! — шепотом позвал он.

Но Шендерович либо увлекся, либо просто не слышал, а громче кричать Гиви побоялся. Он осторожно подергал канат — тот лениво натянулся. Канат был грубым и неприятно резал ладони. Гиви вздохнул, отпустил канат и побрел вдоль стены. Миновал утопленную в камень калитку, по обе стороны которой высились чахлые мальвы и кусты бурьяна, пошел дальше… дошел до угла, вернулся. От калитки тянулась утоптанная дорожка, загибаясь куда-то вбок. Гиви рассеянно ткнул калитку ладонью — она тут же мягко приоткрылась, даже не скрипнув.

— Ну и ну, понимаешь, — сказал Гиви.

Он осторожно, боком протиснулся в образовавшуюся щель и оказался на мощеной плитами дорожке — светлый камень мягко мерцал во мраке, а по бокам дорожки, за низеньким бордюром из песчаника одуряюще пахли маттиолы и душистый табак, казалось, испуская свой собственный голубоватый свет.

Гиви покрутил головой, прислушиваясь. Низкое строение темнело впереди, окна мрачно отблескивали, фокусируя рассеянный ночной свет. Из дома не доносилось ни звука.

Затаились, — подумал Гиви.

Какое-то время он стоял неподвижно, пытаясь унять колотящееся сердце, потом скользнул вбок и пошел вдоль стены, стараясь подражать плавной походке Шендеровича.

Шел он недолго — уже минут через пять, обогнув разросшийся куст шиповника, он обнаружил, что перед ним выросла какая-то темная угловатая масса, крепко воняющая бензином — вероятно, это и был тот самый грузовичок, в котором фанатичный коллекционер и перегнал свою добычу из парка Гюльхане, Султанахмет.

Гиви зачем-то осторожно потрогал пальцами капот — тот был теплым, но не теплее дрожавшего над ним воздуха. Гиви пожал плечами. Капот под его пальцами содрогнулся.

— Ох! — сказал Гиви, поспешно отдернул руку и отскочил в сторону.

Грузовичок издал неопределенный протяжный стон и вновь слегка подпрыгнул на своих массивных колесах. Гиви прижался к стене, полагая, что разъяренное транспортное средство сейчас начнет преследовать его, Гиви, по всему саду.

Но грузовичок, не обращая на Гиви никакого внимания, крякнул и затих. Осторожно, боком пробираясь вдоль стены, чтобы не потревожить капризную машину, Гиви обогнул грузовик и тут же вновь остолбенел — у задней стенки кузова копошилось нечто. Нечто нагнулось, подняло что-то с земли, припало к грузовичку, крякнуло, согнулось пополам… грузовичок ухнул, подпрыгнул и осел.

— Вот же гадюка! — сказало нечто.

— Миша! — обрадовался Гиви.

— Это ты? — рассеянно оглянулся Шендерович, — Молодец, лихо перелез!

— Да я просто вошел, — сказал честный Гиви.

— Как это — вошел?

— Через калитку. Она открыта была.

Шендерович задумался, но тут же отряхнулся, точно вылезающий из воды пес.

— Надо же! — удивился он. — Ну хорошо, давай, помоги… налегай…

— Ты чего делаешь?

— Взломать хочу. Может, она еще там, в кузове, штука эта. Замок, гад, прочный. Я ломом этим подцепил — давай, навались!

Гиви послушно навалился грудью на железяку, которая от усилий Шендеровича уже успела порядком раскалиться. Шендерович, в свою очередь, шипя и матерясь сквозь зубы, обеими руками налег на рычаг. В полном молчании они давили, жали и ворочали, пока, наконец, во мраке сада, не раздался отчетливый щелчок, сухой и резкий, точно выстрел, и листва акации у них над головой вдруг зашуршала, точно отзываясь эхом.

— Порядок, — сказал Шендерович.

Он обеими руками распахнул створки кузова и осторожно заглянул внутрь, но тут же разочарованно отпрянул.

20
Перейти на страницу:
Мир литературы