Живая Корея. Все о развлечениях и жизни молодежи - Пак Саша - Страница 16

В конфуцианской традиции общество и государство всегда отождествлялись с патриархальной семьёй, равенства в которой не могло существовать просто по определению: отец был старше матери, родители – старше сыновей, сыновья – старше сестёр. Не случайно, что в корейском языке просто не существует понятий «брат вообще» или «сестра вообще»: и брат, и сестра могут быть только либо старшими, либо младшими. Представление о том, что общество представляет из себя строгую иерархичную пирамиду, в которой просто не может быть двух человек, совершенно равных по своему социальному статусу, сохраняется на Дальнем Востоке до сих пор.

Когда два корейца встречаются друг с другом, то первое, что они хотят знать, это то, к какой иерархической лестнице принадлежит собеседник, и какое на ней он занимает место. Именно с этим, в частности, связано необычайное пристрастие корейцев к визитным карточкам. Ведь визитка – это самый простой и надёжный способ понять, с кем ты имеешь дело, она отражает и то, к какой иерархической лестнице относится человек (служащий ли он, предприниматель ли, чиновник ли, преподаватель ли), и то, какое место на этой лестнице он занимает.

Первое, что хотят уяснить два незнакомых корейца, впервые встретившись друг с другом – это кто из них является старшим (не по возрасту, но по общественному положению). Поэтому при первой встрече корейцы всегда задают друг другу серию стандартных вопросов, некоторые из которых кажутся чужеземцам весьма странными и слишком личными (сами корейцы, разумеется, воспринимают их совершенно нормально). Принято спрашивать о возрасте, семейном положении, месте работы и должности, а также, в некоторых случаях, о месте рождения и об оконченном учебном заведении. Вся эта информация нужна корейцу в первую очередь для того, чтобы установить социальные координаты своего нового знакомого и, соответственно, понять, как же следует с ним себя вести. Для корейца вполне очевидно, что, скажем, женатый человек находится на иерархической лестнице чуть повыше холостяка, а выпускник сеульского университета – заметно выше выпускника провинциального вуза.

Как я заметил, люди в Корее стараются соответствовать своему возрасту, и в первую очередь внешне. Это очень важно. Молодёжь одевается примерно одинаково, делают одинаковые причёски. Даже машины у них только чёрные и белые – киа и хендэ. В 95 % случаев машины у них только двух цветов.

Мужчины и женщины в Корее считаются пожилыми уже после лет 45. Пожилых называют аджущщи (для мужчин) и аджума (для женщин). Однако аджума в последнее время приобрело как будто оскорбительный оттенок, многие женщины 45 лет и старше начали протестовать против этого обращения. Хотят, чтобы это слово вообще не использовали, потому что, видимо, комплексуют из-за возраста.

А именно взрослеют корейцы, как я заметил, медленнее, чем обычно. Дети могут жить со своими родителями вплоть до 30 лет, и это считается нормой. Пока они не закончат учёбу, не получат образование, не найдут стабильную хорошо оплачиваемую работу – они не торопятся съехать в своё собственное жильё. И никто не считает, что они сидят на шее у своих родителей. В связи с этим и рождаемость в Корее сейчас сильно упала.

Связь внешнего вида и статуса – это приверженность прежним временам. Но даже при таком чётком разграничении внешнего вида и возраста+статус человека на улице довольно часто можно встретить крутого босса, директора компании, на ногах которого будут красоваться обычные сланцы (мы помним, что корейцы любят разного рода тапки, да), а одет он будет в футболку и треники. Тут и старики-модники тоже присутствуют, конечно, иногда встречаю их в метро.

Бабули при этом тут постоянно ходят с кудрявыми волосами, прям все, поголовно. Я уж даже начал думать, что это какой-то заговор.

Иерархия во многом поддерживается даже самим корейским языком, его грамматикой. Одной из характерных особенностей корейского языка является наличие так называемых «степеней вежливости» – особых глагольных грамматических форм, которые в обязательном порядке употребляются в конце каждого предложения и сигнализируют, на какой ступени общественной лестницы, по мнению говорящего, находится и он сам, и его собеседник. В определённой степени эта система напоминает русское разграничение «Вы/ты», однако, во-первых, она имеет не две, а четыре или даже пять ступеней и, во-вторых, носит куда менее факультативный характер: в речи корейца практически любая фраза, вне зависимости от её содержания, просто в силу используемых грамматических форм, не только показывает, кто из беседующих занимает более высокое положение на иерархической лестнице, но даже, во многих случаях, примерно обозначает социальную дистанцию между ними.

Первая – самая обычная форма, когда друзья общаются друг с другом без каких-либо окончаний. Чаще всего корейцы используют именно эту форму. Есть неофициально-вежливая форма, в принципе ты можешь так общаться со всеми, с незнакомыми в том числе. Есть форма общения официальная, которая используется в обращении, когда ты, например, устраиваешься на работу к соджэнниму.

Забавный факт: я играю в онлайн-игры, и если в России игроки неуважительно общаются между собой в игре, то в Корее люди друг другу даже в играх обращаются, используя уважительную форму (третью форму уважения).

Следует отметить и специфическую для корейцев, занимающих высокое положение в иерархии, манеру говорить и держать себя. Традиционно в Корее считалось, что уважающий себя человек должен быть немногословен, и эти представления сохранились и до нашего времени. В особой степени это относится к тем, кто занимает высокие места на иерархической лестнице. Настоящий начальник и вообще «большой человек» в идеале говорит мало, тихим и несколько монотонным голосом, двигается неспешно и солидно. Склонность к многословию, привычку открыто выражать своё мнение и демонстрировать окружающим свои эмоции корейцы воспринимают как признак несерьёзности, легкомыслия. Старая традиция требовала, чтобы человек, и в особенности – представитель конфуцианской элиты, был внешне абсолютно бесстрастен, чтобы его лицо было «подобно дереву или камню».

Эта культурная особенность при отношениях с европейцами сплошь и рядом ведёт к неприятным коллизиям. С одной стороны, многие европейцы из-за свойственной им общительности воспринимаются как люди несерьёзные и, вследствие этого, не слишком достойные доверия. С другой, обычные для образованного и высокопоставленного корейца старой закалки немногословие и подчёркнутое отсутствие эмоций (точнее, их внешнего выражения) зачастую вызывает у европейцев подозрения в «восточном коварстве» и, соответственно, и недоверие.

Корейский язык – один из древнейших языков мира, который, несмотря на многовековое китайское культурное влияние, японскую военную оккупацию и американское присутствие после окончания Второй мировой войны, сумел, тем не менее, сохранить свою самобытность и оригинальность, отражающие национальные характер, многовековые традиции и внутренний мир каждого корейца и корейского народа в целом.

По мнению многих ученых-лингвистов, корейский язык входит в семейство Алтайских языков, которые появились в северной Азии. При этом отмечается, что хотя исторически отношения между корейским и японским языками не установлены, оба этих языка имеют поразительно подобные грамматические структуры.

Существует гипотеза, что Корея и Япония находились в конце двух маршрутов глобального перемещения народов: северный маршрут из Внутренней Азии, и южный – из южного Китая или Юго-восточной Азии. При этом перемещение из Внутренней Азии оказало несоизмеримо большее влияние на корейский язык, нежели японский. Китайская культура, конфуцианство, китайская письменность, китайские слова, а также буддийские письменные тексты достигли Японии после того, как они были поглощены Кореей. Всё это нашло своё отражение в том, что корейский и японский языки обладают некоторыми общими особенностями.