Чужой наследник 2 (СИ) - Коган Данил - Страница 16

Из короба доносится явно нештатный лязг. Из одного из отверстий прыскает струйка почти черного масла. От греха подальше, обратным фляком спрыгиваю с меха и откатываюсь в сторону. Лязг усиливается.

Двигатель неожиданно взвывает на высоких оборотах и тут же захлебывается.

Замолкает. Срабатывают замки. Мех остается висеть на стене рубки нелепым памятником современной технической мысли.

Палубу охватывает неестественная тишина, прерываемая лишь легким потрескиванием в остывающем движке меха.

Интерлюдия. Павлоград. Министерство внутренних дел

Державин, стискивая в пальцах неизменную красную папку, проследовал через свою приемную в кабинет. В приемной скопилось некоторое количество посетителей. Парочка сотрудников министерства. Женщина в дорогом платье. Лицо под черной вуалью. Чопорный старик в цилиндре и сюртуке. Обе руки положил на массивную трость, стоящую вертикально между раздвинутых коленей. И Иван Францевич Бриллинг, сотрудник министра, часто исполнявший «особые» поручения генерала.

Взгляды Державина и Бриллинга пересеклись, и министр понял — Бриллинг что-то раскопал. Аж почти подпрыгивает от нетерпения. Глаза горят, хвост пистолетом. Вы посмотрите.

Державин распахнул высокую дверь, украшенную гербом Ожерелья со щитом и мечом в центре октаграммы из драгоценных камней, и прошел к рабочему столу. Следом за ним, аккуратно притворив створку, просочился его секретарь.

— Ваше высокоблагородие. Осмелюсь доложить, нынче на прием к вам…

— Позови первым Бриллинга. Потом остальных в том порядке, в котором сочтешь нужным. Что-то еще?

— Нет ваше высокоблагородие. Не смею больше беспокоить! — секретарь растворился как сон, как утренний туман.

Через минуту дверь хлопнула. Бриллинг вечно куда-то спешил, резко двигался, как будто боялся не успеть. Вроде не мальчик уже, тридцать девять ему, а все скачет как молодой. Министр поднял глаза от открытой папки на посетителя.

— Опять без мундира, в партикулярном на работу явился, Иван Францевич. Может тебе выговор с занесением в грудную клетку, объявить? — вместо «здравствуйте», спросил Державин.

Ему нравилось отыгрывать перед подчиненными эдакого солдафона, мол простой как палка. Старик честный, так сказать, старик прямой.

— Здравия желаю, господин генерал! — вытянулся Бриллинг. Его этими фокусами «я старый солдат и не знаю слов нежности и любви» было не пронять. Слишком проницательный стервец. За что Державин его и ценил. И прощал некоторые дурацкие выходки и безнадежно гражданский внешний вид.

— Садись, Иван Францевич. В ногах правды нет. Вижу, узнал что-то? Докладывай.

Бриллинг тут же нырнул на один из стульев, стоящих напротив письменного стола министра. Распахнул принесенную с собой бумажную папку и, с нескрываемым азартом в голосе воскликнул:

— Кажется нашли, Гавриил Романович! По крайней мере, высказанные вами параметры подходят почти идеально! — и вопросительно посмотрел на министра.

— Ну давай. Выпаливай, Иван Францевич. Вижу, что не терпится похвастать успехами.

— В форте Алый Рассвет произошел инцидент с неправильным определением направления огранки выходца из благородной семьи. Предварительная оценка гласила — менталист. А при проведении экзамена для процедуры эмансипации вдруг выяснилось что он иллюзионист — сиречь опал. И грани молодой человек соответствующие продемонстрировал.

— Хм. Хорошо, но мало.

— Это еще не все. Имя парня — Олег Строгов.

— Постой. Неужто старший сын Виталия Сергеевича и Элизы? — энергичный кивок Бриллинга. — Тесно Ожерелье.

— Так вот, во время покушения его контузило. Врач констатировал кому и перелом черепа. Но Строгов не доехал даже до госпиталя. Встал и своим ходом ушел. А с такой травмой, если врач скорой не ошибся, должен был Силе грани вручить почти сразу. Здесь у меня медицинское заключение. Дальше больше. Покушавшихся на его родителей подонков нашли мертвыми. Всех. Смерти… странные. А он якобы ни сном ни духом. Следственный пристав, ведший дело о покушении, характеризует его как «скользкого и изворотливого типчика, невероятно продуманного для своего возраста».

— Кто там у нас в Рассвете? Порфирий? — Бриллинг с уважением посмотрел на начальника. Ему всегда импонировало то, что министр знал по именам почти всех, даже незначительных, сотрудников ведомства. — Интересно.

— Порфирий Петров, да. Дальше! Участвовал лично в отражении прилива. Уничтожил фомора. Получил награду из рук длани, — министр аж крякнул от удивления. — И в се это, едва открыв грани ученика! По сути еще кандидатом! Далее, Гавриил Романович. На него снова нападают наемники. Одного убил якобы его попечитель во время нападения, в чем Порфирий тоже сомневается. А остальных нашли через два дня на съемной квартире. Трупы, естественно. И опять наш парень не при чем. Но больше-то просто некому! Разве что, у него есть тайные покровители. Я начал копать дальше. И выяснил, что парень побывал в Павлограде через Тайные тропы. Записался на прием к некоему Роману Соколову. Клан рубина. А ровно в полночь того же дня Соколов преставился. Официальное заключение — мозговой удар. У мастера магии крови-то! А еще этот Соколов, судя по косвенным данным, и есть тот человек, который нанял наемников. Это мы еще проясняем. Сейчас объект находится на борту «Гордости Ожерелья», направляется в Павлоград для обучения. Совпадение? Ведь на борту…

— Я знаю, что на борту «Гордости». А вот тебе этого знать не положено, Иван Францевич.

— Сотрудники отдела сопровождения слишком много болтают, Гавриил Романович. А у меня острый слух и природное любопытство. Собственно, я окончил свой доклад.

Неодобрительно покачав головой, больше для виду, Державин ненадолго задумался. Да интересный визион получается.

— Так что предпримем? Задержать его? Обвинения предъявить сможем. У него еще подозрительные денежные переводы на двести тысяч примерно…

— Ни в коем случае! Взять под ненавязчивое наблюдение. Близко не лезть! Мне еженедельный доклад. Если что-то случится — эдакое, экстраординарное, — докладываешь сразу. Ну и надо послать в Алый Рассвет толкового следователя из надежных и не болтливых. Не связанного с кланами. Пусть копнет поглубже.

— Таких почти нет, Гавриил Романович. Хотя… Есть довольно молодой, но подающий надежды сотрудник. Корнелиус Фондорн. После армии к нам попал. Парень очень мозговитый. С кланами не связан. И боевой, — последнюю характеристику он добавил специально для Державина.

— Боевой говоришь? Что ж. Так тому и быть. Отправляй его. Запрет разглашения и все остальное. Официальная причина — помощь в следствии по делу Виталия Строгова. Хотя ты его уже, похоже, раскрыл. Благодарю за службу, Иван Францевич.

Борт аэростата 'Гордость Ожерелья

Окончив зачистку остатков «Лиги справедливости» на борту нашей летающей повозки, мы наконец выдохнули. Критических повреждений инфраструктуре аэростата лигисты нанести не успели. Или не смогли. Связь была восстановлена. Плохо, что в попытке захвата летающего кита участвовали, в том числе, члены команды. Но их мы тоже нейтрализовали.

До конца пьесы дожили все причастные из «наших», что не может не радовать. Даже капитану оказали своевременную помощь.

Аэростат продолжал держаться своего курса. Он не залетал в Разумовский, но делал что-то вроде полукруга по Ожерелью, посещая три клановых столицы, после чего должен был закончить полет в Павлограде.

Я же размышлял над несколькими интересными фактами:

Что этот грандиозный воздушный корабль забыл в нашей окраинной дыре?

Как я выяснил у команды это был первый заход «Гордости Ожерелья» в форт вообще, а не только в Алый Рассвет. А летал он уже полтора года. Раньше у него был кольцевой маршрут по Ожерелью, Павлоград-клановые столицы-Павлоград.