Мифология русских войн. Том I - Кураев Андрей (протодиакон) - Страница 35
- Предыдущая
- 35/84
- Следующая
Тем самым давалась фора России: пока немецкая армия занята маршем на Париж, Россия не будет сдерживаема в своем движении на запад. Немецкий генштаб готов был даже пожертвовать Пруссией в надежде потом оттеснить Россию, оставшуюся без союзников…
Но поскольку нельзя было предугадать — где будут позиции русской армии к моменту завершения западной кампании, то и планы разрабатывать было неуместно.
Впрочем, в случае быстрого поражения Франции Россия могла бы просто не явиться на войну, ибо у нее не было серьезного конфликта интересов с Германией (кроме вопроса о том, кто будет строить железную дорогу в Турции и Персии).
Под наступление на Париж Германия создавала инфраструктуру: Для переброски германских корпусов на запад было подготовлено 13 независимых двухколейных магистралей. Каждому корпусу отводилась отдельная двухколейная магистраль. Для маневрирования вдоль фронта у французской границы можно было использовать четыре мощные рокадные двухколейные магистрали, рассчитанные на перевозку с одного крыла на другое четырех корпусов в течение трех дней. Переброска войск через Рейн обеспечивалась 15 железнодорожными мостами. Ничего похожего не строилось для нужд возможного восточного фронта. Две двухколейные магистрали Восточной Пруссии могли обеспечить развертывание лишь ограниченных сил против России. Для переброски войск с западного фронтана восточный и обратно были подготовлены четыре двухколейные магистрали. Но рокадные магистрали вдоль огромного восточного фронта не строились.
Поскольку наступление тут не планировалось, то появилось и еще одно отличие двух фронтов. На Западе предполагалось наступление, и поэтому там надеялись использовать принцип «война кормит войну». То есть продовольствие для нужд наступающей и оккупационной армии полагалось отбирать у местного населения захваченных территорий. Напротив, в Восточной Пруссии сосредоточивались большие запасы продовольствия и предметов боевого снабжения войско. Здесь насчитывалось 17 продовольственных складов с 50 млн. порций провианта. В Кенигсберге и Данциге хранились огромные запасы зерна, закупленного в России. «Только на этом театре военных действий германское командование рассчитывало питать свою армию в начале войны за счет накопленного в мирное время запаса продовольствия»
.Сама Россия планировала именно наступление:
«Документы военных игр окружных штабов 1910 и 1911 гг. показывают, что новый план войны по «мобилизационному расписанию 1910 года», задуманный как оборонительный, после завершения его разработки приобрел противоположную направленность. Германия по-прежнему рассматривается как главный противник, однако теперь руководство ГУГШ разрабатывает план концентрического наступления в пределы Восточной Пруссии. Подготовленные в конце 1910 г. дополнительные маршруты перевозок корпусов Московского и Казанского военных округов в корне меняли первоначальную концепцию «мобилизационного расписания 1910 года», так как отвечали другой задаче — сокрушению вооруженных сил Германской империи. План вторжения в Восточную Пруссию был отработан в ходе двух больших военных игр при штабе Варшавского военного округа в 1910 и 1911 гг. В пользу того, что план войны 1910 г. носил наступательный характер, свидетельствуют подготовительные материалы несостоявшейся стратегической военной игры командующих военными округами в декабре 1910 г.».
В августе 1914 года против одной немецкой армии (8-й) в Пруссии шли в наступление две русские армии (1 и 2). В Галиции против двух австрийских армий (3 и 4) воевали четыре русских (3,4,5,8). Уже из этого видно, кто против кого готовил наступательные планы.
Именно Русская армия начала наступление по всем фронтам. В Пруссии — сначала удачное (Гумбинен), потом катастрофичное; стабильно удачное — в Галиции
.Но то, что в августовских сводках с фронта звучали названия прусских и австрийских деревень, а никак не русских, не мешало проповедникам говорить о том, что "на нас напали":
«Вероломный враг наш, не дождавшись конца мирных переговоров, сделал на нашу границу внезапное чисто разбойничье нападение и положил конец войне. Мы же таким образом оказались вынужденными обороняться и защищаться. Следовательно, не мы, русские, являемся непосредственными виновниками происшедшей войны»
.У Австро-Венгрии в 1914 году также не было наступательных планов против России. В первый день войны у Волочиска австрийцы открыли по нашим часовым ружейный огонь и у своего берега взорвали опоры железнодорожного моста через пограничную речку Збруч, но однако границы не перешли. Если армия готовится к наступлению, то она заинтересована в сохранении пограничных мостов, стоящих перед ней. Если же в плане значится оборона, то разрушение таких мостов является первоочередной задачей
.Первые орудийные залпы Первой Мировой раздались под русскими флагами.
Это была подлая провокация немецкого линкора «Гебен», который в 6 часов утра 4 августа 1914
обстрелял французский порт Филипвиль в Алжире. Главной задачей это атаке было воспрепятствовать перевозке 19-го армейского французского корпуса из Алжира во Францию.«Гебен» и «Бреслау» это новейшие германские линкоры. После атаки алжирских портов они прорвались в Стамбул и 16 августа 1914 г. корабли подняли турецкий флаг. Командир «Гебена» немецкий контр-адмирал Сушон был назначен командующим турецким военно-морским флотом. При этом он сохранил подчинение Берлину.
29 октября н. ст. уже под турецким флагом «Гебен» обстрелял Севастополь. «Гебен» израсходовал 47 снарядов калибра 280 мм и 12 снарядов калибра 150 мм, не нанеся значительных повреждений ни кораблям, ни городу. Но немцы и не планировали нанести серьезный ущерб Черноморскому флоту. Они хотели сделать неотвратимым вовлечение Турции в мировую войну.
Не Турция решила вступить в войну. Это сделал за нее адмирал Сушон.
Его коллега, контр-адмирал Хопман, представитель кригсмарине в верховном командовании Германии, записал в своем дневнике 28 октября:
«Поскольку в Константинополе влиятельные круги еще выступают против войны, Сушон не получит приказа о нанесении удара… Турция может очень плохо воспринять то, что мы вместо нее объявим войну России»
.Антивоенные «влиятельные круги в Константинополе» это Великий визирь Саид Халим-паша (он же — министр иностранных дел), морской министр Джемаль-паша, маршал Ахмет-Иззет-паша (командующий сухопутным силами Турции в войне 1913 года). За (и то лишь в келейных беседах с Сушоном) — военный минстр Энвер-паша
.24 октября морской министр дал Сушону приказ начать маневры в Черном море. Кроме того, Энвер вручил Сушону запечатанный конверт с приказом атаковать русские корабли. Но Сушон не имел права вскрыть этот конверт без телеграммы от Энвера (нормальная практика: во всех штабах всех армий мира лежат секретные конверты с планами действия в час Икс). Телеграмма от Энвера так и не поступила. Сушон принял решение самостоятельно и в германских интересах
.3 ноября адмирал Сушон докладывал своему кайзеру:
- Предыдущая
- 35/84
- Следующая
