Любовь на пиках (СИ) - Кочет Чарли - Страница 25

– Мне жаль, Колтон, – Эйс наклонился и смахнул еще одну слезинку. Осознав, что он натворил, он пробормотал короткое извинение и отстранился, но Колтон поймал его за запястье.

– Спасибо. Прости, что доставил тебе неприятности. Я знаю, что ты просто выполняешь свою работу, – что-то в его тоне и в том, как он искал глазами Эйса, заставило его сердце учащенно забиться.

– Моя работа - защищать тебя, Колтон, не заботиться о тебе, но я забочусь. Ты хороший человек, и я сделаю все, что потребуется, чтобы ты был в безопасности, но я никогда не предам твое доверие.

Колтон кивнул, и выражение его лица смягчилось, когда он отпустил Эйса. Он снова обратил свой взор на океан, и они просидели в тишине, казалось, целую вечность, прежде чем Колтон заговорил.

– Здесь так спокойно. Мне нравится пляж ночью.

– Мне тоже, – Эйс посмотрел на чистое ночное небо. – Когда я не могу уснуть, я иду на пляж с одеялом и сижу там часами, наблюдая за океаном. Иногда я засыпаю, слушая шум волн.

– И часто это случается?

Эйс пожал плечами.

– Не так часто, как раньше. Когда мы вернулись домой насовсем, мы были в очень плохом положении. Кинг заставил всех нас жить с ним. Дом был достаточно большим для всех шестерых, но при этом находился в стороне, чтобы мы не мешали соседям.

– Не мешали соседям?

– Бои, – Эйс закрыл глаза, наклонив лицо к небу. Вспоминать было все еще больно. – Мы все были так злы, и, когда рядом никого не было, мы вымещали злость друг на друге.

– Злились?

Эйс кивнул. Он открыл глаза и посмотрел на океан.

– Когда ты видишь, как половина твоего подразделения - твои братья - разлетается на куски прямо у тебя на глазах из-за того, что какой-то мудак слишком долго ждал, чтобы найти свои яйца и сделать звонок, который должен был быть сделан, ты начинаешь немного злиться.

– Боже мой, Эйс, – Колтон положил руку на плечо Эйса, и это было приятно. – Мне так жаль. Я понятия не имел.

– Бойцовский клуб похож на «Бойцовский клуб» в том смысле, что о нем не говорят. В общем, Кинг принял нас всех, проследил, чтобы мы записались на прием к врачу. Мы начали использовать слова, а не кулаки. Он был нашим вторым командиром, так что мы привыкли выполнять его приказы. Слушать, когда он говорит, стало второй натурой.

– А ты?

– Я был сержантом по оружию, как и Лаки. Рэд был одним из наших сержантов-медиков, Джек - сержантом связи, а Джокер - сержантом инженерных войск, потому что, конечно же, коротышка с самым вспыльчивым характером должен был отвечать за подрывные работы, – Эйс усмехнулся, покачав головой. Его улыбка исчезла, и он вздохнул. – Однажды я был на грани того, чтобы бросить терапию. Она мне не помогала, или я так считал, и Кинг взял нас всех покататься. Мы оказались в доме Пипа. Он был нашим вторым сержантом-медиком. Когда его мама увидела нас, она разрыдалась. Я был на грани панического приступа прямо тогда и там, – Эйс несколько раз моргнул, чтобы сдержать собственные слезы. – Я был так зол на Кинга за то, что он привел нас туда, но ради мамы Пипа я вел себя прилично, говорил ей, как мне жаль, как она должна гордиться им. Мы рассказали ей забавные истории о нем, и она настояла, чтобы я взял некоторые из его вещей, потому что он всегда говорил с ней обо мне. Очевидно, парень равнялся на меня. А я и не догадывался. Затем Кинг отвез нас в дом Дьюса, где находились его жена и маленькая дочка. Обняв их обоих, я откланялся и вышел к грузовику Кинга. Я все еще не мог прийти в себя после встречи с мамой Пипа, а тут еще и маленькая девочка Дьюса? Я сорвался. Когда Кинг догнал меня, я ударил его по лицу. Я был в ярости. Я не мог понять, почему он заставил нас пройти через это. Мы едва держались на плаву, а он все усугублял. Тогда он сказал: «Мы бы не оставили их, когда они были живы. Будем ли мы делать это теперь, когда их нет? Мы им нужны». И я замер, потому что он был прав. Я так старался не думать о своих братьях и о том, что с ними случилось, в надежде облегчить свою боль. Я не думал ни о них, ни об их семьях, которые нуждались в нас как никогда, – он потянулся в карман пиджака и достал пачку карт.

– Они были у тебя в доме, – тихо сказал Колтон.

– Это был подарок от матери Пипа. Она всегда покупала ему колоды карт. Когда она увидела эти, то поняла, что Пипу понравился бы их дизайн, поэтому купила их и отдала мне, – он тяжело сглотнул и фыркнул, вытирая слезу, которая вырвалась и скатилась по его щеке. – У Пипа всегда была с собой колода карт. Он был хорош, но мы всегда его обыгрывали, и он был полон решимости однажды выиграть у нас. Кинг, Рэд, Лаки и я играли в карты всю свою жизнь. Мы играли на базе, во время тренировок. Остальные ребята добровольно приглашали нас на игры, потому что знали, что мы выиграем. Видимо, у нас была к этому склонность.

– Так вот откуда взялись прозвища?

Эйс улыбнулся.

– Это был Пип. Он был самым молодым в нашем отряде, очень милый парень, всегда такой чертовски оптимистичный. Мы всегда подтрунивали над ним, рассказывая, как он срет радугой. Он был суровым сукиным сыном, но выглядел как пушистый кролик. Он прозвал нас Королями, потому что говорил, что мы вчетвером вместе производим впечатление великих королей. Лично я считал, что он несет полное дерьмо, но не мог отрицать, что с момента знакомства мы вчетвером успели сблизиться. Он дал прозвище нам, потом остальным членам группы и был чертовски взволнован этим. Ни у кого не хватало духу сказать парню «нет». Он был раздражающим младшим братом, которого ни у кого из нас не было. Он выбрал для меня Эйса ^[18], потому что он был большим болваном, – с усмешкой сказал Эйс, и сердце его сжалось при воспоминании о Пипе и его широкой улыбке. Иногда я что-то говорил, а он поднимал большой палец вверх, ухмылялся и говорил: «Ты – туз». Он был смешон. Лаки ^[19] получил свое имя, потому что он всегда хвастался всеми мужчинами и женщинами, с которыми ему везло в клубах дома. Он всегда был немного игроком. Рэд был королем сердец, потому что он был милашкой в группе. Он всегда был вежлив, открывал людям двери, благодарил их, покорял сердца своей очаровательной улыбкой. Кинг был нашим бесстрашным лидером, но Пип всегда говорил о том, что Кинг - алмаз в оправе, и однажды кто-нибудь прорвется сквозь его ворчливую внешность к драгоценности, скрытой под ней. Это сводило Кинга с ума. Это было потрясающе. Джек ^[20] действительно мастер на все руки. Он как чертов МакГайвер ^[21]. Дайте ему скрепку и жвачку, и он сделает вам ракетную установку. К тому же он безумно умен. Джокер... Ну, имя понятно, но, как ты уже слышал, он может быть немного страшным, – улыбка Эйса исчезла, и он вздохнул. – Я благодарен, что они есть в моей жизни, но я чертовски скучаю по Пипу. Я скучаю по ним всем.

– Мне так жаль, – Колтон просунул свою руку через руку Эйса. Было приятно сидеть здесь вдвоем: Колтон обнимает его руку, а его теплое тело прижимается к Эйсу от плеча до колена. Эйс позволил себе прислониться к Колтону, впитывая предложенный им комфорт. – Спасибо.

– За что? – тихо спросил Эйс, когда Колтон положил свою голову на голову Эйса.

– За то, что доверяешь мне.

– Ты доверился мне, – напомнил ему Эйс. – Я ценю это, и чтобы ты знал, это значит для меня больше, чем ты думаешь.

Колтон отстранился, чтобы поцеловать Эйса в щеку и снова прижаться к нему. Они сидели в дружеской тишине, и Эйс почувствовал умиротворение. Прошло много времени с тех пор, как он сидел с кем-то на пляже и смотрел на волны. Он ценил тихую поддержку Колтона, но его готовность довериться Эйсу поразила его сильнее, чем он ожидал. Все, что происходило между ними, было не просто физическим, и каждая минута, проведенная с Колтоном, становилась еще одной трещиной в стене, которую Эйс создал вокруг своего сердца.

Часть 7

– Колтон?

Мужчина был красив, без сомнения. В последние несколько дней Колтон обнаружил, что каждое утро завтракает на веранде в одно и то же время. Сначала он говорил себе, что хочет начать день с умиротворяющего вида на океан. Когда Эйс трусцой побежал к пляжу в одних спортивных шортах и кроссовках, либидо Колтона тут же сообщило ему, что он никого не обманет.