Наши уже не придут 4 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 1

*4 сентября 1924 года*

— Не ожидал же, да? — усмехнулся Аркадий.

— Признаться, не ожидал, — произнёс Берия. — Теперь обращаться строго по званию?

— Зачем? — нахмурился Немиров. — Мне привычнее наш предыдущий формат общения. Официально — конечно же, строго по званию, а в неформальной обстановке — как обычно.

— Понял вас, Аркадий, — кивнул Лаврентий.

— Да и это, как я понял, ненадолго — до тех пор, пока обстановка не прояснится окончательно, — добавил Аркадий.

Его повысили до генерал-лейтенанта, после чего прошло немного времени и Сталин назначил его своим заместителем.

Немирова несколько напрягло то, что есть некая параллель с Тухачевским, который занимал должность заместителя наркома обороны аж до самого своего ареста.

К сожалению, 20 февраля 1915 года лейб-гвардии подпоручик Михаил Николаевич Тухачевский погиб в бою под Ломжей — 6-ю роту лейб-гвардии Семёновского полка уничтожили почти полностью.

А Аркадий искал его, слал запросы — несмотря на заскоки с сотней тысяч танков в год и тому подобным, (1) командиром Тухачевский был компетентным.

Поэтому Немирову было жаль, когда он узнал, что лейб-гвардии подпоручик Тухачевский героически погиб в неравном бою против кайзеровских солдат.

Это заставило Аркадия задуматься о том, как рано он начал влиять на события. Он попытался представить себе цепочку событий, которая могла привести к такому, но не смог. Слишком много переменных. То, что Столыпин каким-то образом выжил, могло вызвать цепную реакцию, которая повлекла за собой незначительное изменение некоторых ключевых событий, из-за которых кто-то выжил, а кого-то безжалостно перемололо в жерновах судьбы…

Ему до сих пор было непонятно, как вообще выжил Столыпин. Он не должен был, так как Аркадий тогда ещё ни на что не влиял.

«Возможно, как-то сказалось то, что я изобрёл „Марфа-Колу“, которая начала менять последовательность?» — спросил себя он. — «Нет, мелковатое влияние. Столыпина убивала система, а не случайный студент-идеалист…»

Гадать не было смысла, но он, время от времени, возвращался к обдумыванию этого непонятного факта.

Зато теперь Столыпин в Парагвае, с небольшой армией, которая содержится на британские и французские деньги — её заготовили для особого часа, который может настать в любой момент.

И Пётр Аркадьевич — это лишь одна из проблем, заготовленных Антантой на случай, если ноги колосса дадут трещину.

С другой стороны, чем больше Антанта создаёт «проблем», тем дороже ей обходится их содержание. РОА в Парагвае — это очень дорого. Пуштуны в Афганистане — это тоже дорого. Гоминьдан в Китае — это и вовсе безумно дорого.

Пока СССР расходует сравнительно немного средств и ресурсов, Великобритания и Франция, дабы не утратить свою гегемонию в прилегающих к СССР регионах, затрачивают огромные деньги на поддержку всевозможных реакционеров.

— Важно не забывать, что твоим непосредственным начальником, как и прежде, является Иосиф Виссарионович, — произнёс Аркадий. — А я так, у него на подхвате.

— Тем не менее, товарищ Сталин не очень заинтересован проникать в детали, — покачал головой Берия. — Я думаю, что мы будем работать по стандартной для нас модели — все подробности вам, а товарищу Сталину общие отчёты.

— Разберёмся, — кивнул Немиров. — Что ж, тогда до встречи на совещании, товарищ Берия.

— До встречи, товарищ Немиров, — улыбнулся Лаврентий Павлович.

Аркадий пошёл в свой новый кабинет, расположенный через дверь от кабинета Сталина.

В коридорах сейчас царит ажиотаж, по причине того, что Ленин принял решение — переносу столицы быть.

Он посчитал, что Петроград, несмотря на недавнее смещение границы дальше на запад, находится в зоне прямого доступа для вражеского флота, поэтому он всегда будет оставаться в опасности.

Несмотря на предложения Аркадия перенести столицу, то есть, всю администрацию, за Урал, Ленин решил, что лучше перенести её в Москву, древнюю столицу России.

Немиров сказал ему, что это не очень хорошая идея, так как инфраструктура там старая и нужно будет вкладываться в перестройку города, но Ленин резонно заметил, что это будет дешевле, чем строить что-то с нуля прямо посреди Западной Сибири. Убедительных контраргументов Аркадий не нашёл.

Возможно, причиной решения о переносе столицы в Москву послужил он сам, косвенно. РККА сейчас овеяна победоносностью — у того же Сталина крепнет убеждение, что стоит просто выпустить в поле генерала Немирова с парой-тройкой механизированных корпусов, как вопрос с вражеской армией закроется сам собой. В первый же раз они обсуждали перенос столицы в совершенно другой обстановке…

— Что, кстати, по проекту «Стекло»? — спросил Аркадий.

— Добыча руды уже начата, — вздохнул Берия. — Но есть ряд вопросов.

— Например? — уточнил Немиров.

— Откуда эти сведения? — спросил Лаврентий Павлович. — Я обстоятельно изучил эту папку, которую мы, почему-то, не обсуждали.

— Рано её ещё обсуждать, — вздохнул Аркадий. — Пока данные не подтвердятся в НИИ «Аквамарин», обсуждать, собственно, нечего.

Это НИИ учреждено специально под атомный проект. Для каких-то серьёзных телодвижений ещё слишком рано, но теория уже прорабатывается, а обоснование нездорового интереса к теме у Аркадия уже есть.

Мария и Пьер Кюри, Эрнест Резерфорд, Альберт Эйнштейн, Фридрих Зодди и Нильс Бор уже сделали своё дело, и теперь разработка ядерного оружия неизбежна. Резерфорд, Бор и Эддингтон, к слову, орудуют прямо сейчас и открывают кое-что необходимое для понимания всего масштаба задачи, поэтому можно сказать, что это промах Аркадия. Но Резерфорда он не вспомнил, об Эддингтоне вообще не знал, а о Нильсе Боре всё понял только постфактум. Не мог он отправить к ним специально обученных людей…

Резерфорд в 1919 году облучил азот радиоактивными ядрами гелия, в результате чего образовался кислород-17 и выделился протон.

Артур Эддингтон в 1920 году выдвинул гипотезу о термоядерном синтезе в звёздах, которой заинтересовал научное общество идеей, что звёзды получают энергию за счёт преобразования водорода в гелий.

Резерфорд в 1921 году предположил, что может быть нейтрон, а также провёл эксперимент по бомбардировке атомных ядер.

Нильс Бор в 1922 году усовершенствовал квантовую модель атома, оснастив её энергетическими уровнями — как-то всё это прошло мимо Аркадия. И сейчас уже известно, что Бору интересна ядерная физика, поэтому он собирается фокусироваться на ней. Это значит, что к нему поедут специалисты из датского отдела ОГПУ…

Аркадий понимал, что делает плохо, но ему очень не хотелось иметь дело с ядерным оружием. Он, буквально, умер от него. И никому не желал такой же участи. Даже если не удастся остановить его разработку, то замедлить — это задача, стоящая всех понесённых материальных затрат и совершения аморальных поступков.

Резерфорда убить не получилось — он в Великобритании, где работает MI5, сфокусированная на отлове советских шпионов.

Достать можно далеко не всех, поэтому Аркадию приходится терпеть новости, связанные с развитием ядерной физики.

— А когда сведения подтвердят или опровергнут — что мы будем делать с этой программой? — поинтересовался Лаврентий Павлович. — Я сужу по примерной её оценке, которую вы дали в одном из документов — сейчас мы такое не потянем.

— Сейчас — нет, — согласился Немиров. — А вот после завершения индустриализации — обязательно потянем. Если данные подтвердятся.

— Да, если подтвердятся… — произнёс Берия и загадочно улыбнулся.

*1 декабря 1924 года*

Леонид вышел из парилки, сел на лавку и открыл бутылочку «Царь-Колы», к которой сразу же с наслаждением приложился.