Фальшивый игрок (СИ) - Северный Михаил - Страница 2

2) Остап Бендер — это обаятельный жулик из старого фильма (Да, я люблю двухмерное кино). А фильм снят по книжке. Просвящайтесь иногда — смотрите классику.

3) Это мем. Шутка из интернета. Сами найдёте, спросите БК.

«Егор Юхимович, к вам обращается директор пансионата и, по стечению обстоятельств, ваш лучший друг. Примите звонок на свой БК — родственники не могут дозвониться. Спасибо».

Что-то щелкнуло в горле у пластиковой девчонки, и она посмотрела на меня почти осознанно.

— Даже и не думай, — сказал я, готовый к отпору, и поднял шахматную доску, как бейсболист биту. — Запомните уже, дырявые, я не чипованный. Мне даже прививку один раз делали в детстве, когда сопротивляться не мог.

Железная подняла руку, на запястье синеньким моргал браслет.

— Вы можете воспользоваться синхронизацией с моим БК для усиления сигнала, могу вас заверить, что разговор будет анонимен и не записан на внешние системы.

— Слушай, я не понимаю чего ты мне говоришь. Лизка звонит что ли? Нет у меня вашего браслета, давно пора запомнить.

Железная Девка смотрела пустыми глазами, протянув руку и ждала когда я наконец вытяну свою. Чёртовы бюрократы. Чёртов дурдом. Как тебя отключить?

— Егор скажи, пусть выведет на громкую связь! — крикнул какой-то «пенс» из окна и я не успел понять кто, как он скрылся. Робот развернула «гляделку», разыскивая того, кто кричал. Жуть,как в фильме ужасов: девочка стоит перед тобой и головой вертит на триста шестьдесят градусов.

— Ладно. Эй! — я похлопал её по плечу. — Соедини меня с Лизкой, можешь?

Пластиковая смотрела уже на меня и только глазищами хлопала, безжизненная кукла.

— Выведи на громкую связь, алло!

Пришлось закричать, чтобы до неё дошло. Зрачки «улетели» куда-то вниз и всплыли обратно уже другого, красного цвета. А потом андроид заговорил знакомым голосом.

— Папа? Папа? Это ты? Я вижу мы связались наконец с Домом Пенсионеров, ты же принципиальный — браслет не носишь.

Эти новые технологии, жуть и только — стоит кукла и рот открывает, а из горла как музыка голос моей доченьки льётся. И куда ей кричать? Где у неё микрофон?

Я приблизился к пластмассовой как для поцелуя и прицелившись точечно в рот манекена крикнул:

— Лизка это ты? Это я, папа!

Кто-то некрасиво заржал наверху и мы с манекеном синхронно посмотрели туда, тени едва успели скрыться в глубине палаты. Старые маразматики, всё им покоя нет. Моя школа.

Голова мотнулась против часовой стрелки, и я отшатнулся на всякий случай. Похоже было на откручивание крышечки — а вдруг бутылочка сейчас шарахнет?

— Папа ты слышишь меня? — продолжала чревовещать девушка из пластика — Просто говори! Я тебя услышу. Не нужно кричать, прошу тебя, там приличное заведение.

— Я здесь, — буркнул я еле слышно, хотел проверить, но Лиза прекрасно слышала оказывается (а в детстве притворялась).

— Наконец-то. Олег, я дозвонилась! Иди сюда!

Это дочка зятька моего звала и он припёр, шаркая шлепанцами. Как всегда не спешит, толстопузый.

— Что хочешь? Дед браслет нацепил наконец-то? Не прошло и полгода.

— Если бы, — тихо сказала она в сторону, но я тоже на слух ещё не жаловался, — связалась через администрацию.

— Дед, наверное, в шоке. И что, сказала ему или не решилась?

— Что сказала? — подал я голос,- Олежка, хватит делать вид, что меня здесь нет. То есть меня нет, но гребаные технологии утверждают иначе. Вот в моё время…

— Да никому уже неинтересно ваше запыленное до БК время, — прервал меня зятёк. Жаль, что далековато, не дотянуться. Я бы ему быстро морду заткнул.

— Олег! — возмутилась дочка. Он сразу задергался как крыса под сапогом и запищал также противно.

— Извини, любимая. Извини, дед! Просто сейчас не до твоих воспоминаний.

Сейчас бы добраться до него, достать кулаком до челюсти и выдохнуть впервые за столько лет. Сейчас я бы не передумал, как тогда — всё равно сижу в тюрьме.

В тот раз он дочку мою обидел. Ударил чёртов программист, перепил текилы с друзьями, насмотрелся на чужих жён и своя разонравилась. Не такая стройная, не такая молодая и не так хихикает. Короче поссорились они, и на Лизку он руку поднял. Я бы и не узнал ничего, если бы не Тимурчик. Тот позвонил Юрке, Юрка набрал Гошу, Гоша Стёпу а Степа нашел меня в парке с книгой и набрал Тимура.

Есть такая штука как Теория шести рукопожатий. Если не ошибаюсь, то она говорит о том, что каждый человек может знать любого на планете через шесть рукопожатий. Круто звучит, но вряд ли это работает, хотя меня нашли через четыре рукопожатия без БК.

Я с внуком успел поговорить до того как до него успели добраться и обработать родители и через минуту выехал. Стёпу, который всё слышал, с собой не взял, от греха подальше. Зачем человеку криминал? Репутацию уменьшат, плюшки отберут. Он рвался мне помочь, но я же не идиот? Зачем друга подставлять? Поэтому вломился в чужой дом сам.

Бога нет, но наверно он тогда остановил мою руку. Кто же ещё мог предотвратить убийство? Виндовс что ли? Ну разве что я почувствовал взгляд Тарасика и решил не убивать на глазах у ребенка.

Дети помирились, хотя после этого случая зятю я перестал доверять окончательно, внук остался со здоровой психикой, а я поселился в «доме для слабоумных», то есть пенсионеров.

— Папа? Ты с нами?

Воспоминания ещё бродили в голове как испорченный сок и я немного подзавис, если честно. Старость не радость — иногда так бывает,что оказываешься между сном и явью посреди улицы, а на самом деле просто задумался не забыл ли выключить утюг.

— Он наверно размышляет откуда звук идёт и пытается понять, твой старый всегда был любознательным. Егор Юхимович, не лезьте роботу под юбку, там нет кнопки!

— Знаешь Лиза. Можешь выключить своего программиста, пока я его сам не приехал выключать?

Зятёк бурчал что-то неопределенное, но дочка его всё-таки отогнала и вернулась.

— Папа ты здесь? Он ушёл. Можешь говорить?

— Так кроме меня и железной девки здесь больше никого вроде нет. Слушай, а эти ваши браслеты прослушиваются наверное…

— Папа, — в голосе её сквозило раздражение, — кому мы нужны чтобы нас прослушивать. Браслеты не для этого делали.

— Ага, расскажи мне про государственную систему. Бабу эту точно «слушает» больница, так что три раза подумай, что говоришь, а лучше я сам приеду.

— Не нужно приезжать, папа.Тем более тебя не выпустят. Мне просто нужен совет, связанный с твоей работой. Я знаю, какого уровня специалистом ты был.

Я посмотрел наверх. Пенсы скрылись, не влезали в личные дела, пока их не просили. Официоза тоже не видать вокруг, кроме этой красотки, но без неё никак.

— Слушаю тебя, дочка.

И она рассказала.

Внук пропал. Точнее не совсем пропал, все знали где он проводит своё время, как и большинство современной тупорылой молодёжи — в этой игре. Игра как театр, а игроки там актеры. Живут в своих общинах, как бродячие музыканты, и общаются с такими же пассионариями. Ерунда полная, но популярность у молодежи сверх меры. Прибыли миллиардные, корпорации стригут купоны а народ шляется по своим виртуальным миркам. Вся эта ерунда точно как эти тупорылые браслеты, только в тысячу раз хуже.

За всё нужно платить и игроки расплачиваются за виртуальную жизнь настоящими деньгами, можно в кредит. Вот Тарасик этих кредитов и перебрал.

— Папа, что же мне делать, — продолжал горловое пение андроид.

— Заткнись, — брякнул я, не подумав.

— Что, папа? — в голосе прорезались знакомые железные нотки. У меня даже глаз дёрнулся — такой у дочки был тон, когда она меня сюда отправляла. Железная — вся в отца.

— Это я не тебе. В смысле расскажи подробнее. Что за игра, что за долг и как внучка вытаскивать будем, Лизка.

— Так откуда мне знать. Я не малолетка, чтобы в игры играть, я работаю целыми днями, папа. Игры — это для «малолетних дебилов». (1)