Ледяная Орхидея (СИ) - Аксандрова Тали - Страница 2

Волколал упал в снег, и его морда оказалась в Ледяной империи.

Она бросилась к отцу и не видела, как стрела, торчавшая из глаза зверя, мгновенно обледенела и рассыпалась. Как морда волколала дернулась, а по телу прошла судорога. Как он неуверенно встал на лапы.

Дэя распахнула шубу, достала сосуд с горячим питьем, завернутый в теплую шкурку пушного зверька, и поднесла к бледным губам отца. И в этот момент ее с силой дернуло. Дэю подвели веревки, которыми она до сих пор была связана с волколалом. Сосуд выпал из рук, обдав лицо Рэда горячим напитком с согревающими пряностями.

Волколал оглянулся, посмотрев на нее единственным оставшимся глазом, и прыгнул в Ледяную империю. Дэя успела лишь вскрикнуть, прежде чем оказалась в самой гуще смертоносной метели.

Волколал тащил ее вглубь Ледяной империи. Снег залепил глаза, веревка впилась в тело.

В первый миг Дэя невольно задержала дыхание, но теперь ледяной ветер врывался в ее легкие. Она вцепилась в веревку.

Сильный зверь рывками уходил в самые снега. Небо было мрачным и темным — да его и не было видно за вихрями смертоносной метели.

Дэя отпустила веревку и потянулась за ножом. Волколал двигался странно, и ее мотало из стороны в сторону. Она с трудом дотянулась до лезвия ножа, в этот момент зверь сделал резкий прыжок, и Дэя едва не выронила нож. Он полоснул по ладони, разрезал толстую меховую рукавицу и поранил пальцы. Выступила кровь. Еще мгновение — и зверь почует ее.

Дэя сжала нож, потянулась к веревке и стала наносить удар за ударом. Натянутая веревка истончилась, затем лопнула. Дэя осталась лежать в снегу. Волколал, не обращая на нее внимания, уходил все дальше и скрылся во тьме смертоносной метели.

Дэя поднялась и осмотрелась. Вокруг, насколько хватало видимости, были только снег и метель, которые быстро заметали глубокий след, оставленный зверем. Но его еще было видно, и Дэя поспешила. Ее отец лежал сейчас в беспамятстве, раненый, в морозном заснеженном лесу.

След иссяк. Все было тщетно, она заблудилась. Тьма за спиной сгустилась, и поток колючих ледяных снежинок лавиной обрушился на нее. А спустя несколько мгновений метель ринулась в обратном направлении, словно ее развернули. И Дэя поняла, что впереди — граница.

Так всегда бывало, когда смертоносная метель ударялась в магический тепловой щит. И граница была всего в нескольких шагах от нее.

Рэд лежал все там же. И лежал с открытыми глазами.

— Отец! — бросилась к нему Дэя.

Он с трудом повернул голову. Страшно бледный. Но он был жив.

— Ты вернулась оттуда, — хрипло проговорил Рэд. — Я знал. И ты знала, да?

Дэя сорвала с себя меховую безрукавку и укутала отца. Она не отвечала на его вопрос и отводила взгляд. Но смертоносная метель Ледяной империи не убила ее, и все было ясно.

— Ты маг, Дэя, — ответил за нее Рэд. — Почему ты не сказала?

Она, наконец, посмотрела на него.

— Я хотела остаться с вами, — ответила Дэя.

Маги в этом королевстве не принадлежали сами себе, они принадлежали королю. Он имел над ними власть. И каждый маг королевства обязан был служить на благо столицы, кроме тех редких магов, которые защищали границу.

Магов не хватало. Слишком мало их успело спастись после крушения империи Имирис. Королевству, окруженному снежной пустыней Ледяного императора, требовалось много магии.

Но только первенец мага наследовал этот дар. Даже если маг вступал в брак с обычным человеком, первый ребенок все равно рождался магом.

— Я понимаю, — с трудом улыбнулся Рэд. — Когда ты узнала?

— Когда мы увидели мага. Там, в Ледяной империи.

Дэя хорошо помнила тот день. И не только потому, что в ней впервые проснулась магия. Светловолосый маг иногда снился ей, хотя даже во сне его лицо всегда скрывала метель.

Дэя наломала густых веток и помогла отцу перебраться на них. Развела жаркий костер, промыла и перевязала самые опасные раны от зубов и когтей волколала.

Рэд снова впал в беспамятство, и она связала ветки остатками веревки и потянула их за собой. Уже недалеко от города она увидела детей, собиравших хворост, и крикнула им, чтобы позвали Луца из лавки сладостей. Сама она выбилась из сил. Луц прибежал быстро.

Рэд остался жив, по поправлялся с трудом. Раны, нанесенные волколалом, не хотели заживать, и местный лекарь сказал, что бессилен. Вдобавок отец семейства не мог вставать с постели и едва чувствовал ноги. Жена поила его отварами лекарственных трав, дети растирали ступни и лодыжки.

Рэд не привык лежать без дела. Он и раньше учил детей грамоте, но теперь у него были долгие зимние вечера.

Сам Рэд выучился случайно — попал мальчишкой в королевскую Академию, правда, только лишь слугой.

Его тогда приставили к сыну знатного придворного, избалованного и злого. И Рэд натерпелся от него оплеух и ругани. Но во время занятий того с учителями выучился считать, читать и писать.

Старший сын Рэда — Луц — долго корпел над заданиями, а затем терпеливо обучал малышей. А Дэя схватывала на лету, словно знала все это раньше. Зато в быту, в простых делах хозяйки-горожанки, она часто бывала неуклюжа.

В лавке дела шли неплохо, и семья не нуждалась. Но охотиться Рэд больше не мог, и запретил Дэе ходить одной. А расходы на лекаря только росли.

Семья по-прежнему, по заведенному много лет назад главой семьи порядку, помогала городским нищим. Но в этот раз в корзинке оказалось гораздо меньше продуктов, чем обычно.

И Рэд не сильно удивился, когда к нему пришла старушка с клюкой. Он узнал ее — это была нищенка из ветхого дома, что стоял на краю городской площади. Рэд почтительно поздоровался и предложил ей присесть. Старуха отмахнулась клюкой.

— В этот раз в корзину изрядно не доложили снеди, — гневно сказала она.

— Да, — Рэд кивнул и развел руками, — как видите, зверь меня сильно поломал. К тому же заболели младшие дети. Но как только я поправлюсь..

— Что мне до того! — отрезала старуха. — Я должна получать свою долю!

Рэд растерялся. Он жалел одиноких и нищих и помогал им по своей воле. И никогда не ждал благодарности. Зимы были долгими и холодными, а управляющему городом не было до нищих никакого дела.

Рэд вздохнул и подавил досаду. Гостья была слишком старой и немощной.

— Как только я поправлюсь, — повторил он, — все станет по-прежнему.

Старуха прищурилась. И вдруг проскрипела:

— А жена твоя знает, что приемыш из ледяных мертвецов?

Рэд похолодел. Никто, кроме него и жены, не знал об этом!

— Я, — наконец, пробормотал он, — скажу, чтобы дети принесли полную корзинку.

Гостья шагнула ближе, стукнув клюкой.

— В этот раз я возьму монетами, — изрекла старуха.

И Рэду ничего не оставалось, как заплатить ей. Но с этого дня старуха стала приходить регулярно.

Теперь Дэя часто работала в лавке. Луц вынужден был заготавливать дрова и убирать снег. В этом году его наметало огромными сугробами, так, что утром невозможно было открыть дверь в лавку.

И теперь вместо Рэда на городских работах также отрабатывал его старший сын, Луц: расчищал заметенные снегом улицы и снабжал дровами внушительный дом управляющего городом.

Еще нужно было ухаживать за животными и птицей, что жили в пристройке возле дома. Птиц, правда, становилось все меньше: Рэд больше не приносил дичь, а нужно было варить сытную похлебку для больного главы семейства и растущих детей. К тому же, приболел младший сынок, и жена Рэда с ног сбивалась, готовя отвары для малыша и мужа.

Поэтому Дэя пропустила момент, когда через город проезжали маги тепла. Они приехали через несколько недель после происшествия с Рэдом, чтобы укрепить магическую защиту на границе. Видимо, в защите образовалась брешь, раз волколалы смогли пройти через нее.

Это и неудивительно, Дэя сама видела, с каким остервенением смертоносная метель Ледяной империи атаковала границу.