Морально безнравственные (ЛП) - Ланцет Вероника - Страница 4

Это!

Это жизнь!

Держа обувь, по одному в каждой руке, я поднимаю голову, глаза закрыты, и я просто позволяю себе чувствовать. Вода бьется о ноги, щекоча мелким мусором, что приносит. Солнце окутывает меня своим теплом, а ветер ласкает мою кожу. Моя улыбка расширяется, когда я отключаюсь от всего остального.

Есть только я… и море.

Не знаю, как долго я так стою. Наверное, со стороны я похожа на сумасшедшую. Но они не знают, что я танцую под свою собственную мелодию, и на этот раз внешнее отражает внутреннее.

Только когда мимо меня проходят дети, громко смеясь, я снова возвращаюсь на землю.

Я смотрю на часы и разочарованно вздыхаю от того, как быстро пролетает время. Собравшись с духом, выхожу из воды и иду в один из душей, чтобы смыть с себя песок, прежде чем надеть обувь.

Я снова брожу, пытаясь выбрать ресторан, чтобы поужинать. Мое внимание привлекает ресторан с морской кухней, и я не могу удержаться. Я хочу попробовать что-то новое, и это, кажется, хороший выбор.

Официант усаживает меня за столик и принимает заказ. Мне не нужно много времени, чтобы принять решение, и, быстро подсчитав, сколько у меня осталось денег, я заказываю всё по одному блюду. Я не повторю ошибку, которую совершила во время обеда, но откушу от всего.

Блюда просачиваются в мой желудок, и я получаю огромное удовольствие. Каждое следующее лучше предыдущего. Я так глубоко сосредоточена на своем пищевом рае, что мне нужна секунда, чтобы задержаться на том, что вижу.

На другой стороне улицы стоят двое мужчин в черной одежде. Они выглядят напряженными, сканируя окружающую обстановку. Когда один из них смотрит в мою сторону, я задыхаюсь.

Марио!

Один из моих охранников. Нет…

Мое сердце громко стучит в груди, и все рассуждения покидают меня. Я достаю пачку банкнот и бросаю их на стол, выбегаю из ресторана и бегу в противоположном направлении.

Я слышу шарканье и понимаю, что они идут следом.

Как они узнали меня?

У меня нет времени гадать, когда я огибаю порт и бегу в сторону кораблей. Но потом попадаю в тупик.

Нет!

Дыхание учащается и становится поверхностным, пока я судорожно осматриваюсь по сторонам. Единственный выход — где-нибудь спрятаться. Я быстро взвешиваю свои варианты. Либо на корабле, либо… в воде. Последний вряд ли, так как я не умею плавать, поэтому корабль подойдет. Я выбираю самый роскошный, думая, что они не осмелятся туда заглянуть.

Я изо всех сил стараюсь забраться на корабль, иду к открытому люку и прячусь внутри. Снаружи доносится шум, и я знаю, что это они. Я пытаюсь выровнять дыхание. Единственное возможное решение — вернуться домой и горячо отрицать, что это была я.

Я всё еще не могу поверить, что они узнали меня…

Анализируя всё, решаю остаться в укрытие подольше, чтобы убедиться, что их нет поблизости. Чтобы скоротать время, я открываю рюкзак и достаю роман. Лучше потратить время с пользой.

Не знаю, когда я заснула, но через некоторое время меня будит резкое движение. Я дважды моргаю, пытаясь стряхнуть сон.

Движение… корабль движется.

Нет!

Глава 2

Энцо

Глубоко затянувшись сигаретой и выдыхая дым, я поднимаю бровь, глядя на человека напротив меня.

— Сомневаюсь, — говорю я, выпуская облако дыма. — Последняя сделка принесла мне два миллиона. Это была половинка фриза из мрамора Эльгина, который так и не стал достоянием общественности. — Покупателем был греческий магнат, который хотел иметь кусочек своей родины, для личного пользования, конечно. Поэтому он заплатил за него кругленькую сумму.

— Этот еще лучше, по крайней мере, я так слышал. — Маноло ухмыляется, откинувшись на спинку кресла. Он открывает рот, чтобы сказать что-то еще, и его золотой зуб сверкает в свете казино. — Шесть миллионов. — Он наклоняется ко мне, вероятно, ожидая реакции.

Шесть миллионов? Да, я сомневаюсь. Существует очень мало произведений искусства, которые стоят столько, и я как-то сомневаюсь, что Маноло удалось приобрести одно из них.

— Я заинтригован. — Уголок моего рта поднимается в вызове. Сегодня я чувствую себя беспокойно, и если Маноло хочет провести меня, то его может ждать сюрприз.

— Я узнаю у своих товарищей позади и дам тебе знать. — Удовлетворение написано на его лице, когда он встает, чтобы уйти.

Как только я остаюсь один за столом, мое лицо автоматически возвращается к стандартному выражению — раздражению. Моя верхняя губа подергивает, прося драки или большего количества виски, глядя на пустое место.

Я опрокидываю стакан и наслаждаюсь жжением. Достаю еще одну сигарету и прикуриваю ее, уставившись в пустоту.

— Ты один, красавчик? — голос доносится справа от меня, и мое раздражение тут же нарастает. Последовало прикосновение, и если она не уберет свои чертовы грязные пальцы, то ей не понравится то, что она получит.

Я слегка поворачиваю голову, рассматривая ее скупую одежду, которая должна привлечь внимание, ее фальшивые волосы и фальшивые сиськи заставляют меня испытывать отвращение.

Она продолжает двигать пальцами по моим предплечьям в том, что она, вероятно, считает сексуальным движением.

Это не так.

— Убери от меня свою гребаную руку, пока я ее не сломал, — говорю я, смотря ей прямо в глаза. Она только смеется, и звук такой визгливый, что способен разбить мой стакан с виски. Она подходит ближе, еще сильнее вдавливая в меня свои сиськи, и я подавляю желание сбросить ее с себя.

— Ты забавный. — Она притворно хихикает. Используя только большой и указательный пальцы, я убираю ее руку с себя.

— Ты лаешь не на то дерево, cara¹. — Я делаю странный акцент на слове «cara», но она, кажется, не понимает намека. — Мне все равно, женщина ты или нет, я сломаю тебе запястье. — Ее глаза расширяются в понимании, и, потрясенная, она спотыкается, делая шаг назад. Я пожимаю плечами и жду, пока она отползет назад, откуда бы она ни пришла. Достав носовой платок, вытираю руку и свой костюм.

Гребаные шлюхи.

Я встаю и направляюсь к бару, заказывая еще одну бутылку виски. Не знаю, как долго Маноло будет отсутствовать, но мне нужно что-то, что притупит мои чувства. Чем больше, тем лучше, иначе я могу сорваться. Я обвожу комнату взглядом, сканируя различные знакомые фигуры. Да, срываться нехорошо. Это разрушит мой идеально отточенный образ.

Вместо этого я просто наполняю бокал до краев и прикуриваю еще одну сигарету.

Прошло пять лет с тех пор, как я возглавил эту ветвь семейного бизнеса. Торговля предметами искусства и артефактами — одно из самых прибыльных направлений, если всё сделано правильно. Есть бесчисленное количество предметов, которые могут показаться мусором для одних людей, но на самом деле являются сокровищами для других — и эти люди готовы заплатить целое состояние за них.

Если быть честным, мне это нравится. Работа со старыми артефактами или бесценными произведениями искусства приносит определенное наслаждение, и чем больше я узнаю об этом, тем больше понимаю, почему некоторые люди готовы платить миллионы долларов, чтобы приобрести их. Но это лишь побочная выгода. Нет, причина, по которой я так люблю эту работу, заключается в том, что она позволяет мне быть как можно дальше от дома.

После фиаско с моей сестрой Каталиной у меня просто нет причин задерживаться дома — особенно когда это означает необходимость выдерживать настроение моего отца или замечания моей матери. Они даже не знают, что единственная причина моего приезда в Нью-Йорк — это встреча с сестрой и племянницей — все остальные могут идти нахрен. Впрочем, с тех пор как Лину заставили жить в Сакре-Кёр с монахинями, это даже удобнее, поскольку мне вообще не нужно возвращаться домой.

Делая еще одну затяжку, я замечаю, как Маноло щеголяет ко мне с овечьей улыбкой на лице. Мои губы кривятся в ответ, внутри меня разгорается любопытство. Шесть миллионов? За артефакт? Я очень заинтригован.