Проект «Валькирия» - Трофимов Ерофей - Страница 52

Но сообразив, что удержать такой вес не реально, бывший сержант быстро подсек противнику ногу, которой тот собирался сделать очередной шаг назад, и, дернув гиганта на себя, ловко посадил его на задницу, после чего позволил завалиться на спину. Это был настоящий нокаут. Вольготно раскинувшись, Расти лежал на отполированном граните, слегка подергивая левой ногой и делая слабые попытки обрести контроль над собственным телом.

В себя он пришел после того, как охранники банка полили его водой из графина, а Миша, найдя в аптечке первой помощи нашатырь, подсунул ему под нос вонючую ампулу. Закашлявшись, гигант вялым жестом попытался оттолкнуть руку с нашатырем и, кое-как сфокусировав взгляд на противнике, хрипло прокаркал:

– Что это было?

– Классический апперкот, – нахально усмехнулся Миша, убирая аптечку.

– Как ты успел? Меня даже в тюрьме боялись не из-за силы, а из-за скорости движений, – прохрипел Расти, пытаясь подняться на ноги.

– У нас говорят, большой шкаф громче падает, – пожал плечами Миша, подавая ему руку. – Так что? Продолжим, или хватит?

– Не сейчас, – помотал головой гигант. – Но мы к этому вопросу еще вернемся.

– Здоровье твое, – равнодушно пожал плечами Миша. – Куда теперь?

– Сейчас собираться, а завтра утром стартуем, – прохрипел Расти и, подхватив у охранника свой пиджак, тяжело зашагал к двери.

– Ну, завтра так завтра, – вздохнул Миша, задумчиво глядя ему вслед.

Вернувшись в свой отель, Миша первым делом достал из баула еще один коммуникатор. Включив прибор, он дождался, когда на экране загорится индикатор прогрева, и, выведя на монитор значки активных программ, принялся колдовать. По-другому это действо назвать было сложно. Среди разных, не всегда законных программ данного прибора была одна, за которую штрафом ему точно было бы не отделаться. Подсоединив к коммуникатору активный зонд, Миша принялся тщательно проверять свою одежду.

Современные средства слежения был настолько миниатюрными, что заметить их визуально, невооруженным глазом, было чрезвычайно сложно. А доверять своему возможному работодателю у парня причин пока не было. Так что, вернувшись в номер, он первым делом занялся тем, что принялся проверять свою одежду на наличие новоявленных украшений. Спустя пять минут такого камлания Миша удовлетворенно хмыкнул и, отключив прибор, взялся за другой коммуникатор, который всегда носил с собой.

Набрав номер генерала Волкова, он дождался ответа и, поздоровавшись, с ходу огорошил собеседника известием:

– Добрый день, господин генерал. Завтра утром я улетаю на частном катере к месту своей будущей работы. Вопрос с лечением командира я уже решил.

– Гм, быстро вы… – растерянно буркнул Волков, переваривая информацию.

– А надоели мне все эти пляски с бубнами, – нахально усмехнулся Миша. – В общем, готовьтесь подводить связного. Устроюсь, дам знать. Кстати, а куда мне звонить?

– Этот вопрос мы уже утрясли. Коммуникатор вашего командира будет поставлен на прослушку, и как только ему от вас поступит звонок, мы сами определим ваше местоположение. Единственное условие. Ваш разговор должен длиться не менее семи стандартных минут. Сами понимаете, нужно время для определения точки через ретрансляторы.

– А все остальные вопросы? – напомнил о своих условиях Миша.

– Решено. Вас проводят под псевдонимом «Призрак». После легализации вам будет присвоено очередное звание. Жалованье, форменные и пайковые будут начисляться на отдельный счет в имперском банке. Саму карточку вы сможете получить сразу по возвращению в столицу. Или, в случае необходимости, ее привезут в указанное вами место. Вас это устраивает?

– Вполне. Чем меньше бумаг обо мне будет, тем дышать легче, – снова усмехнулся Миша.

– Вообще-то, в нашей службе так не делается, – с легким упреком отозвался Волков.

– Все когда-то бывает в первый раз, – философски ответил Михаил. – Но учтите, если меня загонят куда-нибудь на край географии, то толку от всех этих реверансов не будет.

– Вот об этом вы нам забыть не позволите, – усмехнулся в ответ генерал. – В любом случае по окончанию контракта вам придется вернуться в империю и начать службу в моем отделе. Разбрасываться такими кадрами я не имею права.

– Поживем – увидим, – усмехнулся Миша и, попрощавшись, отключил связь.

Разобравшись с делами, бывший сержант решил напиться. Тупо. В пыль, в хлам, до зеленых чертей. События последних дней отняли слишком много сил и нервов. А подковерные игрища всегда вызывали у него злость и изжогу. С тех пор, как по команде кучки подонков на него объявили охоту, он начал относиться к любым интригам с откровенной ненавистью. Именно поэтому он так долго не мог решиться и дать согласие на работу в СВР.

Только предчувствие того, что столкновение с необычными убийцами на узле перехода каким-то образом касается его приглашения в самую закрытую корпорацию галактики, заставило согласиться. Он и сам не мог себе объяснить, откуда взялась такая уверенность, но в том, что не ошибается, был уверен. Это чутье на опасность и возможное развитие событий не раз спасало ему жизнь, и доверять ему Миша привык от и до.

Опытный боец, привыкший верить только в собственные силы и надежность оружия, был далек от мистики, но и в интуицию свою верил безоговорочно. Однажды, еще будучи зеленым лейтенантом, он получил мудрый совет от старого, битого жизнью и противником прапорщика. Командуя взводом, Миша повел своих людей не так, как ему предписывалось, а в обход, и оказался прав. Там, куда их направляли, взвод ждала отлично подготовленная минная засада и полсотни вооруженных до зубов пиратов.

Выполни он приказ атаковать укрепление в лоб, и взвод прекратил бы свое существование. После боя, сохранив людей и уничтожив засаду, Миша был вызван на ковер, для получения очередного фитиля. И вот тут на защиту молодого лейтенанта встал тот самый прапорщик. Совещание у командира полка проводилось в кают-компании десантного линкора. Подняв с места Мишу, командир полка потребовал отчета за его действия. И вот тут Миша неожиданно понял, что никак не может внятно объяснить свой поступок.

Молчание в кают-компании затянулось, когда не боявшийся ни бога, ни черта прапорщик, даже не пытаясь подняться, спросил:

– Сынок, тебя что насторожило? Увидел чего или просто учуял?

– Скорее, учуял, – помолчав, тихо признался Миша, чувствуя, как наливается краской лицо.

– И давно ты за собой это заметил? – не унимался прапорщик.

– Еще с курсантских времен, – еле слышно ответил парень, опуская голову.

– Да ты не щемись, – подбодрил его ветеран. – Все правильно сделал.

– Прапорщик, – укоризненно рыкнул командир полка.

– Знаю, что прапорщик, – отозвался ветеран, сумевший при жизни стать легендой элитных войск. – Да только вы, господин полковник, забыли, что вот про таких командиров бойцы легенды сочиняют и идут за ними не раздумывая. Не за что парня ругать. И солдат сберег, и дело сделал. Тут не ругать, а к награде представлять надо. Это мое мнение. Так что, если чего, я и до генерала дойду.

Слушая седого, украшенного шрамами ветерана, Миша не верил своим ушам. Чтобы прапорщик смел так разговаривать с полковником?! Но это было на самом деле. Впрочем, быстро вспомнив пару рассказов про этого седого ветерана, Миша немного успокоился. А самое удивительное, что полковник, вдруг смутившись, откашлялся в кулак и, вопросительно покосившись на офицеров штаба, махнул рукой, устало ответив:

– Ладно, хрен с тобой. Свободен, лейтенант.

Вылетев из кают-компании едва ли не с дверями, Миша прислонился к переборке и с трудом перевел дух. Минут через двадцать совещание закончилось, и вышедший в коридор прапорщик, увидев лейтенанта, решительно скомандовал:

– Так, сынок, пошли со мной. Поговорить надо.

Не ожидавший такого напора Миша покорно поплелся следом за живой легендой, попутно судорожно прикидывая, чем может закончиться для него такой разговор. О крутом характере прапорщика ходили разные слухи и складывали байки, так что поводов для беспокойства у молодого лейтенанта было более чем достаточно. Заведя Мишу в какую-то каморку, прапорщик развернулся к парню всем телом и, сложив на груди руки, с огромными кулаками, тихо спросил: