Чудесные куклы барышни-попаданки. Книга 2 (СИ) - Мельницкая Василиса - Страница 19

Добрыня вяло улыбнулся.

- Я найду человечка, что в архивах покопается. Но первым делом ты не к матушке отправишься, а на завтрак. Протокол.

Опять слушать брюзжание стариков?! И сальные намеки… Хотя, теперь уж без намеков. Осталось разве что объявление сделать, что Марьяна – его жена.

- Скажу, что у меня срочные дела, связанные с организацией конкурса, - решил Влад. – А завтраком нас матушка накормит.

- Нас?

- Она в прошлый раз интересовалась, отчего ты нос не кажешь. И хватит уже по кустам прятаться, - отрезал Влад.

Матушка обрадовалась обоим. И завтракать усадила, велев слугам накрыть стол, как для дорогих гостей. О Марьяне расспрашивала, обрадовалась ее успеху. А Влад, хоть и ерзал от нетерпения, но в детскую не рвался. Не хотелось беспокоить матушку прежде, чем станет известно наверняка, кто отец Василисы. Вернее, о причастности Александра.

- Девочка как? – наконец спросил Влад. – Хлопот не доставляет? Здорова ли?

Матушка всплеснула руками.

- Какие хлопоты! Радости одни! Кушает хорошо, не болеет, не капризничает.

- Так уж не капризничает!

Знакомый ворчливый голосок раздался совсем рядом. Влад давно посматривал на кошку, устроившуюся на теплом подоконнике. И гадал, далеко ли Луша. Хорошо бы узнать, как она устроилась.

И вот, пожалуйста, домаха сидит на том же подоконнике, свесив ножки в лапотках. Сарафанчик новый, чистенький. И рубашка с вышивкой.

- А вот намедни зубик резался, так всю ночь не спала, плакала, - продолжила Луша. – Или когда за кошкой побежала, да упала.

- Зубки у всех режутся, все плачут, - ответила матушка. – Да и какой это плач! Кошка и то громче мяучит. Ты не слышала, как мои сыновья ревели!

- Матушка, вы ладите? – поспешил вмешаться Влад.

Глупый вопрос. Будь иначе, Луша давно ушла бы из дома. Но к воспоминаниям о днях собственного младенчества он готов не был.

- Да, - хором ответили обе, матушка и Луша.

И сердито уставились на Влада, будто он умудрился оскорбить обеих.

- Так и вырастет без матери, - произнесла Луша, прищурившись. – Уж лопочет, а мамой звать некого.

- Марьяна скоро вернется, - сказал Влад. – Все изменится. Скоро.

Добрыня, молча жующий куриное крылышко, отложил косточку.

- Влад, так ты сходи, малышку поцелуй за мамочку, - предложил он. – Она ж просила.

Он мог бы сообразить и сам. Прекрасный предлог, чтобы пойти в детскую и взять малышку на руки. Конечно, если она не испугается. Там, в скитах, Василиса ему доверилась. А сейчас?

Василиса играла в детской. Она сидела на полу, с помощью няни строила башню из деревянных кубиков. И аккуратно, пальчиком, толкала…

Бах!

Башня падала с грохотом, под веселый детский смех.

- Василиса, смотри, кто пришел, - сказала матушка.

Малышка обернулась. Уставилась на Влада голубыми глазами. Он присел на корточки, протянул руки.

- Иди к папе, Василиса.

Это произнесла матушка, а Влад вздрогнул. А кто ж еще? Сам же назвался отцом.

Василиса встала, цепляясь за нянину руку. Сделала несколько неловких шагов, направляясь к Владу. Признала? Он взял ее на руки, и она засмеялась.

Знать бы еще, как эту кровь запечатывают. Ведовскую силу Влад ощущал. Какой же ребенок без оберега! Может, на теле руна какая? Незаметная.

Он расцеловал малышку в обе щечки – за папу и за маму. Но отпускать не спешил.

- На Марьяну похожа, - сказал он матушке. – Такая же беленькая и голубоглазая.

- Вылитый ты в детстве, - вздохнула матушка. – Я даже солнцерисунки смотрела.

- Малыши все одинаковые.

- Не скажи. И вот… родинка на шее. У Марьяши такой нет. Зато у тебя есть. И у меня тоже.

- Совпадение.

Пока разговаривали, Влад даром ощупывал девочку, пытаясь найти печать. Или что-то похожее.

Нашел. Кроме оберега на шее, ведовская сила пульсировала на ножке, чуть выше колена. На ощупь – ничего.

И на коже ничего. Только тоненький, едва заметный шрамик.

Матушка, само собой, всполошилась, отчего Владу понадобилось осматривать Василису. Пришлось врать, что вроде бы что-то почувствовал. Что-то не то. И вот убедился, что ошибся.

Значит, печать под кожей. И как снять? И, главное, стоит ли…

Пожалуй, тут батюшка мнения Влада не спросит. Сделает, как сочтет нужным. Опередить?

- Владушка… - Матушка поманила его за собой, едва вышли из детской. В кабинет свой привела и дверь плотно закрыла. – Владушка, сынок, ты припомни, у тебя провалов в памяти не случалось?

Однако.

- Я уже рассказывал, как женился на Марьяне, - ответил Влад.

- Нет, раньше. Похожее, но раньше. Года два тому назад.

Матушка уставилась на него выразительно. Вроде как на что-то намекала.

Влад честно пытался припомнить, случалось ли ему терять память раньше, но…

- Так я о свадьбе не узнал бы, если б не батюшка, - сказал он. – Выпил лишку, утром проснулся – голова гудит. Мало ли, что не помню, как домой добирался…

- Так и раньше такое случалось? – оживилась матушка.

- Было пару раз, - признался Влад. – Я не злоупотребляю, не подумай.

- Вот как…

- Ты почему спрашиваешь? Что случилось? – забеспокоился он.

Уж больно загадочный вид сделался у матушки.

- Ничего, ничего. Это я так. Любопытно.

В «ничего» Влад не поверил. Однако выпытать что-то у матушки даже не попытался. По опыту знал, бесполезно. Да и спешил он. С Владимиром встретиться надо непременно. И помощь нужна, и посоветоваться. Старший брат хотя бы перестал играть в молчанку. И секретами делится.

Глава 21

в которой Марьяна хозяйничает на кухне

Марьяна

За завтраком я, то и дело, ловила на себе взгляд Фреи. Любопытный и насмешливый, он раздражал. Даже бесил. Но я всякий раз мило улыбалась, в надежде, что мое спокойствие покажется ей многообещающим. Мстить ей я, разумеется, не собиралась. Однако хотелось, чтобы она понервничала в ожидании последствий своего поступка.

Объявили, что вечером конкурсантки приглашены в театр. А еще несколько барышень отобрали для… э-э-э… солнцесессии? Я все еще хихикала оттого, что фотографии здесь называли солнцерисунками. Сказали, что для рекламы парфюмерии в женском журнале нужны снимки. Среди прочих назвали и меня. По правилам конкурса отказаться я не могла.

Поэтому сразу после завтрака я поругалась с Аннушкой.

Заполучив ингредиенты, что нельзя было добыть на кухне, не вызывая подозрений, я тут же приступила к следующему пункту своего плана.

- Мука? Масло? Желатин? – переспросила Аннушка, округляя глаза. – Яйца и вишня? Крахмал? Сахар?

Она с явным неодобрением перечислила все из списка, что я ей дала.

- И посуда, - добавила я. – С примусом.

- Ведовать запрещено, - отрезала Аннушка, возвращая мне список.

- Какое же это ведовство! – возмутилась я. – Хочу пирог испечь. Княжича угостить.

- На керосинке? – уточнила она. – В кастрюле?

- Тесто заварное. Испечь… это после. Ты на кухню отнесешь, и…

Зря я, что ли добавила в список сахар и яйца? Прекрасная же идея, замаскировать приготовление клея и холодного фарфора под выпечку! Аннушка над душой стоять не будет, и готовую массу я спрячу… Да хоть под кровать! А ей скажу, что ничего не получилось.

- Не отнесу! – уперлась Аннушка. – Чего это вы удумали! Готовить? Здесь?! Вам к другому готовиться велено. Лучше я вам маску для лица сделаю, чтобы кожа сияла. И для волос!

Пришлось идти на поклон к куме. Та тоже мою идею не одобрила, но предложила прогуляться на кухню и на месте узнать, позволят ли мне испечь пирог. По-моему, она была абсолютно уверена, что я не воспользуюсь ее советом. Ха! Даже Влад понял, что целеустремленности мне не занимать.

Где располагались хозяйственные постройки, я знала, и дорогу на кухню нашла без труда. Не так уж много времени прошло с тех пор, как я работала тут посудомойкой.

Марийку не знакомили с поварами, поэтому я обратилась к первому, кто попался мне на глаза.