Выбери любимый жанр

Да, та самая миледи - Галанина Юлия Евгеньевна - Страница 2


Изменить размер шрифта:

2

Во-вторых, было слишком жарко и пыльно. Даже странно для апреля. Может быть, это было даже во-первых.

В-третьих, при внезапной остановке кареты я сломала ноготь.

В общем, было от чего прийти в ярость. Видимо, это почувствовал кучер, потому что он сумел расшевелить своих ленивых нормандских подопечных. Громыхая колесами, карета ворвалась в Менг. Оставив на Главной улице и в истории города отпечатки своих колес, она остановилась у «Вольного мельника», возле которого уже нетерпеливо маячила хорошо мне знакомая высокая темноволосая фигура в фиолетовом мятом дорожном костюме.

На удивление, Рошфор был в довольно спокойном расположении духа. Оказывается, он отвел душу в ссоре с каким-то гасконским юнцом, трусящим на оранжевой кляче в Париж. (А куда же еще могут направляться горячие головы?!)

Даже подобие улыбки пряталось в его глазах и губах, правда, не знающий Рошфора сказал бы, что в жизни не встречал более холодного и высокомерного лица. Стоя на подножке моей кареты, он подробно рассказывал все перипетии своего развлечения.

– Итак, Его Высокопреосвященство приказывает мне… – пришлось намекнуть Рошфору, чтобы он перешел, наконец, от самых замечательных цитат из рекомендательного письма этого юноши, адресованного де Тревилю, к делу, за которым меня вызвали в Менг.

– …возвратиться тотчас же в Англию и уведомить его нимало не медля, если бы герцог оставил Лондон.

Нечего сказать, весьма срочное поручение и, главное, стоило сломя голову нестись с Туманного острова, чтобы получить приказание срочно отбыть обратно. Простого гонца послать не сочли возможным, надо вызвать секретного агента!

– А остальные распоряжения? – кисло спросила я, уже ни на что не надеясь.

– Они заключаются в этом ларце, который откроете уже по другую сторону Ла-Манша.

Это было уже что-то. Возможно, содержание ларца искупит все тяготы, которые пришлось претерпеть за время путешествия. Ведь Его Высокопреосвященство передает в ларцах для агентов не только инструкции, но и определенные суммы денег для их наилучшего выполнения.

– Хорошо! А вы что станете делать?

– Я возвращаюсь в Париж, – сообщил довольный тем, что выполнил свою часть задания, Рошфор.

Еще бы ему не быть довольным, он столько времени пробыл в Брюсселе и добился там весьма впечатляющих успехов, так что в Париже его ждет полный триумф и особое расположение Его Высокопреосвященства. Удачам соратников радуешься, но и немного завидуешь, потому я поддела его:

– Не наказав этого дерзкого мальчугана?

Но не успел Рошфор и рта раскрыть, как чей-то срывающийся голос крикнул:

– Этот дерзкий мальчуган сам наказывает других! И надеюсь, что тот, кого он собирается наказать, на сей раз не ускользнет от него!

В дверях гостиницы стоял смуглый юнец с головой, обвязанной полотенцем, почти мальчик. Гасконца в нем было видно за три лье. Он был невысокого роста, худой и жилистый, про таких говорят «из породы гончих». На продолговатом лице его отдельные части физиономии не успели еще прийти к соглашению и каждая рвалась выделиться: что выдающиеся скулы, что чрезмерно развитые челюстные мышцы, что крючковатый задорный нос.

Черные глаза из-под серой ветхой тряпки, которую трактирщик необоснованно именовал полотенцем, глядели на моего собеседника с таким лютым гневом, что, право, я немного заволновалась за дальнейшую судьбу Рошфора.

– Не ускользнет?! – сдвинул брови резко побагровевший Рошфор.

– Нет, я полагаю, в присутствии дамы, – юнец бросил в мою сторону восхищенный взгляд, – вы не посмеете бежать!

Рошфор с тихим рычанием рванул свою шпагу из ножен. Надо было вмешиваться.

– Вспомните! – тронула я его руку. – Вспомните, что промедление смерти подобно!

Не знаю, как развивалось бы дело дальше, но, к счастью, Рошфор опомнился и пришел в себя.

– Вы правы! – произнес он. – Поезжайте своей дорогой, я поеду своей!

Он поклонился, спрыгнул с подножки, и мой кучер обрушил град ударов на спины лошадей. Рошфор взлетел в седло своего скакуна, и мы разъехались в противоположные стороны.

Знай я, какое будет продолжение у этой встречи, не только не удержала Рошфора от убийства гасконского мальчишки, но и сама бы сделала все, чтобы он и его апельсиновая кляча никогда бы не увидели стен Парижа…

Повинуясь данным указаниям (интересно, кто бы меня проверил, вскрой я ларец раньше?.. но таскаться с незапечатанным ларцом просто неудобно), я дотерпела до Лондона и там ознакомилась с его содержимым.

Инструкции Его Высокопреосвященства были, как всегда, предельно точны и рассчитаны именно на мои возможности. Как и сумма.

Дела же, помнится, на тот момент обстояли вот как.

Около года прошло, как кардинал де Ришелье вошел в состав Королевского совета и был назначен королем своим первым министром. И по-прежнему, как больше полувека назад, Францию просто раздирало на части от выяснения отношений между ее детьми на предмет того, как же правильнее верить в Бога.

Как-то на собрании духовенства один высокопарный, но мало влиятельный священнослужитель, чудом пробившийся на трибуну, долго пыхтел, а потом, к радости заскучавших было слушателей, с видом пророка изрек: «Ла-Рошель зловонной протестантской занозой сидит в нежной груди бедной доброй Франции!»

Очень глубокая мысль, а главное, оригинальная. Если идти по такому аллегорическому пути, то я, в свою очередь, сравнила бы бедную добрую Францию с пышной ягодицей, в которой после спуска по ежевичному склону засело немало протестантских заноз (достаточно вспомнить Нерок и Клерок, Монтобан и Милло), частично протестантских вроде Нима и Монпелье, не говоря уж о громадной занозе – целой щепке – Беарне, которую с кровью извлекли пять лет назад. (Ведь там, в горах, полвека о мессе[1] и не слыхивали, и как малютка д'Артаньян в таких ужасных условиях умудрился вырасти добрым католиком, одному богу известно…)

Ну вот, после того как молодой король тяжелой рукой навел порядок в маленьком, но гордом графстве и научил тамошних жителей уважать правильную веру, наши гугеноты забеспокоились. И весьма обоснованно. А Белая Гора[2] убедила даже тех, кто еще сомневался, что наступают тяжелые времена.

В Ла-Рошели собралась их ассамблея, которая порешила, что отрицающие мессу будут сопротивляться короне всеми силами. Вплоть до вооруженных столкновений.

Кардинал в ту пору был практически частным лицом, но прилагал массу усилий, чтобы оставаться влиятельной персоной, а значит, имел сведения обо всем мало-мальски важном, что творится в королевстве. Как обычно, он разработал не меньше пяти путей развития ситуации. И во многом оказался прав.

Даже перед лицом такой опасности единения гугенотских кланов не произошло. Буйон, Сюлли и Ледигьеры предпочли остаться в стороне. Ла Форс и Субиз рвались в драку. Верховным главнокомандующим был выбран герцог Анри де Роан, принц де Леон, некрасивый собой, но мужественный и умный полководец.

Озабоченные организацией собственного спасения, гугеноты стали вести себя так, словно короля нет.

Король так не думал и ринулся с войском на юго-запад.

Все выглядело так, словно вернулась эпоха Походов веры за море. Вот с того момента и начался новый виток проблем, символом которых стала непокоренная Ла-Рошель.

Армия короля и армия гугенотов сталкивались друг с другом с переменным успехом. То у короля пол-армии сбежало с поля боя, а то, что осталось, покосила чума, то Роан обнаружил, что у него нет ни денег, ни солдат. Поэтому осенью 1622 года в Монпелье заключили мирный договор, так как продолжать настоящую войну сил у обеих сторон не было.

Гугеноты обоснованно надеялись, что у правительства еще долгое время не хватит денег на финансирование новой военной кампании, правительство не менее обоснованно рассчитывало на раскол в рядах гугенотов.

вернуться

1

В независимом графстве Беарн имуществом Церкви владели протестанты, католическое богослужение было под запретом. В августе 1620 года король повел свою армию на протестантский практически независимый Беарн. В ноябре того же года Беарн и Наварра официально вступили в союз с Францией, губернатор-протестант По – главного города региона – был заменен губернатором-католиком, и католическое богослужение было восстановлено на обеих территориях

вернуться

2

8 ноября 1620 года в битве под Белой Горой протестантские силы под командованием Христиана Анхальтского были разбиты имперской армией Тилли

2
Перейти на страницу:
Мир литературы