Небо в алмазах - Гайдуков Сергей - Страница 40

• Предыдущая
• 40/80
• Следующая

— У меня нет машины, — признался я, но через пару секунд вспомнил. — Хотя... Есть у меня машина. Она, в принципе, не моя, она того человека, которого убили...

— Того человека, которого искал в гостинице Треугольный? — уточнил Шумов. — Того человека, который кинул Тыкву? Мне заранее не нравится эта машина, но другой у нас нет...

Уже в дверях Шумов спохватился и стал набирать какой-то телефонный номер.

— Хозяйке дачи надо позвонить, — пояснил он. — Поставить ее в курс дела. А то ведь там все разгромлено. Как Мамай прошел. То есть не Мамай, а Треугольный, как ты его называешь. На самом деле его зовут Хруст.

— Откуда ты знаешь? — удивился я.

— От верблюда, — ответил Шумов, вслушиваясь в гудки. — Я же говорю — сидел за мусоропроводом и слушал каждое слово этих двоих козлов. Их шефа зовут Хруст. Сдается мне, это и есть Треугольный. Черт...

— Что такое?

— Не берет трубку, — обеспокоенно проговорил Шумов. — Хотя она могла уже выехать из дома, а в офис еще не приехать. Перезвоню попозже.

Мы вышли из квартиры. Шумов внимательно осмотрел лестничную площадку, обнаружил несколько капель крови на ступенях и вытер их носовым платком.

— А может, — сказал я, — нужно было просто оставить тело здесь? Менты бы подумали: «Какой дурак будет убивать под дверями собственной квартиры?»

— Мысль неплохая, — оценил Шумов. — Но менты все равно захотели бы с тобой побеседовать — не слышал ли чего, не видел ли чего... А у тебя за последнее время случались, кажись, конфликты с правоохранительными органами.

— Не то что конфликты, — уклончиво ответил я, вспоминая больницу и «Золотую Антилопу». — Просто я попадал в поле зрения...

— Вот и тут бы ты попал, причем влип основательно. А так — многоквартирный дом, кругом тоже многоквартирные дома... Ты никуда не попадаешь. Ты спокойно выходишь из дома и движешься в сторону гаража, где стоит этот самый «Форд».

Шумов был прав — все сошло тихо-мирно. Мы вышли из подъезда, вокруг не было ни души, и ничто не наводило на мысль, что неподалеку валяется аккуратно упакованный труп молодого человека в сером плаще.

Но хотя все было так безмятежно, я не мог избавиться от ощущения, что чей-то незримый внимательный глаз следит за нами. Хотелось втянуть голову в плечи и кинуться бежать, причем зигзагами, чтобы труднее было попасть в спину.

В гаражах, где я сутки назад оставил мухинский «Форд», учет и контроль были поставлены не хуже швейцарского банка. Сторож на входе был другой, но тем не менее он был в курсе дела и, догнав меня возле бокса, негромко напомнил:

— Еще полсотни. И если еще будете здесь держать — постоянно — по сотне за неделю.

Я выдал сторожу пятьдесят долларов мухинских денег и обещал подумать над его предложением.

— Надумаете толкнуть тачку, я помогу найти покупателя, — заявил напоследок сторож.

— Не напрягайся, родной, — не выдержал Шумов. — Мы сами кого хочешь продадим и кого хочешь купим.

Сторож сделал понимающее лицо и исчез. Я открыл дверь, кивнул на авто и не без гордости поинтересовался:

— Пойдет?

— Нормально, — одобрил Шумов. — Главное, чтобы там были сиденья. А если сиденья мягкие, это просто здорово...

— Сиденья?

— Мне нужно выспаться, — пояснил Шумов, забираясь на заднее сиденье машины. — Я же тебе объяснял — «тихий час» у меня начинается с восьми утра. На даче мне оставаться было нельзя, у тебя дома теперь тоже небезопасно. Придется отсыпаться здесь... — Он стащил с себя куртку, сложил ее и собрался было использовать в качестве подушки, но тут принюхался и состроил гримасу отвращения. — В засаде у мусоропровода есть свои минусы, — пробормотал он. — У тебя нет никакой лишней одежды?

— У меня нет. А вот у Мухина есть. В багажнике целая сумка всякого шмотья.

— Надо же, — Шумов покачал головой. — Тебе от этого Мухина одно счастье — и машина, и шмотки... Может, это ты его и грохнул? И алмазы оприходовал? А теперь дурачком прикидываешься?

— Я не прикидываюсь, — сказал я, открыл багажник, достал большую желтую сумку и бросил ее Шумову.

— Ни фига себе, — обрадованно сказал тот. — Это же пальто. Это самое настоящее пальто, причем как раз по сезону...

Пальто отправилось под голову отставному частному сыщику, а я припомнил, что в «Белый Кролик» Мухин приезжал без пальто. Он приехал туда в костюме. Тамара скорее всего заехала за Мухиным в гостиницу, они взяли такси и отправились в «Белый Кролик». В гостиницу Мухин уже не вернулся. А где же было пальто? А оно было заранее уложено в желтую сумку, а сумка заброшена в багажник «Форда». А «Форд» поставлен в укромном месте. Ну и какой отсюда можно сделать вывод? Что Мухин заранее все продумал и подготовил? До меня это уже дошло. С опозданием на пару суток, правда, но дошло. Что еще? Если пальто лежало в багажнике «Форда», это значило, что Мухин был уже в полной готовности делать ноги. Он закончил все свои дела, оставалось смотаться... А он зачем-то поехал на Пушкинскую. На этом самом «Форде», где в багажнике лежало его пальто. А раз в машине пальто, значит, в машине было и все остальное. Деньги и алмазы. Пальто в машине осталось, но вот что касается более ценных вещей...

— Слушай, Саня, — сонно проговорил Шумов, устраиваясь на темно-сером кашемировом пальто. — А ты машину проверил?

— В каком смысле?

— Ты же ищешь мухинские деньги, так? А вдруг они у него здесь, в машине, спрятаны. Двойное дно в багажнике или под обивкой сидений...

Черт, этот тип как будто читал мои мысли!

— Там был чемодан денег, — сказал я. — И чемодан алмазов. Вообще-то он говорил про два чемодана алмазов, но я видел только один. Поэтому и говорю про один. Можно спрятать в машине чемодан алмазов и чемодан денег?

— Можно, — сказал Шумов, и я вздрогнул, а руки мои как-то стали сами по себе проминать обивку сиденья. — Но мороки много. Есть смысл возиться, если только везти это все через границу, чтобы таможенников наколоть. А так, чтоб легко положить и легко взять... Нет, так не выйдет. — Шумов помолчал, и я уже подумал, что его сморил сон, но через пару минут сыщик снова подал голос: — Я не понял... Как это Мухин кинул Тыкву со всеми этими чемоданами? Чемодан алмазов, чемодан денег... С таким грузом непросто испариться. Как он это провернул?

— Он испарился, — ответил я. — Он зашел в комнату без окон. И не вернулся оттуда. Я заглянул туда через три минуты — там никого не было. А через дверь он не выходил.

— Дурдом, — прокомментировал Шумов. — Я вот просплюсь... А потом я выясню, кто куда испарился, потом я выясню, за каким чертом какие-то козлы врываются ночью на мою дачу... То есть не на мою дачу. На дачу Ольги Петровны...

Шумов ругнулся, поднял голову с пальто и протянул руку ко мне:

— Я у тебя мобильник видел. Дай-ка я хозяйке позвоню еще раз...

— Мобильник тоже мухинский, — сообщил я, передавая Шумову телефон.

— Да ты халявщик, Саня, — ответил Шумов. — У тебя ничего своего нет. Свои у тебя только неприятности. И ты охотно делишься ими со знакомыми.

Он несколько раз набирал номер, но никто не отвечал. Шумов скрипнул зубами, швырнул мобильник на переднее сиденье и снова улегся на пальто. Меня в сон не тянуло, поэтому я просто сидел на переднем за рулем и слушал тихо работающий приемник. Вскоре к музыке из динамиков добавился могучий храп Шумова. Так мог храпеть только заслуживающий доверия человек, и я почувствовал себя спокойно, сидя за рулем машины убитого афериста.

В гараже было темно, лишь красный огонек магнитолы смотрел на меня, а раздававшиеся из магнитолы голоса и музыка напоминали, что есть жизнь и за пределами этого гаража и что не все так мрачно, как кажется ранним осенним утром, когда дождь изматывающей редкой дробью лупит по крыше и нет никакого желания выходить наружу...

В таком настроении я послушал бы что-нибудь медленное и лирическое, но радиостанции, наверное, получили правительственное задание передавать с утра музыку поэнергичнее и пожизнерадостнее, чтобы люди побыстрее выскакивали из постелей и мчались на работу. Вот такое дерьмо мне и пришлось слушать в сопровождении шумовского храпа. Вся энергия и вся жизнерадостность этих утренних песен летели мимо меня, а когда ведущие рассказывали пошлые анекдоты, у меня появлялось желание дать всем этим болтунам под дых. Просто у меня было такое настроение. В другое время в компании Лимонада и пары веселых девчонок без комплексов да парочки пузырей водки я бы отнесся к этим песням и байкам совсем по-другому... Но сегодня — это сегодня, и сегодня все летело мимо кассы.

• Предыдущая
• 40/80
• Следующая