Мастер тату - Гайдуков Сергей - Страница 29

• Предыдущая
• 29/76
• Следующая

– С чего это вдруг? – Кирилл вошел в прихожую, включил свет, увидел рот Львова и неожиданно захихикал: – Блин, извини... Но ты здорово похож на этого...

– Мне это говорили уже семь человек, и я поклялся, что восьмого пристрелю, – мрачно заявил Львов, сбрасывая с ног ботинки и проходя по скрипучему паркету в комнату. – Будешь восьмым?

– Я дико извиняюсь, – Кирилл имел в виду зубы Львова. – Лелеять до старости не обещаю, но чаю налью. Будешь?

– Я не за чаем пришел, – сказал Львов, пробуя на упругость пружины дивана. – Я пришел за результатами экспертизы, которые ты утащил с работы. Совершенно напрасно, между прочим.

– Читаю их перед сном, – крикнул с кухни Кирилл. – Помогают от бессонницы...

Он вскипятил воду и засыпал в чайник заварки, когда за его спиной бесшумно возник Львов. Осмотрев интерьер кухни, Львов зевнул – не оттого, что хотел спать, и не оттого, что ему было скучно. Это было от нервов. Странно, но в этот поздний час Львова слегка колотила нервная дрожь, будто слабый электрический заряд. Вроде бы причин к тому не было, все причины остались в прошлом – стрельба в гостинице, выбитые зубы, трупы один на другом... Все это Львов уже пережил, и трястись насчет пережитого не было смысла. Тем не менее пальцы пощипывал кто-то невидимый, да и щека то и дело дергалась. Поразмыслив, Львов решил, что это предчувствие. Предчувствие каких-то грядущих неприятностей. Тут все было железно – неприятности были видны невооруженным глазом. Верняк, как сказал несколько дней назад Кирилл про Мурзика. Львов вспомнил об этом и поморщился – теперь у него тяжко забила кровь в висках. "Старая развалина", – презрительно подумал про себя Львов и не без зависти посмотрел на молодое поколение – Кирилл беззаботно пил чай из здоровенной розовой кружки и поедал холодные котлеты, чья изящная форма выдавала явно немагазинное происхождение. Львову немедленно захотелось испортить эту идиллию.

– Бессонница, – назидательно сказал Львов, – это не самое худшее, что тебе светит.

– Я знаю, – сказал Кирилл.

– Знаешь про служебное расследование? – уточнил Львов.

– Угу, – сказал Кирилл.

– Знаешь, что тебя отстранили от всех дел?

– Ага.

– Знаешь, что тебя могут погнать с работы? А то еще и статью могут пришить. Злоупотребил служебным положением. Перебрал лимит по трупам.

– В курсе, – кивнул Кирилл, наливая себе вторую чашку.

– А чего ты тогда такой спокойный? – удивился Львов. Кирилл пожал плечами. Львов задумался, но не смог придумать ничего лучше: – А ты знаешь, что на ночь есть вредно?

– Тебе – вредно, – ответил Кирилл. – А мне полезно. Я худой и красивый.

– Ах вот ты где шлялся, – догадался проницательный Львов. – Устроил мочилово в гостинице, оставил меня без зубов, спихнул на меня своего маньяка, а сам пошел по бабам... Молодец, что еще можно сказать... Кстати, ты в курсе, что тебе с бабами не везет?

– Это тебе приснилось? – снисходительно поинтересовался Кирилл. – Мне? Не везет? Так только моя мама рассуждает, и то потому, что я ее не знакомлю со всеми девушками, которых...

– Тебе не везет с бабами, – упрямо повторил Львов. – Помнишь ту студентку, которая пельмени лопала у твоих родителей?

– Наташа? – вспомнил Кирилл. – Она меня как-то не очень интересует...

– Это неважно, – отмахнулся Львов. – Важен сам факт. Я эту Наташу встречал с пару месяцев назад. Когда у нас была эта... Как ее... "Буря в пустыне"?

– "Вихрь-антитеррор"? – предположил Кирилл.

– Наверное, – согласился Львов. – Короче, мы тогда шмонали всякие притоны, кабаки, гостиницы. А в "Интуристе" есть сауна. И в этой сауне мы выловили теплую компанию – два турка-бизнесмена, трое наших городских авторитетов и шестеро девок. Все пьяные. Наташа эта тогда назвалась Жанной и утверждала, что она там была переводчицей... Я не знаю, как она тогда отмазалась, мне не до нее было. Но, видать, отмазалась, если до сих пор в юридическом колледже учится.

– Мне-то что до той Наташи? – фыркнул Кирилл. – Ты же помнишь, я сразу сказал, что меня эта отличница не волнует...

– Все одно к одному, – сказал Львов. – Сначала Наташа. А потом та дура, которая подсказала тебе про Мурзика. Это же ведь подруга Ждановой тебе дала наводку? И что из этого вышло? Семь трупов и три моих зуба.

– Она не дура... – Кирилл укоризненно посмотрел на приятеля. – Она просто рассказала мне то, что знала про Алену Жданову и Мурзика. А уж в гостинице я сам напортачил, признаю...

– Она не дура? – Львов подозрительно прищурился. – Это ты у нее сейчас был? Что еще она тебе подсказала?

– Ничего...

– А ты ей доложил, что у Мурзика есть алиби на ту ночь? И стало быть, все ее подозрения – полная фигня?

– Да черт с ним, с Мурзиком! – сказал Кирилл, удовлетворенно отодвигая пустую чашку. – Это был маньяк.

– Нормально, – сказал Львов, срочно пододвигая к себе табурет. – Опять двадцать пять. Маньяк. Бородин был бы в восторге, если бы слышал. И он бы тебя придушил. Он и без того к тебе неровно дышит, потому как за расстрел мирных жителей в "Алмазе" ему тоже отвечать придется... Ну а уж если тут маньяк... А Мурзик, стало быть, ни при чем?

– Ты же сам сказал – у него алиби, – напомнил Кирилл.

– Если у него алиби, тогда чего же мы?!. – взвился было Львов, но боль в висках особенно чувствительно напомнила о себе, и Львов поспешно опустился на табурет.

– С Мурзиком вышла ошибка, – сказал Кирилл. – А что? Не ошибается только тот, кто ничего не делает. Я делаю.

– Что ты делаешь? – простонал Львов, раскачиваясь на табурете и обхватив голову руками. – Что ты там еще делаешь?

– Момент, – Кирилл ушел в соседнюю комнату, а когда он вернулся, котлет на тарелке стало на одну меньше. Львов сосредоточенно смотрел в потолок. – Между прочим, у меня фотографическая память, – сказал Кирилл.

– Плевать, – ответил Львов. – Что это у тебя за бумажки?

– Это вырезка из газеты, – гордо произнес Кирилл. – Аналогичное убийство. Женщине отрезали руку, а потом убили выстрелом в голову...

– Неужели? – недоверчиво покосился на ксерокопию Львов.

– А это результаты экспертизы...

– Их я у тебя заберу, – предупредил Львов. – Потому что теперь весь этот Пушкинский сквер с его маньяками и мертвыми собачками висит на мне.

– Хорошо, что дело дали тебе, – серьезно произнес Кирилл. – А не какому-нибудь придурку.

– Да где найдешь такого придурка, чтобы согласился взяться за это дело, – проворчал Львов. – Ну так что там в этой экспертизе? Или ты все время засыпал на первой строчке?

– Это фигня, – сказал Кирилл, откладывая первую страницу. – Это тоже... И это. И это. А вот это...

– Ну, – нетерпеливо дернулся на табурете Львов.

– Это интересно, – сообщил Кирилл. – Они тут пишут... Про причины смерти и все такое... Ага, вот – внешний осмотр тела. Обнаружен след от удара в левый висок тупым предметом.

– Ее оглушили, – сказал Львов.

– Знаю. Она стояла, ее ударили в висок, она потеряла сознание. Так?

– Ну, – сказал Львов.

– Если она потеряла сознание, то должна была упасть. С высоты собственного роста. На асфальт. То есть гарантированно разбить голову.

– Ну, – сказал Львов.

– Нет никаких следов. Этот след от удара в висок – единственный. И это явно не результат падения. Девушку аккуратно уложили на асфальт.

– Ну и что? – сказал Львов. – Вывод какой? Убийца – хорошо воспитанный человек?

– Убийца – маньяк, – твердо сказал Кирилл. – Маньяк ведет себя ненормально. То, что Жданову аккуратно уложили на асфальт, – пример ненормального поведения.

– Ненормального... – машинально повторил Львов. – Это тебе кажется, что такое поведение ненормальное. Потому что ты не знаешь причин, которые заставили убийцу так действовать. Может, у него были причины так аккуратно уложить Жданову на землю?

– Что за причины?

– Близкие отношения, – наобум выдал Львов. – Убийца хорошо знал Жданову, у них были близкие отношения. Он питал к ней чувства. Он дорожил ею. И это сказалось в том, как он ее убивал.

• Предыдущая
• 29/76
• Следующая