Вадбольский 3 (СИ) - Никитин Юрий Александрович - Страница 3

— Драсте, — сказал я, — ваше благородие.

Он смерил меня недружелюбным взглядом.

— Что хотите сказать?

Я ещё раз проверил его психологический портрет, ещё верно, законник, тверд в убеждениях, бескомпромиссен, гибок в решениях, верный слуга закона, но не букве, а его основе.

— Мне случайно стало известно, — сказал я, — что вон в том здании складируют опий и даже, представьте себе, гашиш. Кроме того, недавно завезли контрабандой морфий и кокаин. Но где лежит, не знаю.

Он насторожился, спросил резко:

— Откуда вам известно?

— Я же говорю, — пояснил я, — случайно. Но если не вмешаться прямо сейчас, много людей пострадает, кто-то погибнет…

Он ещё ещё колебался, сверлил меня недобрым взглядом.

— Почему вы мне это сообщаете?

— Вид благодарности, — пояснил я. — Вы поняли, что в конфликте с Глебовым ещё было не совсем так, как вам изложили, и вы это поняли, но не стали рыть дальше, так как формально виноват я, но сволочь Глебов, вы это уже знали. Сейчас можете арестовать преступника, что прикрывается дворянским титулом, его слуги воруют для него малолетних детей простолюдинов для растления, он держит их в подвале.

Он нахмурился.

— Любой обыск только по решению особого суда по делам аристократов. Да и как вы можете подтвердить…

— Никак, — ответил я. — Но через десять минут из задней двери вон того магазинчика вынесут большой сундук и погрузят в крытую коляску. В сундуке двое связанных детишек. Их повезут в имение барона Елисея Лопаткина. Её сможете проверить?

Он поколебался, буркнул.

— Если найду повод.

— Постарайтесь, — сказал я, — город будет чище. И не благодарите! На меня ссылаться нельзя, я вам ещё пригожусь.

Похоже, эти слова подействовали, он повернулся к магазину. На заднем дворе только три подводы, я уже сам засомневался, крытой повозки нет, но медленно отворились ворота большого сарая, оттуда и выехала повозка с крытым верхом и угрюмым детиной на облучке.

Дворжак бросил на меня злой взгляд, оглянулся, махнул рукой околоточному. Тот подбежал, отдал Дворжаку честь.

— Ваше благородие?

Дворжак указал рукой.

— Останови ту коляску. У неё колесо вихляет, до аварии недалеко.

Околоточный, судя по его виду, усомнился, но указом сверху обязаны помогать сотрудникам следствия, и он, снова козырнув, бросился наперерез коляске.

— Стой-стой!

Кучер в испуге хлестнул коней, помчались, околоточный оказался молодцом, вспрыгнул на подножку и, ухватившись за запертую изнутри дверцу, принялся кричать, что у них колесо вихляет, повозка вот-вот рухнет.

По-моему, кучер наконец-то понял, что той опасности, которой страшится, нет, натянул поводья, лошади начали затормаживать бег.

Я увидел как Дворжак, уловив неверную реакцию кучера, стремительно сорвался с места, в бешеном спурте догнал повозку и запрыгнул сзади на ступеньку для слуг, а оттуда вломился вовнутрь.

Я велел Мате Хари проследить уже за этой коляской, а сам отодвинулся в тень большого дерева, обогнул его и, стараясь быть незаметным, скользнул в ближайший переулок, а оттуда поспешил к ожидающему меня возле автомобиля Тадэушу.

Третий дрон, что пока просто летающий воротник рубашки, я перевёл в стелс-режим и повесил в незримости над домом, где живем. Иван не станет зря предупреждать, внимание мы привлекли, ясно, но что дальше?

Шершень сейчас занят поисками могучего покровителя, что стоит за моей спиной и снабдил меня очень умелыми стрелками с новейшими винтовками Бердана, а тут я ему подкинул ещё и проблему насчёт склада с опием и похищением малолетних детей.

Перевести дух удается только у графини, она великолепна, чувствует моё настроение, охотно делает мне модный в этом сезоне расслабляющий общий массаж, ванна к моему приходу наполнена тёплой водой, а на полочке стоят наготове созданные мною шампуни и кремы.

Сегодня, когда я вышел из ванны, освежённый и чистый, как яичко к пасхальному дню, она уже лично отсервировала лёгкий ужин прямо на прикроватном столике, а сама в легком платье ждет такого странного компаньона на краю постели.

Ужин изумительный, я пожирал с великим удовольствием, она довольно улыбается, женщинам всегда нравится, когда мужчины хорошо едят приготовленное ими лично, посмотрела на меня с интересом.

— А ты знаешь, что у Вадбольских было своё княжество? И довольно обширное!.. И вообще были владения по всей Руси.

Продолжая подчищать тарелку, быстро заглянул в память зеттафлопника. Ух ты, княжество Вадбольских существовало задолго до прихода Рюрика, даже неизвестно, насколько, хотя тогда ещё не звалось княжеством, а как уже княжеством им управлял великий воитель, восемнадцатое колено по прямой линии от родоначальника князей Вадбольских…

— Знаешь басню Эзопа, — спросил я, не став читать дальше, — лисица и виноград?

Она засмеялась, показывая белые ровные зубы и зовущий рот.

— Да, ситуация та же… Ближайшие земли Вадбольских давно уже во владениях графа Басманова. Не все, конечно, но часть.

Я начал расстёгивать на ней корсет, графиня лукаво посматривает, сумею ли остановиться, разговор ещё-таки серьёзный.

— А что за граф?

— Тайный советник, — произнесла она с заметным уважением, — генерал от инфантерии, а с прошлого года ещё и фельдмаршал!

— Ну, — сказал я и потрогал освобожденные от корсета её нежные перси, — с такими мне не тягаться.

— Да он уже отошёл от дел, — сообщила она, — свой дворец не покидает уже второй год. У него что-то с глазами. Сперва левый глаз отказал, потом правый. Последний год даже свет от тьмы не отличает.

Я продолжал мять её перси, сочувствую графу, но в этом веке нет в мире здоровых людей, полностью здоровых. В каждом какие-то изъяны.

— Как думаешь, — спросила она и легла навзничь, — он будет больше похож на Кутузова или Нельсона?

— Так оба были слепы на правый глаз, — напомнил я, — Разве что на Ганнибала, тот был слеп на левый. Но больше на Яна Жижку.

Она и лёжа продолжала обмахиваться веером, разгоняя аромат духов по комнате, по мне их в самом деле многовато.

— Ах да, — проговорила томным голосом, — ты же специалист по древним эпохам?

— Да, — согласился я, — но на самом деле тогда не хрена не умели и даже волосы под мышками не брили.

— Ох, — сказала она и покосилась на впадину под левой рукой, откуда торчат мощные заросли, — а что, будет модно брить?

— Стричь, брить, — согласился я. — И не только в подмышках. В общем, даже Клеопатра что могла придумать? Ничего. Тогда не знали анатомию. Тем более физиологию.

Она посмотрела на меня со странной усмешкой.

— Да, ты знаешь больше.

— Чуточку, — ответил я. — Я не бабник, сама видишь. Это как хороший вкусный обед… Но за обед войну не начну даже со слабым соседом. А что у этого графа, катаракта?

Я стащил с неё остатки белья, она наконец-то отложила веер и раскинула руки в стороны.

— Я твоя пленница!..

— Насиловать не буду, — предупредил я, — но вдую с удовольствием.

Она весело и призывно рассмеялась, грубые слова провоцируют возбуждение, тело у неё белое, нежное, как у глубоководной рыбы, что никогда не видела солнечного света, покрытое тонким слоем жирка, тоже мягкого и нежнейшего.

Потом, снова раскинув руки в стороны, она осталась лежать на спине, счастливо улыбаясь, а я бодренько вскочил, шлёпая босыми ступнями, прошёл в такую же роскошную, как спальня, ванную комнату, отлил прямо в раковину, так уходит меньше воды, что спасает природу, вернулся и спросил с ходу:

— Так, говоришь, у того графа катаракта?

Она взглянула с лёгким укором.

— Мог бы ещё минуту не думать о делах, но все мужчины почему-то сразу вспоминают, что они на работе!.. Не знаю никаких страшных названий, знаю только, что ослеп окончательно. Когда-то шрапнель задела лицо…

Похоже на катаракту, мелькнула мысль. Самое распространённое возрастное заболевание глаз, её научились легко убирать ещё в середине двадцатого века. Гениальный хирург Федоров создал сеть клиник по всей России, где катаракту, как и ряд других заболеваний глаз, с лёгкостью убирали хирургическим методом за несколько минут.