Я приду за тобой! – 2 (СИ) - Морале А. - Страница 2

При звуке чужого голоса, жена барона непроизвольно вздрогнула и заметно напряглась, на удивление, почти сумев скрыть это, и через мгновение обернулась к незваному гостю.

— Не жалуюсь. Я люблю разнообразие. — усмехнулась хозяйка комнаты, окинув Каннингема оценивающим взглядом.

— Разнообразие? — уточнил герцог.

— Угу… — простодушно кивнула девушка, неторопливой, вызывающей походкой двинувшись в сторону гостя. — Муж любит брать меня спереди, его старший сын сзади, а младший в…

— Я понял, можешь не продолжать. — отрезал герцог, недовольно поморщившись. — Я думал мы говорим о гастрономическом разнообразии.

— Вы что-то имеете против?

— Барон мой давний друг. Соратник.

— И что?

— А ты сраная суккуба, сосущие его жизненные силы! — слегка повысил голос герцог.

— Фи! Как грубо! — театрально поморщилась молодая жена барона. — Тем более, слышать это от вас — от самого герцога Каннингема!

— Ты суккуба! — повторил Чарльз более сдержанно.

— Это плохо? — вопросительно загнула кверху правую бровь соблазнительная суккуба, сделав ещё два шага вперёд. — Мне думается, нет… Он доволен, я сыта. Все в плюсе. Как это называют умные мужи из Сорбонны? Симбиоз, кажется…

— Паразитизм. От греческого — нахлебник.

— О! Вы читали труды Рудольфа Лейкарта? Удивлена! — ничуть не слукавила баронесса. — А я ведь знала его, когда он был ещё совсем юным учеником Саксонского университета… — мечтательно улыбнулась и через секунду печально нахмурилась девушка. — Такой робкий и застенчивый, но умный и упрямый… Подозреваю, малыш Руди написал свой Труд о паразитах именно после нашего с ним расставания. Мальчик был так опечален, что решил таким образом задеть меня.

— Задел?

— Не очень. — беспечно помотала девушка головой. — Я не настолько ранима.

Суккуба приблизилась на расстояние нескольких шагов и замерла перед герцогом. Неуловим, небрежным движением плеч скинула халат, представ голышом и демонстрируя дерзко торчащие соски белоснежной груди, покрутилась, выставляя свои достоинства напоказ, и подошла ещё чуточку ближе. Хрупкая, стройная, изящная… Красивая…

— Я вам нравлюсь, герцог? — горячее женское дыхание с примесью молодого вина нежно коснулось лица Каннингема, и суккуба вызывающе провела длинным язычком по своим алым губкам.

— Не люблю доедать чьи-то объедки…

Демоница изменилась в лица, сверкнула диким взглядом, рыкнула, замахнулась и полоснула острыми когтями по груди герцога, собираясь разорвать её в клочья.

Жёсткий удар тяжелого мужского кулака в лицо на секунду выбил сознание из головы демоницы и отправил её хрупкое тельце в недолгий полёт кувырком.

Такого молодая баронесса не ожила. Ей в лицо словно прилетела пудовая чугунная гиря, чудом не лишившая её зубов и острых клыков…

Каннингем легко оттолкнулся ногами от пола, вскочил из кресла и кинулся к постанывающей и стоящей посреди комнаты на четвереньках девушке.

Ударом лакированного сапога приложился по рёбрам, выбил опору из-под рук и ног демоницы, и уткнул суккубу лицом в густой ковёр, навалившись на неё сверху всем своим весом. Больно выкрутил ей руки за спину, железной хваткой вцепился в запястья, взяв их в замок, и придавил обнажённое женское тело коленом к полу…

— Успокоилась?

— Угу. — промычала суккуба.

— Если бы я хотел тебя убить — уже убил. Это понятно?

— Угу. — донеслось до Чарльза ещё одно утвердительное мычание.

— Ты каждую ночь к ним ходишь?

— Каждую. Я могу и к вам приходить… — вывернув голову, соблазнительно улыбнулась суккуба, слегка оттопырив свою упругую задницу, словно намекая и приглашая к соитию. — Обещаю, ваши силы я пить не буду. Да мне кажется, я и не смогла бы — вы слишком сильны для меня, сир…

— Пожалуй, я откажусь от столь щедрого предложения. — Каннингем ослабил хватку, поднялся и неторопливо вернулся в своё кресло, с сожалением глядя на опрокинутый бокал вина, тёмно-красное пятно на белом ворсистом ковре и на разорванный в районе груди костюм.

— Я вас совсем не привлекаю? — усевшись на полу в позу лотоса и обиженно глядя в сторону герцога снизу вверх, произнесла баронесса, потирая запястья.

— Нет. — слегка качнул головой Каннингем, опустив взгляд между ног девушки и заметив, как из неё толчками выходит чужое мужское семя прямо на ковёр. — Определённо нет. — хмыкнул герцог.

Баронесса Батрасл усмехнулась в ответ, нахмурилась и поводила носом, словно борзая, принюхиваясь к чему-то.

— Ещё бы! — недовольно скривилась жена барона. — У вас есть своя суккуба… Как она в постели? — едко произнесла девушка. — Хороша?

— Не твоё дело, демоница!

— Не моё — так не моё. — миролюбиво согласилась суккуба. — Вы не убили меня… Вам что-то нужно?

— Поговорить.

— Хорошо. Люблю разговоры… — усмехнулась хозяйка дома.

— Прикрой срам, оденься и иди за мной. — поднялся со своего места герцог, твёрдым шагом двинувшись в сторону двери.

— Как прикажет мой господин. — с издёвкой в голосе хмыкнула ему в спину баронесса…

Не оборачиваясь, Каннингем спустился на первый этаж в большую столовую, неторопливо зажёг пару дюжин свечей, достал бутылку вина и наполнил из неё два бокала. Уселся за стол, жестом приказав баронессе сесть напротив, сделал глоток и тихо произнёс:

— Сколько тебе лет?

— Много. — уклончиво ответила девушка, последовав примеру герцога и сделав большой глоток вина. — Очень много по человеческим меркам.

— Почему ты не высшая?

— Вы слишком много знаете о нас… — нахмурилась демоница.

— Достаточно.

— Ты… Ты не так прост, как пытаешься казаться, Каннингем… — подозрительно прищурилась суккуба, ещё раз внимательно посмотрев в глаза своего собеседника и словно заново оценив его.

— Почему? — Чарльз Каннингем простодушно усмехнулся.

— Ты пришел в мой дом не случайно. Ты искал меня…

— Не случайно. — признал Чарльз, и смешинки из его взгляда исчезли, сменившись холодной сталью ледяных, расчётливых и хитрых глаз. — Я искал кого-то из тебе подобных.

— Для чего?

— У меня есть вопросы.

— А если…

— И я получу на них ответы. — жёстко отрезал Каннингем. — Повторю. Почему ты не высшая?

— Зачем? — пожала баронесса плечами, сделав очередной глоток вина. — На одной чаше весов свой замок, титул, беззаботная жизнь, вкусная пища и сон в тёплой мягкой постели. А на другой — легион демонов под твоим контролем, войны, кровь, боль… А ещё постоянное ожидание удара в спину от тех же Высших, которые с удовольствием подомнут под себя твой Доминион, а тебя поставят раком и сделают своей подстилкой. Оно мне нужно — жить в постоянном страхе и борьбе за власть? Я не настолько тщеславна.

— Это всё? — недоверчиво переспросил Каннингем. — Просто выбор между двумя чашами?

— Нет. — скривилась баронесса. — Не каждой суккубе дано быть высшей.

— И как понять — кому дано, а кому нет?

— Спроси у своей суккубы. — фыркнула демоница.

— Она не знает, она слишком молода. Ей даже не известно, что она суккуба…

— Она не знает? — удивлённо распахнула свои изумрудно-зелёные глаза девушка. — Сколько ей?

— Пятнадцать.

— Прекрасный возраст… — мечтательно вздохнула суккуба, сделав ещё один неторопливый глоток вина. — Возраст открытий, познаний, первых удовольствий…

— Так как? — нетерпеливо повторил Каннингем.

— Как понять, быть ей высшей или нет? — задумчиво протянула баронесса, поджав губы. — У твоей демоницы есть метка?

— Метка?

— Отметина на лбу! Пентаграмма.

— Что за пентаграмма?

— О! Это самое интересное! — хитро ухмыльнулась баронесса. — Это дверь, проход, путь…

— Дверь куда?

— Так есть или нет? — проигнорировала вопрос герцога баронесса.

— Нет. Наверное. Я не уверен. — помотал головой Каннингем.

— О! Если бы была, ты бы об этом знал!

— И что это значит?

— Это значит — твоя демоница обычная шлюха, потаскуха, которой никогда не стать Высшей.