И снова магия (Возвращение магии) - Клейпас Лиза - Страница 3
- Предыдущая
- 3/63
- Следующая
– Прости меня, – донеслось до Маккены, когда он спускался с балкона, но шепот тут же растаял в ночном воздухе, бесшумно, будто опали лепестки цветка.
После того как силуэт Маккены растворился в темноте, Алина вернулась в комнату и прикоснулась к своим губам. Они, казалось, все еще хранили поцелуй. Рот был горячий на ощупь, а на вкус – чуть сладкий, наполненный ароматом яблок, которые Маккена, должно быть, воровал в саду. Господи, она тысячу раз воображала, как он целует ее, но так и не сумела подготовить себя к реальности.
Она хотела заставить Маккену посмотреть на нее как на женщину, и, кажется, ей это удалось. Однако она не ощущала триумфа. Напротив – лишь разочарование, острое, как лезвие ножа. Она догадывалась, что Маккена думает, будто бы она недооценивает всю сложность ситуации, хотя Алина понимала все лучше его.
Уже давно уяснив, что люди предпочитают оставаться в рамках своего класса, Алина сделала для себя неутешительный вывод: молодые люди, подобные Маккене, всегда будут для нее запретным плодом. Каждый член общества – от верхушки до самого низа – понимал и принимал подобное разделение, отчего Алина сильно страдала, сознавая, что могло быть иначе. «Что поделаешь, мы с Маккеной разного поля ягоды», – подумала она с горьким юмором.
Почему-то Алина не могла смотреть на Маккену глазами других людей. Разумеется, он не был аристократом, но и не был простым парнем с конюшни. Если бы он родился в семье благородных кровей, он мог бы составить гордость этого класса. До чего же несправедливо, что его жизнь началась с такого невезения! Он умен, красив, трудолюбив, и хотя он никогда не принадлежал к высшему кругу, он мог бы...
Она помнила тот день, когда он впервые появился в Стоуни-Кросс-Парке, маленький мальчик с невероятной шапкой кудрявых черных волос и глазами, которые не были ни чисто-голубыми, ни зелеными, а являли собой чудесную смесь того и другого. Слуги шептались, что мальчик незаконнорожденный. Его мать, деревенская девушка, сбежала в Лондон, попала в затруднительное положение и умерла при родах. Бедного малыша отправили в деревню Стоуни-Кросс на воспитание бабушке и деду, которые заботились о нем, пока позволяли силы. Когда ребенку исполнилось восемь лет, его отослали в Стоуни-Кросс-Парк, где он стал служить мальчиком на побегушках. В обязанности его входило чистить обувь слуг, помогать горничным таскать тяжелые ведра с горячей водой и мыть серебряные монеты, которые привозили из города, потому что граф и графиня опасались болезней от грязных рук.
Его полное имя – Джон Маккена, но в поместье уже были трое слуг по имени Джон. И тогда было решено звать мальчика по фамилии, пока не подберут для него новое имя... но со временем как-то забыли об этом, и с тех пор все звали его Маккена. Сначала большинство слуг не обращали на него внимания, за исключением экономки миссис Фэрклот. Широколицая, розовощекая, добросердечная женщина, можно сказать, заменила ему родителей, которых он не знал. Даже Алина и ее младшая сестра Ливия были более близки с миссис Фэрклот, чем с родной матерью. Несмотря на свою большую занятость, миссис Фэрклот всегда находила для них время: то помогала перевязать порезанный палец, то восхищалась пустым гнездом, которое они нашли в саду, или помогала починить сломанную игрушку.
Иногда миссис Фэрклот освобождала Маккену от его обязанностей, чтобы он мог пойти поиграть с Алиной. Эти редкие часы давали мальчику возможность хотя бы на время освободиться от противоестественного существования ребенка-слуги.
– Ты должна быть добра к Маккене, – говорила миссис Фэрклот Алине, когда та прибегала к ней с рассказом, как он сломал ее кукольную коляску. – У него вообще нет семьи, нет красивой одежды, его не ждет вкусный ужин, как тебя. Большую часть времени, когда вы не играете, он работает, чтобы оплатить свое содержание. И если ты будешь жаловаться на него, то решат, что он непослушный мальчик, и отправят его отсюда. И ты больше никогда не увидишь его.
Эти слова удручали Алину. И тогда она искала способ защитить Маккену, брала вину на себя, делилась сладостями, которые старший брат иногда привозил из города, и даже учила его читать, повторяя вместе с ним уроки, которые задавали ей гувернеры. А взамен Маккена научил ее плавать, ездить на лошади, а еще мастерить свистульку из стебля травы.
В отличие от других миссис Фэрклот понимала, что Алина относится к Маккене совсем не как к брату. Родственные чувства, которые девочка испытывала к Марку, не имели ничего общего с тем, что она чувствовала по отношению к Маккене. Маккена был ее двойником, ее компасом, ее убежищем.
Вполне естественно, что, когда Алина превратилась в юную девушку, она стала для него привлекательной. Впрочем, как и многие другие девушки в Гемпшире. Маккена превратился в высокого, широкоплечего юношу с острым взглядом, черты его лица отличались мужественностью, если не правильностью, нос был чуть-чуть длинноват и рельефен, рот немного широк. Его непослушные черные кудри спускались на лоб, а густые ресницы оттеняли удивительной красоты бирюзовые глаза. Кроме прекрасной внешности, он обладал особым обаянием и чувством юмора, что делало его любимцем поместья и близлежащей деревни.
Любовь к Маккене заставляла Алину мечтать о невозможном: быть с ним всегда, дать ему семью, которой у него никогда не было. И это вместо той жизни, которую уготовили для нее родители! Хотя брачные союзы между представителями высшего класса перестали быть принудительными, Марсдены в этом вопросе оставались верны старым традициям. И Алина хорошо знала, что ее ждет... У нее будет муж-аристократ, который использует ее для рождения потомства и притворится слепым, когда она заведет любовника, чтобы развлекаться в отсутствие законного супруга. Каждый год она будет проводить сезоны в Лондоне, летом принимать гостей в загородном доме, а осенью участвовать в охоте. Каждый год она будет видеть одни и те же лица, слышать те же самые сплетни. Даже радости материнства она не ощутит в полной мере, потому что не она, а слуги будут заботиться о ее детях, а когда они подрастут, их отошлют в пансион, как и ее брата Марка.
«Годы пустоты, годы безнадежности, – хмуро думала Алина. – И самое ужасное – осознание, что Маккена далеко и доверяет другой женщине свои мечты и мысли».
– Господи, что же мне делать? – шептала Алина, упав на парчовое покрывало широкой постели. Она прижала подушку к груди, зарылась лицом в ее пуховую мягкость, а беспокойные мысли продолжали вертеться в голове. Она не может потерять его. Мысль об этом заставила ее задрожать, наполнив таким ужасом, что хотелось закричать.
Отбросив подушку, Алина перевернулась на спину и уставилась на широкую оборку балдахина над головой. Ее мозг лихорадочно работал. Как сделать так, чтобы Маккена всегда оставался в ее жизни? Она постаралась представить себя замужней дамой, а его – в роли любовника... У ее матери были романы, у многих леди есть любовники. И чем больше они скрывают это, тем очевиднее. Но Алина знала, что Маккена никогда не согласится на подобную роль. Для него ничто не существовало наполовину, он ни с кем не стал бы делить ее. Он мог быть слугой, но при этом обладал гордостью и был собственником, как любой мужчина.
Алина не знала, что делать. Казалось, единственно правильное решение – ловить каждое мгновение, пока они могут быть вместе, пока судьба не развела их навеки.
- Предыдущая
- 3/63
- Следующая
