Я танцую тебе любовь (СИ) - Иванова Виолетта - Страница 1

Уррра! Первое сентября! Я — обычная первокурсница обычного учебного заведения в самом обычном областном городе! Поступила сама, без «помощи» моих драгоценных родителей!! Сама! Кто молодец? Я молодец!

Я — Дарья Константиновна Королева (по фамилии отца) или Дарья Нестерова (по студенческому билету).

Я шла к универу легкой походкой Человека, полностью уверенным в себе и своих возможностях! И это после 18-ти лет контроля со стороны моих родителей за тем, что делаю, с кем общаюсь, кем хочу быть. Остались в прошлом все мои соглядатаи, няньки, репетиторы. Школу закончила на отлично. По натуре я максималистка. Мне чуть-чуть не надо, все, сразу и на отлично — это мое.

Когда получила аттестат, отец вызывал к себе в кабинет и заявил, что я должна поступить в МГУ, так как ему нужна дочь очень умная и очень образованная, чтобы я смогла продолжить дело всей его жизни. Но мне постоянный контроль надоел уже во как! Пыталась убедить отца, что я уже взрослый человек и сама хочу решать, где жить, где учиться. Долго мы с ним спорили. Он упертый, я еще упертее, все лучшее от него взяла. Отец неделю стоял на своем, что буду учиться под его чутким руководством и жить под его родительским крылышком. Я тоже не сдавалась, хотелось решить по-хорошему. Потом не выдержала. И стоило только устроить грандиозный скандал с угрозами, что перестану общаться с родителями, выйду тайно замуж за первого встречного и уеду в далекие дали, в глушь, в деревню…и опачки! Даже сама не ожидала такого результата. Отец после этого посмотрел на меня тяжелым темным взглядом и сказал:

— Устал я с тобой бороться. С этого дня делай что хочешь. Учись где хочешь. Но чтобы через 5 лет принесла мне диплом с отличием. И да. Будешь жить под фамилией бабушки — Нестерова, чтобы никто не трепал мне нервы информацией о твоем «примерном» поведении, и чтобы журналюги не пронюхали про тебя. С жильем тебе помогу. Денег буду давать, но столько, чтобы хватило на проживание и еду. На клубы и тряпки заработаешь сама. Если сможешь.

Я сначала прифигела. Но потом поняла, что отец снова дает мне шанс чему-то научиться. Как в 5 лет он учил меня плавать. Подвел к бортику нашего бассейна в загородном доме. Кинул на самую середину и стоял, заложив руки за спину. Мать бегала вокруг, хотела нырнуть за мной, но отец удержал ее, отодвинул подальше. На мои крики о помощи услышала его ответ: «Не утонешь, научишься плавать». И таки да, я выплыла, плавать научилась. И во всем так — кинул в гущу и плыви. Не можешь? Утонешь.

Отец — Королев Константин Иванович у меня, конечно, крут. Характер у него тяжелый, мало сговорчивый. Не всегда даже мама может его переубедить, хотя он любит ее до сих пор. Еще со времен института они вместе. Дорожит ею, ходят вместе за ручку, прям как дети. Всегда смотрела на них и завидовала — найти бы такую любовь, чтобы раз и навсегда.

Я понимала, что отец любит меня, желает для меня лучшего, но, блин, не держать же меня — хрупкую девочку-девочку в жестких рамках, заставлять делать то, что хотят от тебя родители, следить за каждым моим шагом. В школу с охраной, из школы с ней же. Даже на тренировки меня возил личный старший охранник отца, который потом и дома занимался со мной в нашел маленьком спортзале. А мне хотелось свободы, принимать свои решения, набивать свои шишки.

Отец держал свою кампанию под тотальным контролем. Предателей не щадил, дураков увольнял, ценил тех, кто умеет держать свое слово. Не зря его кампания довольно успешная и сильно прибыльная. Наша семья могла себе позволить и частный самолет (он в фирме отца был), и яхту (отец не стал заморачиваться с таким приобретением), и покупку острова в теплом океане. Но меня никогда не баловали дорогими цацками, нарядами. Не отправляли на выходные на острова, как других детишек «богатеньких буратин». Не потакали моим капризам. Только все самое необходимое для жизни и обучения. Бренды, конечно были, но одежда всегда удобная, практичная.

Мне сразу отец разъяснил — если захочу что-то подобное — заработай. И да! Строгое воспитание — наше все!

И еще. Именно отец отправил меня на самбо. Да, да. Со словами — ты должна уметь защитить себя сама, даже если рядом буду я. А мама меня тайком от отца водила на танцы. Потом отец прознал об этом, но было уже поздно, я стала победителем конкурсов, приносила домой кубки и медали. Музыка стала для меня вторым Я. Я любила танцевать. Я вливалась в нее, жила на паркете.

Примерно так и происходило мое «становление» личности. В «почти обычной» школе, куда меня отправили учиться также под фамилией бабушки, пришлось самой отстаивать право на существование. Никаких поблажек от учителей. Драки с одноклассниками за право быть собой и не прогибаться перед кем-либо. Аттестат на «отлично» и желание стать юристом.

***

Вечером после скандала с отцом я случайно (ну почти, если не считать, что прокралась на цыпочках к двери их спальни) услышала разговор родителей. Мама как всегда упрекала отца в его слишком жестком отношении ко мне. На что услышала ответ: «Я верю в нашу дочь. Она лучшее, что у нас есть, я горжусь ею. Она выплывет. Дочь должна расти бойцом, а не рафинированной дурой». Свое желание подойти и обнять отца после этих слов я задавила на корню. Тихонько ушла в свою комнату и позволила себе немного поплакать. Ну почему он прямо мне это не сказал? Он же любит меня и гордится, ну почему хоть раз не похвалил меня прямо в лицо? А мне это так надо!

Утром перед отбытием отец вызвал меня к себе:

— Если я отпускаю тебя, то это не значит, что ты после окончания учебы не пойдешь работать в фирму. Ты у меня единственная дочь, хочу чтобы дело всей моей жизни после меня не сдохло в руках чужих людей.

— Хорошо, папа. Я вернусь, просто дай мне немного свободы сейчас.

— Не радуйся, будешь жить с бабушкой. Куплю вам квартиру. Остальное все в силе. Если захочешь излишков — заработай.

***

И вот первое сентября. Я оставила в столице все свои брендовые шмотки. Накупила себе все необходимое в обычном торговом центре, чтобы не выделяться. Вот в них и пришла на занятия.

Первая пара. Очень волнительно. Как прилежная студентка я устроилась на первом ряду нашей огромной аудитории. Кое с кем из нашего потока я успела познакомиться. Кто-то даже не стал с нами разговаривать, демонстрируя «не гоже их царским мордам смотреть на нищету под ногами». Уже сидя за партой где-то за спиной услышала голос одной такой царевишны Даны: «Смотри, Мари. Вон Макс и Дэн, я тебе о них рассказывала! Как бы я хотела, чтобы кто-то из них заметил меня!».

Я оглянулась, увидела, как Дана указывает Мари наманикюренным пальчиком через окно на кого-то. Разглядеть, кого она там увидела я не успела. Прозвенел звонок и в аудиторию вошел преподаватель.

— Добрый день, студенты! Поздравляю Вас с началом вашей учебы!..

Ура! Мы — Студенты!

— Макс, может хватит уже каждый год искать себе «куклу»? Я уже наигрался. Последний курс остался. Дай спокойно доучиться и свалить наконец-то из этой богадельни. Да и надоели эти пустоголовые девицы, которые готовы поскакать на тебе за пару баксов и шубку к Новому году. Вот реально уже тошнит от них. Все как одна, все на одно лицо. Жертвы пластических хирургов, бля, — я смотрел на Макса, моего школьного друга, который вместе со мной по сей день грызет гранит юридической науки, и пытался в очередной раз угомонить его половую энергию, направленную на съем очередной красотки. Лучше бы так учился, а то иногда на грани ходит. Если бы не денежки его папаши, давно бы вылетел из универа.

— Не-не-не, Дэн. Не пойдет. — Он покачал перед моим лицом своим пальцем, скалясь своей фирменной белозубой улыбкой, от которой девки готовы пешком идти за ним за горизонт. — Ты помнишь наш уговор? Что все мы делаем вместе! А ты готов предать друга в самый последний момент?! Ну потерпи еще один годик. Потом наши пути-дороги разойдутся и делай что хочешь. — Макс состроил умилительную рожу.