Стяжатель (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 4

Школьный день прошёл относительно гладко, если не считать присутствия неподалеку встрепанной Хиракавы, изо всех сил делающей вид, что у неё всё в порядке. По словам Коджимы на обеденном перерыве, невербальные сигналы о том, что её кто-то отменно выдрал, были настолько четкими, что их уловила каждая девушка в классе, хоть раз бросившая взгляд на хафу. Дальше этого момента ничего не зашло, так что мы вполне мирно собрались после школы домой, а выйдя из стен образовательного учреждения, увидели нетипичную для школы картину.

Наша старая знакомая, китаянка Сяо Мин, садилась в открытый кабриолет к видному молодому японцу, подъехавшему прямо к воротам школы.

— Хоо… — протянул Рио вслед уехавшей машине, — Нехило-нехило. Эта оторва всё-таки нашла себе компанию!

— Давно уже, — отозвался я, краем глаза приглядывавший за этой девушкой по просьбе якудза.

Второй год обучения у нас был куда спокойнее первого. Социальные связи в Аракава-коу-коу-гакко выстроены, разные грозные личности вроде того же Рио признаны условно безопасными, а красивые, вроде него же и некоторых других, — недосягаемыми. Школьники учились, преподаватели работали, жизнь шла своим чередом. Наособицу от всего этого стояла Сяо Мин.

В основном это было связано с тем, какую историческую роль несут жители этой прекрасной страны по отношению к другим нациям восточного типа. В совсем недалеком прошлом и прошлом подальше, японцы показали себя чрезвычайно жестокими захватчиками, совершившими массу актов геноцида и откровенного издевательства над мирными людьми и военнопленными. Китай, Корея… кровавый след, что оставили островитяне на землях этих государств, никто забывать не собирался, ну а мы, то есть жители страны Восходящего Солнца, отвечали тем же. Тем не менее, в школе Аракава это выразилось мягче всего — юную китаянку попросту игнорировали, насколько могли.

Несколько подкатов от наших бейсболистов, один неплохо отмудоханный хам-третьекурсник, которого Сяо Мин поставила на место исключительно собственными невеликими силами — и вот, первая и единственная в мире невидимая девушка с модельной внешностью. С ней не общались, не дружили, но и не стремились унизить, как это обычно бывает — просто не замечали. Её подобное, надо сказать, вполне устраивало. Предоставив как-то мне своё предложение и неплохо его обосновав, Сяо Мин, в прошлом Сяо Сиань, приняла отказ и больше ни к кому не лезла, выбрав другой вектор в жизни. И, если верить Рио, высоко оценившему кабриолет и водителя — более чем успешный.

— О, Рио, глянь, Хиракаву упустили! — ткнул в плечо моему другу белоголовый Онивабаши, — Что делать будем? Догоним?

— Да не, — после недолгого раздумья ответил «грязный блондин», почесывая голову, — Влом. Лучше Акиру спросить. Он, всё-таки, в главной роли.

В курс дела меня ввели, когда мы уже пошли в обратный путь. Лето, хорошая погода, несколько молодых знаменитостей, с которыми как-то раз мы работали в аквапарке, выбили себе право на выходной и собрались всё это дело отметить. Пляж, выпивка, клуб, отрыв без границ. Однако, чтобы отрыв был действительно без границ, требуются телохранители, которые не нарушат, так сказать, феншуй. Тогда-то и всплыло мое имя.

— Платят мало, три сотни человеку…ну, ты же сейчас свободен по воскресеньям, сам говорил, — пожал плечами Рио.

— Триста тысяч, за то, чтобы весь вечер возиться с молодежью, почуявшей вседозволенность? — хмыкнул я, — Еще скажи, что хотел позвать нас с Хиракавой, а на самой тусовке будут Сакурабомби.

— Ну да. А что?

— Ничего, отказываюсь. В принципе, отказался бы в любом случае, даже за полтора миллиона. Мия Ханнодзи попросту не дала бы мне работать.

— Ах ты везучий ублюдок…

Хайсо оказался фанатом этой группы. Какой странный Рио шиноби достался, аниме любит, молодежную музыку слушает, может, даже за сестрой подглядывает. Хм, а чего это он покраснел? И сам Коджима отвел глаза? Кажется, теперь кто-то смотрит аниме в одиночку, пока его сестре показывают секретные приемы? Может быть даже захваты сзади? Вместе с удушением?

Пришлось убегать. Приятно, когда твоя гнусная инсинуация оказывается истинной. А уж когда я последний раз видел Рио покрасневшим…

Айдолы и молодежные рок-звезды в Японии народ бедный. Львиную долю доходов получает агентство, вырастившее и раскрутившее талант, а контракт запрещает бедолаге буквально всё и немного сверху. Причем, некоторым из этих молодых людей еще нужно учиться, получая, к примеру, высшее образование. Определенная доля симпатии к настолько загруженным людям у меня присутствует, но недостаточно, чтобы взваливать на себя проблемы. Тем более, есть еще и возможные неприятности от столкновения Хиракавы и Ханнодзи. Кажется, я постепенно становлюсь кобелем…

— Я все равно знаю, где ты живешь!! — доносится мне в спину от запыхавшегося блондина, на что предпочитаю не реагировать. Все равно послезавтра приду к нему домой на наши «уроки фехтования».

С учительством в Огасаваре удалось завязать. Поняв приблизительно нужды своей аудитории и те пробелы в знаниях, которые таким людям полезно было бы закрыть, я создал методичку. В ней просто и доступно объяснялась большая часть необходимого по пунктам. Договорившись с некоторыми знакомыми, в том числе с дедом и со своим учителем, Суичиро Огавазой, я собрал знатный ворох подписей именитых бойцов, подтверждающих ценность и истину содержащихся в методичке знаний. В таком виде мы её и отдали в печать, а заброшенная школа в деревне снова начала пустовать. Теперь мне приходится платить за получаемую из деревни еду, пусть и с очень хорошей скидкой.

Впрочем, отца повысили, и он теперь регулярно вкладывается в траты на продукты. То, чем должны питаться «надевшие черное», и обычному человеку более чем полезно, так что моя семья очень хорошо кушает. Особенно это заметно по начавшей бурно расцветать Эне, и по Такао, который, приходя к Рио, очень и очень усердно занимается.

Кстати, о них…

Неподалеку от моего дома был припаркован кабриолет, виденный мной буквально десять минут назад. Около машины отирались китаянка с кавалером, а к ним, под бдительным присмотром Такао, держащего портфели, домогалась Эна, привлеченная, видимо, тем, что Сяо Мин крайне похожа на Хиракаву. Китаянка, в свойственной ей резкой манере, успела отбрехаться до того, как я подошёл, вследствие чего была обозвана «китайской подделкой», награждена видом высунутого языка, а затем младшая Кирью, видящая подходящего меня, предприняла стратегическое отступление бегством. Молодой японец, привезший Сяо Мин, еле сдерживал смех, чем неслабо смущал желающую взорваться подругу.

— Ты! — обнаружив подошедшего меня, вспыхнула одноклассница, — Поехали с нами! В кафе! Ближнее! Подальше отсюда, тут дети злые! Мы хотим поговорить! О бизнесе! Это Мотосуба Йоши, мой парень!

Самая запоминающаяся черта этой китайской девочки, как-то раз организовавшей на меня самую настоящую западню в Киото — предельная конкретность высказываний. Отлученная от рода дочь могущественного отца (который кто-то весьма крупный в Китае), была прямолинейна донельзя. Настолько, что это могло смутить обычного человека, но я подобный подход более чем одобрял.

Заняв столик, мы заказали по большому стакану фруктового льда, а затем, когда с ним и с приличным японским знакомством было покончено, слово взяла китаянка. Правда, после того как Мотосуба Йоши предупредил, что она это делает на правах «старой знакомой», и убеждена, что так будет лучше. В принципе, так оно и оказалось.

— У него есть деньги, — невежливо ткнула наглая китаянка пальцем, — У тебя есть мозги. Деньги мертвые, пустые, бесполезные. Сейчас. Йоши нужно дело. Ты жрал Снадобье, тебе нужны деньги. Можно заработать вместе. Нужно заработать. Я много денег хочу.

— И каков будет твой вклад? — наклонил я голову.

— Он уже есть, — фыркнула китаянка, — Я вас свела. Потом выйду замуж за Йоши, у которого будет много денег. И бизнес. Все в выигрыше, ты в доле.