Принцесса Дюны - Герберт Брайан - Страница 24

– И с учетом того, сколько у нас здесь подруг! – добавила Руги. – А можно мне отказаться?

– Нет, – покачала головой Мохайем, стараясь, чтобы это прозвучало без возмущения. – Но ты можешь задавать вопросы, если хочешь, или приберечь их для Ирулан. Это большая честь и привилегия – получить приглашение в Школу Матерей.

– Что-то я не чувствую особой гордости, – пробормотала Руги. Затем ее глаза сверкнули: – Но мне хотелось бы научиться драться, как Бинэ Гессерит!

Мохайем поднялась со стула, чувствуя возрастную ломоту в суставах:

– Пока это все, что я хотела сказать. – Шурша мантией, она подошла к двери и распахнула ее. – Джосифа, Руги, вы можете начать собираться прямо сейчас. А мне нужно еще кое-что обсудить с вашими старшими сестрами.

Озадаченные и растерянные, обе девушки вышли из класса. Когда дверь за ними закрылась, Ирулан сказала:

– Все это довольно неожиданно, не так ли? Бинэ Гессерит обычно все планируют заранее.

Мохайем нахмурилась:

– Принято решение, что девочки отправятся на Уаллах IX ради их безопасности – некая мера предосторожности. Назревают политические и, возможно, военные проблемы, и ваш отец не хочет, чтобы девочек использовали как разменные фигуры.

– Ради их безопасности? – воскликнула Челис. – А как насчет нашей? Мы что, в опасности здесь?

Серьезным тоном Мохайем произнесла:

– Как дочери Императора, вы всегда в опасности.

Уэнсиция проницательно взглянула на нее:

– Вы нам что-то недоговариваете? Может, хотите сообщить что-то еще?

– Только то, что вы все должны проявлять бдительность – вероятно, даже больше, чем обычно.

Уэнсиция заерзала на стуле:

– Вы сыплете соль на свежие раны! Как принцессы Коррино, мы должны быть готовы встретить любую угрозу и справиться с любой проблемой! – Она фыркнула. – По-хорошему, мне следовало бы пройти полную подготовку Бинэ Гессерит на Уаллахе IX, чтобы уметь то же самое, что Ирулан. А вместо этого мне приходится организовывать здесь для себя частные курсы!

Мохайем сердито посмотрела на нее:

– Для тебя это не сочли обязательным, Уэнсиция!

На Челис никто и не взглянул.

Ирулан заговорила с Уэнсицией успокаивающим тоном:

– Есть такое понятие, как государственная необходимость. Некоторые обстоятельства мы должны просто принять, как того требует наше благородное происхождение. Возможно, мы никогда не узнаем причин.

– И это говоришь мне ты! – вскинулась Уэнсиция. – Та, которая постоянно присаживается отцу на уши и дает ему советы по политическим вопросам! Моего мнения он никогда не спрашивает!

Мохайем подобрала свою мантию и направилась к выходу, успев услышать, как Ирулан тихо сказала сестре:

– Возможно, и зря.

Два дня спустя, холодным ранним утром, Джосифа и Руги на дворцовой посадочной площадке готовились взойти на борт императорского челнока. Когда багаж девочек уже погрузили – всего лишь небольшие рюкзаки, несмотря на предстоящий год обучения, поскольку в Школе Матерей им предоставят все необходимое, – Ирулан, Уэнсиция и Челис пришли попрощаться с сестрами.

Джосифа выглядела спокойной, смирившись с внезапными переменами в жизни, и теперь предвкушала начало учебы на Уаллахе IX.

Тринадцатилетняя Руги плакала:

– А я обязательно должна лететь?

– Все уже согласовано, – твердым голосом сказала Уэнсиция. – Цени выпавшую возможность!

– Вам обеим там понравится! – заверила Ирулан. – И вы многому научитесь! Вернетесь домой гораздо более влиятельными принцессами.

Челис прощебетала:

– Какая жалость, что я не лечу с вами! Это звучит так захватывающе!

Руги вытерла глаза и посмотрела мимо Ирулан в сторону Императорского дворца:

– А где отец? Почему он не вышел с нами попрощаться?

И ее слезы хлынули вновь.

– Сегодня утром у Императора много важных дел! – сказала Мохайем, хотя знала, что Шаддам занят только рутинной бумажной работой в своем кабинете.

Теперь обе младшие девушки выглядели грустными, поднимаясь на борт, в то время как старшие сестры остались на посадочной площадке. Мохайем очень хотелось прямо сейчас тоже улететь на Уаллах IX, но здесь у нее было слишком много обязанностей, имеющих первостепенное значение.

Зал выглядел непритязательно: обычная столовая для нижних чинов, с простыми столами из пластика и разнокалиберными стульями – одни мягкие, другие нет. После того как Зенха впал в немилость, его доброжелатели вряд ли смогли бы найти лучшее место для проводов – лишь это тесное помещение, куда набилось как минимум человек сорок. На столах стояло лишь символическое количество блюд. Впрочем, все присутствующие были товарищами Зенхи. По такому поводу они куда больше налегали на выпивку, чем на еду, и его это вполне устраивало.

Ради этого мрачного события – проводы разжалованного капитана – люди переставили дешевую мебель так, как им удобно. Опальный офицер сидел во главе импровизированного длинного стола, по обе руки от Зенхи расположились его ближайшие друзья по службе: штабс-капитан Селлью, молодой офицер с ярко-голубыми глазами, и штабс-капитан Недлох – старый ветеран с боевым шрамом на щеке. Оба только что вернулись на Кайтэйн с заданий на других планетах.

Все присутствующие на этом угрюмом собрании знали, как манипулировать военно-бюрократической машиной, чтобы добиться желаемого, ибо официальную прощальную вечеринку никогда бы не санкционировали.

Эти добрые товарищи, исполненные сочувствия, были простыми офицерами в имперской униформе – никто не принадлежал ни к элитным войскам сардаукаров, ни к благородному высшему командованию. Вся компания продвигалась по служебной лестнице вместе с Зенхой благодаря упорному труду и компетентности, не имея преимуществ происхождения. Все служили адъютантами при напыщенных и неумелых номинальных командирах. И знали свое место.

Высокомерные командиры не желали видеться с опозоренным офицером, но друзья не оставили его. Большинство из этих воинов много раз путешествовали через всю Империю в составе флотских подразделений на борту лайнеров Гильдии, возглавляя императорские миротворческие силы. Когда стало известно о том, что произошло с Зенхой, они горячо поддержали его.

Бывший капитан принял судьбу с достоинством, не поникая головой от стыда. Он сидел в новенькой форме лейтенанта, без каких-либо шевронов и медалей, но поклялся себе, что заслужит их вновь – сколько бы времени ни потребовалось. Он сделает это ради памяти тысяч погибших под его руководством из-за преступно недостоверной информации, которую ему предоставили. Травмированная голень чувствовала себя намного лучше после медицинской помощи и специального башмака, и теперь он почти не прихрамывал при ходьбе.

Прислушиваясь к приглушенным разговорам, Зенха отпивал из бокала и делал вид, что ему весело. Он очень ценил присутствие этих людей. Большинство друзей находились в мрачном настроении – и оттого, как с ним обошлись, и поминая бойцов, павших на Отаке. Зенха никогда не смог бы забыть кровь этих потерь на своих руках. Миссия пошла бы совсем по-другому, если бы ему заранее дали точные сведения.

– Хуже всего то, что теперь тебе придется служить под началом герцога-баши Горамби, – вздохнул штабс-капитан Селлью. – Это же надо придумать такое нелепое звание! Хорошо хоть мой собственный командир весьма безразличен к службе – я могу устранять проблемы и поддерживать порядок в отряде без его вмешательства. А Горамби не просто дурак, но дурак с инициативой! Очень напористый тип.

Недлох ткнул Зенху локтем в бок:

– Ничего, наш Моко обведет его вокруг пальца!

– Экая несправедливость – приставить тебя к этому болвану! – проворчал другой офицер, крупный бородач. – Горамби втягивает свои войска в одну неудачу за другой, причем крайне глупым образом.