Вий (СИ) - Криптонов Василий - Страница 22

— Почему сидите? Тварей мало?

— Да полно тварей! Мефодий, зараза. Самоходом охотиться запретил, всё только через него. Заявление подай, дозволения дождись. А если попадёшься, что кости сдаёшь, так штрафует ещё.

— Охренеть, — не стал я кривить душой. — Он совсем, что ли?

— Да скотина он! Ты спроси, куда он тот штраф кладёт.

— В карман?

— Вестимо, в карман! И то бы ещё полбеды!

— За такие полбеды у нас, в Поречье, уже бы руки отрезали. По самые ноги.

— Ты ж погоди, я не договорил. Кости самим сдавать вообще запретил — всё ему. Он сдаёт, а потом долю нам выплачивает. Я сегодня как раз за долей пришёл — с кладбища того. Мы там вурдалаков этих перебили — страх! Тридцать родий только я поднял. И чего думаешь?

— Напарил?

— Как есть, нагрел! Заплатил как за десять костей! Я говорю, родий тридцать было! Сдурел ты, что ли⁈

— А он чего?

— А он: «Ну как тебе, Амвросий, верить? Вот Гога, самый сильный, а и он всего полтора десятка набил. А ты говоришь — тридцать. Ну можно ли такое?»

— Долбануться…

— И что ему, что тот Гога всю ночь до утра в кабаке квасил, как бездонная бочка! На том кладбище он одного вурдалака срубил — и за надгробием уснул. Мы ж его и защищали ещё стояли, чтоб ни один вурдалак не покусал. Каких там пятнадцать родий! Я Мефодию, конечно, того говорить не стал, не в моих правилах на братьев доносить. Дело-то такое, с каждым может быть в любой день.

— Эт точно.

— Так, поорал в общих чертах. Так он мне и заявляет: вообще, мол, надо в Оплоте ремонт сделать, деньги откладываем. Ремонт, сука! Да там в прошлом году только всю нутрянку поменяли. А скоту этому кабинет — вообще каким-то заграничным мрамором отделали. И опять ему — ремонт!

— Да уж…

— Да и это бы ладно. Уж хрен бы с ними, с деньгами, кабы дело делалось!

— А не делается?

— Я ж тебе говорил, как оно делается! Сперва приди — заявление подай. Неграмотный — твои проблемы. Договаривайся с братом, чтоб написал. А братья-то тоже ушлые! Иной напишет — да подпись свою. Ему и разрешение. Но то ладно, то не Мефодия вина. А рассматривает он эти заявления иной раз чуть не по неделе. Выдаст разрешение, ты придёшь — а там уж и нет никого. И вообще, такое чувство, что его, как работать надо, аж передёргивает. Сразу морщится, брюзжит чего-то. Как без дела сидеть — так он весёлый, прибаутками сыплет.

— Как же вы его такого выбрали главой?

— Так нормальный же был, когда выбирали! А как должность занял — и пошло-поехало.

— Слушай, ну а в другой орден перейти — не?

Амвросий, который как раз пил, поперхнулся. Его одолел приступ кашля. Покраснев, Амвросий несколько раз с силой врезал себе кулаком в грудь и, наконец, кабак сотряс его хохот.

— Другой орден! Да ты про наши дела ничего не знаешь, я смотрю.

— Бог миловал. Со своими бы разобраться, а уж до чужих только по большой нужде касаюсь.

— Ну так вот слушай. Ещё в начале года этот сучий сын Мефодий все петербургские ордена объединил. Под своим началом, естественно. Теперь самый многочисленный орден на Руси-матушке — наш. Орден Белых Ночей.

Я присвистнул и сделал из услышанного свои выводы:

— Это значит, что в конце года подарков от государыни-императрицы нам не видать…

— Все подарки — наши, — с кислой миной подтвердил Амвросий. — Чем уж он глав остальных семи орденов купил — того не знаю, да только они за него — горой. Сам Мефодий — Тысячник, из них всех сильнейший.

— Ну, почему они за него горой — догадаться нетрудно. Если и у них теперь тоже «ремонты» в оплотах по три раза в году, то чему удивляться.

Амвросий только руками развёл и осушил кружку.

— Ух, выговорился, аж от души отлегло, — признался он и пощупал себе область сердца. — А то ж, знаешь, оно аж кипит, бывает, так и просится. Ещё б чуть-чуть — и глупостей наворотил бы.

— Глупости воротить — это не надо. Надо действовать с умом, составив план. Есть ещё охотники, которым такие расклады не нравятся?

— Да полно! Из тех, что простые охотники, да не раздолбаи — все воют от этих порядков.

— Замечательно. Если бы был орден, куда можно перейти — пошли бы? Ну, если там всё по уму сделать, без бюрократии этой. И кости — по справедливости?

— Вприпрыжку побежали бы! Да только где ж такой орден взять? Мефодий своих охотников по-хорошему отпускать не станет. А супротив него другие ордена не пойдут. Раздавит же.

— Ну, какие-то не пойдут, а какие-то и пойдут, — задумчиво сказал я. — В общем, Амвросий, давай так. Через пару дней в это же время в этом же кабаке встречаемся, и я тебе весь расклад обрисовываю. С собой можешь пару самых верных друзей привести, на кого как на себя положиться можешь.

— И чего будет? — недоверчиво прищурился Амвросий.

— Вот там и узнаешь. А пока мне нужно кой-чего узнать. Ладно, бывай. Через два дня, помни!

— Да на память не жалуюсь.

Выйдя из кабака, я немедленно телепортировался к оплоту. Поглядел на пристройку. Мастер Сергий уж заждался, поди — на замеры ехать. Ладно, подождёт ещё чуток.

Мысли у меня в голове плавно превращались в наполеоновские планы. Сейчас я — Боярин. Сто двадцать одна родия. Чтобы до Сотника апнуться, нужно ещё двести двадцать девять. Вроде и много, но с нынешним изобилием тварей — тьфу и растереть. У Боярина никаких обязательств, уровень поднимать можно спокойно. А вот чтобы с Сотника дальше пойти — это нужно сотней покомандовать. А мы крайний раз полусотню-то с трудом наковыряли, сотню собрать и того тяжелее будет.

При том, что сотня мне точно понадобится. С чем на вия идти? Там бы, по-хорошему, вообще бы тысячу, но давайте будем реалистами.

В общем, я принял решение. Настало время корпоративных войн и офисных интриг. Рейдерских захватов и прочего добра.

Я постучал в дверь, окрылённый мечтами. Прохор открыл, встал на пороге, что-то жуя.

— Прохор! — воскликнул я. — Вопрос на миллион: как собственный орден основать?

Прохор отчего-то поперхнулся и закашлялся, плюясь крошками. Прям поветрие у них сегодня у всех…

Я постучал Прохора по спине. Дождался, пока прокашляется. Повторил вопрос.

Прохор помотал головой.

— Чего не знаю, того не знаю.

— А кто знает?

— Тоже не знаю. Аврос, может, что-то слышал. Он же глава.

— Ну да, логично. А Аврос-то очухался уже? Или всё ещё бухает?

— Да вряд ли очухался. Куда ему спешить-то?

— И правда. Вообще некуда… Ладно, понял. Попозже нанесу Авросу визит.

— Чего нанесёшь?

— Ну, такое. Ему понравится… Понял тебя, Прохор, приятного аппетита. Я — домой. Мастера Сергия с собой забираю.

В Давыдово мастер Сергий оказался впервые. Оглядев усадьбу, вынес вердикт:

— Богато.

— Стильно и комфортно, — поправил я. — В нашем деле это главное. У меня тут, кстати, ещё и вкусно. Скоро сам заценишь.

Увидев паровую машину, мастер Сергий расцвёл окончательно. Осматривал её с большим интересом. Закончив осмотр, решил:

— Добрая механизма. Надёжная. Да только сдаётся мне, останавливать её каждый раз, как амулет заряжать понадобится — износить недолго…

— Останавливать я её не буду.

— Это как же так?

— Да так, есть способы. После, как опробую, расскажу. Ты, мастер Сергий, замеряй. Не отвлекайся.

С замерами мы закончили быстро. Мастер Сергий пообещал изготовить амулет в кратчайшие сроки, отдал должное обеду от тётки Натальи, плавно перешедшему в ужин, и отбыл, с моей помощью, обратно в Оплот.

Я перед сном прошёлся по двору. Похлопал по стальному плечу терминатора, выкашивающего траву у частокола.

— Разминаешься? Молодец. Завтра с тобой на Полудницу пойдём. Поглядим, что за тварь такая.

Тварь, меланхолично жующая выкашиваемое терминатором, подняла голову. Обиженно напомнила:

— Тварь у тебя одна! Куда это ты опять намылился?

— На охоту.

— А я?

— Так я не бухать. Говорю же, на охоту.

— Знаю я твои охоты! С тобой пойду.