Неродственная связь (СИ) - Джокер Ольга - Страница 4

Дисплей в очередной раз вспыхивает входящим сообщением. Я захожу в переписку и бегло просматриваю все извинения. В последнем Дёма просит выйти к воротам, чтобы поговорить.

Я сухо отвечаю, что нахожусь у подруги, и бросаю мобильный в сторону. Но не тут-то было. Спустя полчаса Полищук приезжает к подъезду Леры, громко сигналя под окнами.

Когда я выглядываю с балкона, то лишаюсь дара речи. Он стоит у автомобиля, держа в руках охапку красных роз. Сложно сказать навскидку количество, но могу поспорить, что их там явно больше сотни.

— Ну спустись к нему-у… — умоляет подруга. — Посмотри, какой он милый…

Я продолжаю упираться, до сих пор обижаясь на Демьяна, поэтому выйти отказываюсь, но парень не унывает — находит контакт с консьержем, поднимается на третий этаж и оставляет букет прямо под дверью.

Забирает его Лера. С моего разрешения зачитывает записку и восторгается ещё сильнее, потому что красиво говорить Полищук ой как умеет. Честно говоря, я и сама проникаюсь его словами.

— Мне жаль, что я тебя огорчил, Алинка. Я был неправ и хочу это исправить, — перечитывает подруга. — Ты для меня очень важна, и я сделаю всё, чтобы вернуть твоё доверие… Слушай, не знаю, как ты, но я его уже простила!

Я сдерживаю глупую улыбку, проводя пальцами по ярким лепесткам. Пересчитывать количество пришлось долго, но зато я убедилась в том, что роз действительно сто одна штука. Это довольно щедрый жест для таких коротких отношений.

Выдержав паузу, я всё же пишу Дёме сообщение с благодарностью, а он не теряется и моментально зовёт меня в кино. Не обязательно сегодня, в любой другой день. Он готов ждать столько, сколько нужно. Я не порю горячку, прошу дать мне время и обещаю немного подумать.

— Схожу с ним на свидание на следующей неделе, — делюсь с Лерой, лежа на просторной двухместной кровати. — Не раньше. И только потому, что ты просишь...

Я, конечно же, немного лукавлю: моё сердечко растаяло.

— Ещё чуть-чуть, и я потребую у тебя курс, как свести парня с ума за короткий срок, Аль… Уверена, меня бы хватило максимум на час игнора.

Я заливисто смеюсь, потому что, в целом, так и есть. Лера, как бабочка — живёт одним днём, ни о чём не думает и часто рискует, обжигая крылья, но всё равно продолжает лететь на свет.

— Я не на помойке себя нашла, Лерок. В следующий раз как следует подумает, прежде чем меня обмануть.

Засыпаем мы глубокой ночью, вдоволь наговорившись, обсудив друзей и знакомых и досмотрев до конца популярный сериал в жанре исторической драмы.

Завтрак у нас проходит не дома. Мы спускаемся в кафе на первом этаже, заказываем кофе и круассаны. Я пощу загадочные фотки с букетом в социальные сети, пафосно подписывая: «Когда утро действительно доброе».

К сожалению, время пребывания у подруги быстро заканчивается — родители возвращаются из поездки, поэтому я собираю все свои вещи, розы и кое-как втискиваюсь в салон такси. Было бы куда лучше добраться домой на собственном автомобиле, но отец сказал, что пока я не откатаю дополнительных десять занятий с инструктором и не отточу мастерство парковки до идеала — о мерсе можно только мечтать.

Расплатившись за заказ и накинув водителю чаевых, я выхожу у ворот, цепляю шипами одежду и направляюсь по тропинке в дом. Он у нас самый большой в округе по площади и прилагаемой территории: вокруг простирается ухоженный газон, а у крыльца находится небольшой водопад, искусно встроенный в стену. Неподалёку есть бассейн с прозрачной бирюзовой водой. Ещё один находится на цокольном этаже, но им мы не пользуемся летом.

Как только я переступаю порог квартиры, то чувствую умопомрачительные запахи еды и десертов. То, что Дина готовит, означает одно — она отошла после похорон бывшего мужа. Или делает вид. Но в любом случае жизнь постепенно налаживается.

— Это букет от того мальчика, которого мы недавно встретили? — спрашивает мачеха, встречая меня на пороге.

— Да, от него.

— Ой, внешне он очень хорошенький. Светловолосый, голубоглазый, подтянутый. Ты не слушай отца — он просто всячески пытается сделать так, чтобы ты никогда не вышла замуж.

— Я знаю.

Попытки шутить окончательно указывают на то, что Дина в хорошем расположении духа. Она улыбается, забирает у меня букет и даёт возможность снять обувь, а потом помогает обрезать стебли, найти в кладовке ведра и разместить в них цветы. Сама бы я вряд ли додумалась до этого. Скорее всего, оставила бы в ванне.

— Аль, позови на завтрак Аслана, пожалуйста, — просит мачеха, пользуясь пульверизатором и распыляя воду на бутоны. — И сама спускайся.

— Я уже позавтракала.

— Я приготовила твой любимый шоколадный чизкейк.

Перед ним сложно устоять, поэтому я закидываю в комнату рюкзак, а на обратном пути останавливаюсь у нужной двери и нервно сглатываю. Паника проходится по спине мерзким колючим холодком, а сердце колотится во много раз чаще. Я коротко стучу, но Аслан не открывает.

Мда-а... Словно нарочно издевается.

Я перетаптываюсь с ноги на ногу, выжидаю ещё несколько секунд и повторяю попытку. За дверью тишина — ни шагов, ни шороха. Когда и в третий раз не следует реакции, я нажимаю на ручку и захожу в гостевую комнату со светлыми стенами и минимумом мебели. Впервые с того момента, как бывший друг здесь поселился.

Первая мысль — немного бы порядок навести... Ну кто так раскидывает вещи? Не то чтобы ужас, но футболки на спинке стула явно могли бы оказаться в шкафу. И эти провода от зарядки, свисающие со стола…

Как раз когда я разглядываю типичный мужской беспорядок и морщу нос, Аслан возвращается с балкона в комнату. Наши взгляды встречаются. Мой — невольно соскальзывает с лица вниз, отмечая красноватые и бугристые следы на правой стороне груди, плеча и живота, которые уходят под резинку серых штанов.

— Что нужно?

Я с трудом заставляю себя вернуться к глазам, проглатывая ком в горле. Дина рассказывала, что Аслан пытался спасти отца, но я не думала, что ожоги настолько сильные. Это же… на всю жизнь, наверное. Вряд ли они затянутся и останутся невидимыми.

— Ты не открывал дверь, а Дина звала на завтрак, — отвечаю с короткой паузой.

— Если я не открывал дверь, то это не значит, что ко мне можно вламываться без разрешения.

Кровь стремительно ударяет в голову, а пульс начинает громко барабанить в ушах. Какой же он всё-таки невыносимый...

Тахаев хмурится и проходит мимо, я ощущаю его запах — чистоты, свежести и лёгкого цитрусового геля для душа. Аслан берёт со стула футболку и быстро надевает её, будто пряча следы ожогов.

У меня на языке крутится масса ответов, включая самые стервозные. Вообще-то это мой дом и мои комнаты. Я могу заходить без разрешения куда угодно. Но вместо этого приходится вспомнить просьбу мачехи, смерть Карима и сделать над собой огромное усилие. Единственное, от чего не удерживаюсь, когда выхожу из комнаты, — это громко хлопнуть дверью.

***

— Может, добавить ягодный соус или солёную карамель? — спрашивает Дина. — В холодильнике еще есть мороженое...

— Не надо. Спасибо.

За столом искрит от напряжения. Единственная, кто пытается разрядить обстановку, — это мачеха. Мне даже жаль её. Она искренне хочет, чтобы мы поладили, но это кажется невозможным.

Да и зачем?

Надеюсь, Аслан не задержится здесь надолго. Отец рано или поздно что-то решит. Если мне станет совсем невыносимо, я попрошу об этом лично или поставлю ультиматум: съезжает либо он, либо я. Выбор, по-моему, очевиден.

Когда мы были детьми, наши родители арендовали две дачи по соседству прямо на берегу реки. Самые красивые закаты я встречала именно там — вдали от города и суеты, рядом с хвойным лесом и с самым чистым воздухом, который только может быть.

Наши ключи хранились у Тахаевых, их ключи — у нас. Если кому-то нужно было что-то взять, полить цветы или присмотреть за домом — это было довольно удобно. Уровень доверия казался максимальным.