Сила на краю империи (СИ) - Бадевский Ян - Страница 11

Я не стал убирать клинок в ножны и двинулся дальше.

Второй прыгун осмотрел гостиную, ничего не нашёл и отправился в западное крыло особняка. Третий поднялся по лестнице, достал какую-то пластину, по которой ползала красная точка и безошибочно направился в сторону библиотеки. Да уж, в мире хватает интересных артефактов. И тайные общества за свою многовековую историю успели основательно прибарахлиться.

Справедливо решил, что похититель с пластиной опаснее, да и выше по статусу, я поднялся вслед за ним. Если судить по фигуре, моим противником могла быть девушка. Или очень худой подросток, что вряд ли. Дождавшись, когда адепт скроется за стеной, я шагнул прямо в стену, миновал рабочий кабинет Натальи Андреевны, бильярдную и оказался в библиотеке, где на раскладывающемся диване спал телохранитель Джонса. Тревожить бойца я не стал. Вместо этого приблизился к двери, сделав её прозрачной и проницаемой, дождался, пока адепт не возьмётся за ручку с той стороны, и резким движением вогнал ему кулак в шею. Не просто кулак, а выдвинутую фалангу с шипом в кольце.

Прыгун среагировал молниеносно. Попытался перехватить мою руку, но было поздно. Я вернул кулак обратно в библиотеку и восстановил материальность двери.

Замер.

Через несколько секунд послышался стук падающего тела.

Убрав меч в трость, я прислонил её к стене. Открыл дверь. Присел на корточки, пощупал пульс на шее адепта и убедился, что похититель в глубоком ауте. Втащил тело в библиотеку и пошёл разбираться с последним фанатиком.

Как по мне, следовало бы всех прыгунов отключить и допросить по отдельности, чтобы получить максимум информации. Но в кольце Джонса было ограниченное количество токсина. На всех тупо не хватит. Какая-то дорогая разработка, выкупленная чуть ли не из секретной правительственной лаборатории.

Нажав скрытую в перстне кнопку, я убрал шип, аккуратно снял артефакт с пальца и сунул в выдвижной ящик комода на первом этаже. Мне эта игрушка больше не понадобится.

Длинный коридор вывел меня в западное крыло, где по логике вещей должна жить прислуга. Всех горничных, прачек и лакеев мы отселили в отдельное здание, чтобы не путались под ногами.

Сделав стены прозрачными, я вдруг осознал, что прыгуна нет.

Фанатик попросту исчез. Растворился во тьме. Но кое-что после себя этот тип оставил. Когда я тихо вошёл в комнату отдыха для прислуги, то увидел лежащую на полу монету. Или не монету — контуры артефакта можно было разобрать только благодаря красной подсветке.

Монета оказалась проектором.

В воздухе, прямо перед моими глазами, соткались призрачные буквы:

НАШЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ В СИЛЕ

Сделать я ничего не успел.

Кругляш на ковре вспыхнул, превращаясь в пепел.

Надпись перестала существовать.

Фазис погрузился в жару.

Выйдя из прохладного здания аэровокзала, в котором работали кондиционеры, я очутился в филиале ада на земле. По ощущениям было… ну, градусов под сорок, не меньше.

И всё же я испытал радость.

Несмотря на события последнего года, я успел сродниться с этим мегаполисом и в какой-то степени воспринимал его, как надёжную гавань.

Последние сутки выдались на редкость насыщенными. Мы с партнёрами окончательно удостоверились в том, что Серебряный Круг честно играть не планирует. По сути, маски сброшены, и теперь от противника можно ждать чего угодно. При этом у меня есть некоторый… иммунитет. Я не собирался рассказывать Джонсу и Вороновой о том, какую фигуру во мне увидели адепты, но убедил их разделить ответственность за хранение пирамидки на троих. В сентябре девятый фрагмент будет у Джонса, в его неуловимой субмарине «Шоггот». Затем эстафета перейдёт к Вороновой, а уже в ноябре мне придётся отвечать за главный козырь в этой игре. Распределив обязанности и договорившись держать связь через Паттерсона, мы разъехались. Я отправился в Фазис на рейсовом дирижабле, сэр Иезекииль полетел на другом дирижабле в Европу. Наталья Андреевна изъявила желание задержаться в своём имении на пару дней, после чего, если верить её глубочайшим заверениям, подарит мне план развития участка возле озера, который ей «теперь не нужен».

Ах, да. Чуть не забыл про фанатика, которого мы собирались допросить. Здесь нас тоже постигло разочарование — адепт попросту умер. Кто-то влез в его уснувший разум и нанёс чудовищный по силе удар. Подозреваю, что следы заметал боевой морфист, но доказать или опровергнуть это не представляется возможным.

К главному входу подкатил «Урал Танк».

Я не мог разобрать, кто сидит за рулём из-за тонированных стёкол, поэтому сделал часть кузова прозрачной. И предсказуемо увидел в кресле водителя Ольгу в своей неизменной кепке. Вот только приехала женщина не одна — сзади вальяжно развалился Демон.

Обогнув по широкой дуге бомбил, я приблизился к своей убертачке.

Демон подхватил чемодан, загрузил в багажник и открыл передо мной дверь, демонстрируя статус хозяина. Подозреваю, этим ухваткам его Джан обучила.

— Рад тебя видеть, Паша, — закрыв дверь, я протянул руку командиру гвардии. — Не померли со скуки без меня?

Ольга вывела наш саркофаг с парковки и направилась к нескончаемой машинной реке Аэрокольца.

— Помрёшь тут! — коротко хохотнул Лютый. — Сам же знаешь, какая у нас жара началась.

— Вижу, — я вытер пот со лба и возблагодарил небеса за то, что не жадничал, и позволил оснастить вездеход системой кондиционирования.

— Да я не о том, — отмахнулся Демон. Мы уже неслись по магистрали, стрелка на спидометре клонилась к ста двадцати. — У нас комендантский час объявили. Весь город перегородили блокпостами. Проверяли документы, искали уцелевших мятежников.

— Разогнали парочку демонстраций, — добавила Ольга.

— Жёстко разогнали, — подхватил Демон. — Водомётами, дубинками, кинетическими ударами. Сразу показали, кто в доме хозяин.

— А Поляна? — уточнил я.

— Какие-то ушлёпки подкатили в первый день твоего отъезда, — признал командир гвардии. — Десять легковушек, мотоциклы, три микроавтобуса. На КПП почти не было охраны, и мы выдвинулись своим ополчением.

— Ополчением? — удивился в ответ.

— Соседи у нас мировые оказались, — подтвердил Демон. — Выставили своих гвардейцев и с десяток мехов. Плюс наши. Мы как позиции заняли, те блаженные и разбежались. Просто развернулись и укатили по трассе.

— Впечатляет.

— А то.

— Что с Маро?

— Как ты и приказывал, — отчитался Лютый. — Джан с ней поговорила, убедила переждать смуту у нас, не высовываться. Да и некуда ей было высовываться. Весь город парализовало. Магазины, рынки, салоны — всё позакрывалось. Туристы по гостиницам сидели на доставках. В центре какая-то дичь творилась. Сейчас Гадюшник на реконструкции, даже по пропуску въехать нереально.

— А комендантский час отменили?

— Вчера, — бросила через плечо Ольга.

— Слава Древним, — ухмыльнулся я. — А то уж думал, будут нас тормозить на каждом перекрёстке.

— Клановые свободно ездят, — возразил Демон. — У нас же свои номера.

Пока мы добирались через Пригорье до серпантина, петляющего по восточным окраинам Фазиса, я выслушал краткий доклад и сводку новостей в одном флаконе. Вопреки ожиданиям, гражданская война не переросла в масштабные столкновения по всему городу, да и войной неудавшийся переворот было сложно назвать. Мятежники не сумели протащить в Змеиные Кварталы много мехов и пехоты, но подтянули одарённых и пригнали по воздуху десантные дирижабли. В самом Гадюшнике развернулась лютая мясорубка, которая перекинулась на особняки восставшей знати.

Чем больше я слушал, тем больше понимал обеспокоенность Трубецкого. Клан лишился десятков и сотен одарённых бойцов, что не может не отразиться на его силе. Погибли пилоты, уничтожены мехи, сбиты дирижабли. Одни машины удастся восстановить, другие отправятся на металлолом. А вот людей, веками культивирующих свои техники, с того света не вернёшь. Сила крови — это ведь не пустой звук.