На морских дорогах (СИ) - Иванов Тимофей - Страница 36

Учеником его я был чисто формально, без всех местных заморочек, заставляющих желтолицых беспрекословно подчиняться наставникам, так что меня нельзя было вывести из духовного равновесия простым упоминанием того, что взаимоотношения у нас тут как у старшего и младшего. Но не поддеть противника ответным выпадом было бы просто не вежливо.

— Путь любого воина состоит не только из побед, если он выбирает противников под стать себе самому — безмятежно ответил я — А потому надеюсь, Сяо захватил в этот раз баклажку с водой, если вам опять понадобится промыть рот от песка, учитель.

Лян был достаточно тёртым калачом, чтобы не растерять свой собственный настрой, однако что-то в его глазах сказало мне, что сянца путь чуть-чуть, но удалось достать. Не смотря на все мои навыки и физическую силу, превосходящую железнорубашечника, он гораздо чаще побеждал меня, чем проигрывал. Однако и у меня бывали удачи, причём во время последней я сумел подловить противника на захват и воткнуть его лицом в песок площадки, после чего вырубил несколькими ударами по затылку. Стиль железной рубашки и энергия духа в принципе давали Ляну не только силу, но и огромную стойкость к повреждениям. Лезвие топора с рунами конечно всё ещё было более чем весомым аргументом, однако удары кулака, каждый из которых способен раздробить черепушку обычного человека в труху, мастера боевых искусств пронимали с трудом.

Но после того случая он всё равно целую неделю ходил с настолько обиженным лицом, будто я с ним делал что-то противоестественное. И по слухам беспощадно дрючил своих штатных учеников, от чего те ходили грустными и избитыми. Причём выше упомянутому Сяо доставалось кажется больше других. Молодого парня из центральных областей Сяньской империи обещали нам, как старшего ученика, что продолжит дело мастера и сдаётся мне его специально под это дело и повысили. Но теперь говнистому мастеру похоже не хотелось отпускать подопечного, тем более что мы его не гнобили, а относились как к будущему соратнику, которому можно доверить весло драккара.

Но не смотря на всю сложность ситуации, Лян почти ничем не выдал своих эмоций, а лишь принял боевую стойку и пошёл по кругу. Я отзеркалил его движения, почти не видя и не слыша собравшихся вокруг ассонов, что изображали футбольных болельщиков. Они не имели значение, сейчас важно лишь верно двигаться по площадке и не спешить нападать. Атака это не только способ завладеть инициативой, ведь если она не удастся, ты окажешься как никогда уязвим для ответного удара. Во многом на этом и стоится баланс между победой и поражением, ведь в идеале бить надо, когда не сомневаешься в успехе.

Наш танец на расстоянии длился полтора круга, но затем сянец решил стать активнее. Он сделал подшаг вперёд, поддел носком ноги песок и бросил его мне в лицо, а затем резко рванул в атаку. Я мог бы сдуть песчинки в сторону ветром или даже отмахнуться от них телекинезом, но это была тренировочная схватка, её предназначение учить меня чему-то новому на местный манер. А потому я просто сместился в сторону, а через мгновение начал принимать на блоки удары Ляна. Мастер был невысок, не отличался большой длинной рук, однако он чудовищно быстр, а потому пару раз по моим рёбрам чувствительно прилетело. Сила это хорошо, но скорость важна не меньше, а пожалуй даже больше, потому не стоит жить в одной лишь «качалке».

Однако я там и не жил, а потому когда между ударами противника появился минимальный зазор, резко выбросил свой правый кулак вперёд в классическом кроссе. Лян буквально утёк в сторону, но я продолжил связку, путаясь ударить его ногой по бедру, он подпрыгнул, на что я и рассчитывал. Стиль мастера к моему удивлению вообще любил прыжки и удары в воздухе. Когда я бил противника по его ходулям, в девяти случаях из десяти он не блокировал и не пытался отойти назад, а прыгал вверх, ненадолго теряя опору. Чем я сейчас и воспользовался, нанеся удар с левой и поворачивая корпус, чтобы сделать пинок сянца скользящим и не особо опасным.

Так с ним и вышло, я лишь чуть поморщился и порадовался, что с Железной рубашкой у меня уже что-то получается, особенно если мне заранее видно куда прилетит зуботычина. Узкоглазый же прыгун получил хороший удар по рёбрам, который буквально снёс его в сторону. В нашей шахматной партии пешка была мной только что разменяна на слона и я пошёл в атаку, завладев инициативой. Ляну же пришлось солоно, он не успел принять правильную стойку при приземлении и отстал от меня. Немного, на долю секунды, причём чосонец был быстрее, он мог её отыграть, но древнее сяньское боевое искусство столкнулось с новомодной варварской двоечкой. Первый удар был отбит, а второй таки влетел в морду любителя играть на чужих нервах. Железная рубашка это хорошо, духовная энергия тоже, но мозг остаётся мозгом, его резкие сотрясения в черепной коробке не идут столь ответственному органу на пользу.

Лян потерялся, а потом пропустил ещё одну двоечку, от которой поплыл, но всё же сумел отпрыгнуть назад, разрывая дистанцию. Однако отпускать добычу я не планировал, а мои ноги были немного длиннее рук. Мастер весьма толково меня натаскивал, прямой удар ногой из сяньской школы в солнечное сплетение вышел на загляденье, противника отбросило назад и он упал, скрючившись. Я же рванул вперёд и не давая врагу встать взял его руку на болевой, уперев колено в спину. Плечевая суставная сумка уже затрещала от моих усилий, когда мастер воскликнул:

— Довольно!

Мне тут же пришлось остановиться, соблюдая правила, а потом и вовсе подняться, подав Ляну руку. Однако тот как всегда поднялся сам и недовольно пошёл к сторону ученика, стряхивая песок с лица. Накормить сяньца им не получилось, зато за три последних поражения, когда был отделан, я отыгрался, а потому со всей искренностью вежливо поклонился в спину и произнёс:

— Спасибо за урок, мастер Лян.

Он сам в своё время настаивал, чтобы мы говорили эту фразу в конце тренировок. Её я повторял после поражений, что били по моему авторитету. Но после первой же победы она стала люто весёлым способом потроллить этого неприятного типа, который подхватили и остальные, как и вызовы на поединки. Надо было видеть ухмыляющуюся сквозь рыжую бороду рожу Асмунда, когда он победил мастера в первый раз, тем более что без песка там опять не обошлось. Есть у нас поговорка, мол что совой о пень, что пнём по сове, а птице всё как-то не по себе. Тут вот случилось тоже самое, когда наш кормчий ухватился за ногу противника, когда тот бил его в своём любимом прыжке, а потом пользуясь разницей в габаритах и физической мощи, приложил бедолагу о землю, как пернатую хищницу о останки дерева. После чего дёрнул в небо и повторил свой удар. Выглядело кстати красиво, все оценили. Ну кроме Ляна, но он к нам и так ходил будто на каторгу. Три дня в неделю тренировал, а в остальные дни отвечал на вызовы, которые к сожалению не могли случаться чаще раза в сутки. Хотя нет худа без добра, парни за возможность попытаться отрихтовать его желчный хлебальник дрались между собой на той же площадке. Возможно мастер думал, будто тот факт, что он в подавляющем большинстве случаев побеждает отвадит нас от желания бросать ему вызов… Но на ассонов это не работает. Достойный же противник, как с таким не драться⁈ Тем более что вирдманы после проигрыша тут же подлечат.

А порой бывало у сяньца как сегодня, пришёл, увидел, выхватил звездюлей. Я же мог с чистой душой отдыхать. Авторитет мой после прошлых поражений был опять восстановлен, парни разошлись по своим делам, включая нескольких залётчиков, что таскали в руках всё те же грифы в качестве наказания, а вирдманы и так были при деле. Я же зашагал в «оранжерею». Этим хитрым словом у нас назывался сарай, разделённый на секции, в котором мы потихоньку культивировали различные растения и тестировали работу артефактов, дающих свет. Как не странно затеяли всё это не наши друиды, а я сам. Меня как-то утомили чисто воинские тренировки, алхимией с Иви мы занимались тоже немало и она набила оскомину, не моё это всё таки искусство, морским змеем плавать в прибрежных водах тоже не очень хотелось. Нет, оно конечно дело интересное, я даже парочку затонувших кораблей нашёл, где удалось прибарахлиться судовыми кассами. Но как-то раз сунулся поглубже, а потом со всего хвоста сваливал от кракена, который был меня крупнее раза в четыре. В общем раз тут так близко живут такие вот кальмары с ядовитыми щупальцами, купание было признанно мной не развлечением, а довольно таки опасной работой. Душа же просила отдыха и я решил, что садоводство это самое оно.