Наследник (СИ) - Майерс Александр - Страница 7

— Но… — начинает Ларин.

— Давайте обсудим дела, — отрезает графиня.

Тимофей Иванович раздражённо откидывается на стуле. Надеюсь, получилось немного ввести его в смятении. Он-то наверняка рассчитывал, что Зинаида однозначно выступит за то, чтобы попытаться сместить меня. Однако она, никак не проявляя наш тайный союз, выступила против немедленных перестановок.

На следующем собрании Ларин наверняка опять поднимет этот вопрос, и я позволю ему это сделать. У меня будет время подготовиться.

— Что касается дел, у меня есть хорошие новости, — говорю я. — Дело с мошенничеством при продаже сибирских активов официально закрыто. Виновник понесёт наказание.

— Что это значит? — одновременно спрашивают Ларин и Булатов.

— Как что? Управляющий того фонда сядет в тюрьму. Он публично признался в том, что это было его рук дело. Жаль, что вы не разглядели в нём афериста, Богдан Борисович. Но теперь всё кончено.

Лицо Тимофея напрягается. Видно, что он с трудом сдерживает злость. Что, не ожидал? Да, я только что лишил тебя козыря против Булатова. Правда, я и сам его лишился, но у меня есть ещё один. Кроме того, барон будет мне благодарен за то, что я снял с него это бремя.

Небольшой ответный удар, что Ларин не слишком расслаблялся и не думал, что я буду всё время поддаваться.

— А… я… Он правда признался в содеянном? — не верит Булатов.

— Да. Партнёры его заставили, насколько я понимаю. Он сознался, что это была целиком его идея.

— Приятные новости, — напряжённым тоном произносит Ларин, а затем выдавливает улыбку.

— Ещё бы, — улыбаюсь я в ответ.

Мы обсуждаем текущие дела компании, и через пару часов расходимся. Вечером, когда я возвращаюсь домой, мы с мамой садимся ужинать.

— Знаешь, Саша, мне надоело безвылазно сидеть дома, — говорит она, ставя передо мной тарелку с мясным рагу.

— Понимаю. Но ты же знаешь, какова обстановка.

— Ты же вроде победил этого Старцева?

— Я победил Пересвет. А сам Старцев всё ещё точит на меня зуб, и может что-нибудь устроить.

Будто подтверждая мои слова, с улицы слышится грохот. Через секунду раздаются автоматные очереди. Мама вздрагивает и смотрит на меня большими глазами.

— На пол! — приказываю я и подбегаю к окну.

Выглянув в него, я вижу на улице два бронированных внедорожника и группу вооружённых людей. Мои бойцы, что дежурили у входа в подъезд, отчаянно отстреливаются. Точнее, отстреливается только один. Второй, судя по всему, уже убит.

— Говоришь, надоело сидеть дома? — спрашиваю я у мамы, доставая телефон. — Кажется, тебе предоставили повод выйти отсюда.

Глава 4

— Саша, что происходит⁈ — вскрикивает мама, когда с улицы доносится очередная автоматная очередь.

— А ты как думаешь? Старцев объявил нам войну. Прямо сейчас нас атакуют его наёмники, — говорю я на бегу, отправляясь в свою комнату.

— Они убьют нас⁈ — Анна семенит за мной.

— Нет, конечно. Скорее всего, собираются взять в плен и заставить сдаться. Убивать не станут, побоятся гнева князя.

«Хотя, если Германа покрывают Череповы, всякое может быть», — думаю я, но вслух, конечно, такого не говорю.

Когда я достаю из-под кровати железный ящик, а из него — автомат, у матери округляются глаза.

— Откуда…

— Спрячься, — приказываю я. — Нажми тревожную кнопку, нам нужна подмога. И впусти гвардейца, который в подъезде. Быстрее!

Почти выталкиваю мать из комнаты и бегу к окну. Распахиваю его и сразу же открываю огонь по наёмникам. Удаётся зацепить одного, а остальные тут же прячутся за свои бронемашины. Комната наполняется запахом пороха, от грохота выстрелов у меня закладывает уши.

Стрелять по мне в ответ они не смеют. Здесь многоквартирный дом, легко попасть в чужие окна и ранить кого-нибудь. За такое по головке не погладят, тем более наёмников. У дворянских войн есть правила, одно из которых — запрещено причинять вред гражданским.

Есть и другое правило, а именно — война должна быть объявлена официально. Оба участника должны быть уведомлены и имеют право на подготовку. В том числе затем, чтобы обезопасить своих гражданских работников. Но мне никто не звонил и не писал!

Если Старцев просто наплевал на это правило, это грозит ему лишением дворянского статуса и даже лишением имперского гражданства. Или, как минимум, ссылкой в далёкую колонию.

Не думаю, что он пошёл бы на такой риск. Скорее всего, имела место какая-то хитрая схема.

Ладно, сейчас не до этого! Пусть бойцы Эглитиса и не стреляют по мне, зато они активно пытаются убить моего гвардейца. Он внизу один. Если наёмники ворвутся в подъезд, то пробиться затем в квартиру им не составит труда.

— Ваше сиятельство! — в комнату врывается другой мой гвардеец, что дежурил в подъезде.

— На кухню, — говорю я. — Огонь по врагам из окна. Вызови подкрепление.

— На базу напали. Они не могут прийти.

Достаю из кармана телефон, снимаю блокировку и бросаю гвардейцу.

— Барон Серебряков. Скажи, что нужна помощь, срочно.

— Есть!

Боец бежит в кухню, на ходу отыскивая номер Филиппа. А я возвращаюсь к окну.

Как только кто-то из наёмников показывается из укрытия, я тут же стреляю по нему. Попадаю в одного, и он замертво падает на асфальт. Мой гвардеец ведёт огонь из соседнего окна и убивает ещё одного врага.

Противники палят в воздух, пытаясь запугать меня. Не на того напали. Я знаю, что вы не станете стрелять по мне. Смелости не хватит. Как я и сказал матери, просто побоитесь гнева князя Грозина.

Пара наёмников меняет позицию, пытаясь зайти моему гвардейцу во фланг. Я переключаю автомат в режим непрерывной стрельбы и давлю на спусковой крючок. Один противник катится кубарем, но второй достигает нужного места.

Пока я меняю рожок, снизу продолжают доноситься выстрелы, а потом раздаётся радостный возглас и становится тихо. Дьявол! Похоже, что мой гвардеец убит.

— Грозин, сдавайся! — доносится снизу.

Вместо ответа я вновь высовываюсь из окна и стреляю. Никого не задеваю, но мои намерения им наверняка становятся ясны. Сдаваться не собираюсь.

Правда, если ко мне не приедет подмога, шансы невелики. В конце концов, у меня больше нет патронов, это последний рожок. Есть ещё пистолет, и сколько-то боеприпасов у гвардейца, но долго мы всё равно не продержимся. Эглитис ворвётся в квартиру и схватит нас с матерью, а моего человека убьют.

Отвернувшись в комнату, кричу:

— Что там с подмогой⁈

— Едут! — отвечает гвардеец из кухни.

Отлично. Думаю, нам остаётся подождать всего пару минут. Отряд Серебрякова под прикрытием должен дежурить на тайной квартире недалеко отсюда. Мы подготовились к тому, что на меня могут напасть.

Как по заказу, раздаётся свист покрышек, и из-за угла вылетает боевая машина с пулемётом на крыше. На дверях герб барона Серебрякова. Автомобиль немедленно открывает огонь по Эглитису, и одновременно из него выпрыгивают вооружённые бойцы.

— Стреляй! — кричу я.

Дождь свинца обрушивается на наёмников со всех сторон. Гвардейцы Филиппа бросают гранаты. Враги не знают, куда деваться, и уже через минуту оказываются повержены. В живых никого не остаётся.

— Спасибо! — машу людям Серебрякова из окна. — Занять оборону! Ждать приказов!

— Так точно! — отвечают они.

Я откладываю в сторону автомат и потираю плечо, онемевшее от отдачи. Когда выхожу из комнаты, сталкиваюсь с гвардейцем, который возвращает мне мой телефон.

— Его сиятельство звонит, — говорит он.

Смотрю на экран и вижу надпись «Князь Грозин».

— Слушаю, ваше сиятельство.

— Что происходит, Александр⁈ — строго спрашивает он. — Кто на вас напал⁈

Решаю не уточнять, как дедушка узнал об этом так быстро. С его возможностями в этом нет ничего удивительного. Вполне возможно, кстати, что среди моих людей у него есть осведомители.

— ЧВК Эглитис, — отвечаю я. — Они напали без объявления войны.