Время приключений - Шенгальц Игорь Александрович - Страница 28

– Большинство этих слухов выдуманы сегодня утром, в худшем случае – вчера вечером! – заявила Анни после пересказа молодым гвардейцем очередной порции дворцовых сплетен.

– Ты полагаешь? – недоверчиво протянул Арчи, который еще минуту назад был уверен, что все слышанное им правда от начала и до конца. Почему-то Арчи, никогда не отличавшийся особой доверчивостью, никак не мог разобраться, к чему стоит отнестись со вниманием, а что необходимо пропустить мимо ушей.

– Глупенький ты мой. – Анни ласково посмотрела на загрустившего Арчи. – Неужели ты мог поверить во все это? Например, самая свежая сплетня, что мадам де Лакло – любовница короля? Это же просто невозможно. Конечно, Валонт – мужчина хотя и немолодой, но со способностями во всех областях. Но ты же видел де Лакло. Неужели ты полагаешь, что у нашего короля такой непритязательный вкус?

– Возможно, возможно… – несколько неуверенно протянул Арчи.

– «Возможно!» – передразнила его Анни. – Невозможно! Де Лакло сама пытается распространить этот слух, чтобы хотя бы немного поднять себе цену в глазах окружающих. К тому же это может ей помочь привлечь женихов, которых иначе ей не видать. Ведь все знают, что Валонт очень щедр и, прощаясь с очередной своей пассией, отсыпает ей приличное приданое. Или эта глупая история о шпионах герцога Норландского. Она просто нагло выдумана, и я даже догадываюсь кем…

Гвардеец помотал головой, пытаясь таким способом привести в порядок мысли.

– А всем россказням о любовных победах придворных я вообще бы не стала верить. Это же мужчины, им проще похвастаться несостоявшейся победой, чем на самом деле попытаться хоть что-то совершить! Это ты у меня молодец, своими достижениями гордиться не любишь!

Арчи смутился. Он и правда никогда не хвалился своей связью с Анни, хотя, рассказав об этом хотя бы раз, очень сильно поднялся бы в глазах многих. Графиня считалась желанной победой, и хотя никак не ограничивала себя в новых связях, в то же время всегда оставляла выбор за собой. Арчи знал, что очень и очень многие его знакомые были бы не прочь очутиться на его месте. Арчи же видел в своем странном общении с Анни только свою слабость и скорее стыдился их связи, чем гордился ею.

– Ну да будет об этом. – Анни сладко потянулась, мигом выбив из головы Арчи все остальные мысли.

Он не уставал любоваться ею, искренне полагая Анни одной из самых прекрасных женщин, которых ему доводилось видеть.

– Иди ко мне! – потребовала она, и Арчи ничего не оставалось делать, как в очередной раз подчиниться, чтобы уже на следующее утро снова терзаться сомнениями.

Желанные дежурства во дворце тоже все никак не приносили результата. Арчи почувствовал, что еще немного, и он просто сойдет с ума. Нужно было что-то предпринять, и однажды Арчи не выдержал. Хорошенько все обдумав и взвесив, он твердо решил проникнуть во время следующего дежурства в покои принцессы и попытаться поговорить с ней.

А решившись, гвардеец начал действовать. Для того чтобы привести этот план в исполнение, требовалось многое. Во-первых, нужно было отыскать способ проникнуть в западное крыло дворца, а дежурил сам Арчи в основном в восточном. Далее, каким-то образом миновав охрану, попасть в комнату самой принцессы.

Это было тем более трудно исполнить. Для того чтобы попасть в спальню Анриетты, необходимо было пробраться мимо спален придворных дам и помещений для различного вида времяпрепровождения королевских и приближенных к ним особ.

Дежурить, к счастью для Арчи, выпало вместе с Д’Эрле, с которым после турнира у него сложились самые приятельские отношения. Сообщив Д’Эрле, что ему необходимо ненадолго отлучиться, и, получив согласие, Арчи отправился в путь.

Дворец был огромен. Не зная точного маршрута, ничего не стоило заблудиться или попасть совсем в иное место, чем то, которое требовалось.

Арчи, предварительно изучивший расположение помещений, был уверен, что с этой задачей он справится.

Пробираясь по длинным коридорам, Арчи понял, что ночной дворец ему неприятен. Сами коридоры освещались скудно, а многие не освещались вовсе. Такие места были очень удобны для засад и ночных свиданий. Правда, местные обитатели больше пользовались второй возможностью.

Дворец уже жил ночной жизнью. То и дело до Арчи долетали приглушенные голоса, несколько раз он слышал шелест платьев и легкий стук каблучков. В такие моменты гвардеец предпочитал затаиться в ближайшей нише и пропустить ночных путешественниц.

Заскочив в один из таких случаев в очередную нишу, он нос к носу столкнулся с уединившейся парочкой. Было темно, но Арчи определенно разглядел, чем именно они занимались. К счастью, его не заметили или просто проигнорировали. Нравы во дворце были не в пример более фривольные, чем Арчи привык.

Гвардеец поспешил покинуть мимолетное гнездышко ночных любовников, но еще долго в его ушах стояли приглушенные стоны и тяжелое дыхание.

Наконец Арчи достиг западного крыла дворца. Здесь было более освещено, но, с другой стороны, и более опасно. Это крыло занимали в основном фрейлины принцессы, и встречаться с ними, а тем более с охраной, совершенно не стоило. Король, позволявший своим подданным развлекаться по их усмотрению, был очень озабочен нравственностью принцессы. Патрули имели официальное разрешение короля стрелять в подобных ночных гостей без предупреждения, а в последнее время, благодаря попытке похищения, охрана была еще усилена. Поэтому попасть к Анриетте было практически нереально, но Арчи, обладая по молодости лет горячим характером, всем опасностям не придавал ни малейшего значения.

Успешно разминувшись с многочисленными патрулями и умудрившись не встретить никого из придворных дам, Арчи достиг помещений, смежных с комнатами Анриетты. Здесь необходимо было проявить наибольшую осторожность, но Арчи в очередной раз повезло. Он вовремя услыхал тяжелые шаги патруля и успел шмыгнуть в одну из ближайших комнат, оказавшейся, по счастью, незапертой.

Как назло, патруль остановился неподалеку, и гвардейцу не оставалось ничего иного, как ждать.

Комната была пуста, все помещение занимали какие-то лари и сундуки. Арчи, любопытства ради, приподнял крышку одного из них, но, кроме вороха ткани, ничего интересного не обнаружил. Зато когда его глаза немного привыкли в темноте, к своей радости, он заметил в противоположном конце комнатки еще одну дверь.

Приблизившись к двери, Арчи с сожалением услышал за ней приглушенный разговор, но, прислушавшись к голосам, его сердце затрепетало. Одной из говоривших, несомненно, была Анриетта, ее голос, несмотря на то что слышал его Арчи всего несколько раз, он узнал бы из тысячи.

Приникнув к замочной скважине, Арчи с волнением попытался рассмотреть происходящее. Видно было не много, но вполне достаточно.

Принцесса, в окружении нескольких придворных дам, занималась вышиванием. Охраны видно не было, да и не могло ее здесь быть: королю вряд ли бы понравилось, если бы его дочь проводила столь позднее время в окружении лиц мужского пола. Да и лишние слухи, неминуемо возникшие бы в ту же секунду, Валонту были не нужны. Поэтому он довольствовался внешней охраной комнаты. А Арчи знал, что охрана готова прийти на помощь мгновенно.

– Нет, ваше высочество, – негромко произнесла одна из дам, видимо, в продолжение разговора, – герцога Норландского я тогда не видела, но говорят, он страшный человек!

– И что же в нем такого страшного? – с интересом спросила принцесса.

Ее собеседница немного смутилась, но тут же нашлась с ответом:

– Говорят, он весь покрыт шерстью, как животное, и ест на обед сырое мясо!

Остальные дамы испуганно вскрикнули. Анриетта недоуменно посмотрела на них и рассмеялась.

– Ну что за глупость, Мадлен, в самом деле? Какая шерсть, какое мясо? Кто вам это рассказал?

Мадлен задумалась на несколько секунд.

– Я точно не помню, ваше высочество, все говорят!

Принцесса вздохнула.

– А еще наше время называют веком просвещения… а надо бы называть веком сплетен! Это же надо – как животное…