Солдат и пес. Книга 1 (СИ) - Советский Всеволод - Страница 45

Загнав свой «Урал» в ангар, довольный лейтенант увидел меня.

— Ну, товарищ Сергеев, — не по-военному приветствовал он меня, — я все помню! Ты же сегодня в наряд не идешь?..

— Пока Бог миловал.

— Меня тоже. Вот и давай… Думаю, часам к шестнадцати-семнадцати эта свистопляска притихнет. Судя по темпам, всю партию должны перегнать к этому времени. Давай сориентируемся на это время. Я для блезиру еще пару парней приглашу из охраны или из пожарки, тоже как бы у них учетки проверить… Ну и ты подтягивайся.

Я кивнул…

Прогноз начальника учетного отдела оказался в целом верным. Вихрь подняли даже с перебором, часам к трем все новые машины оказались в части. Это была не последняя партия, спустя несколько дней ожидалась еще одна, а кроме того, освеженные, оживленные ПСГ-160 ожидали погрузки на железнодорожные платформы. И это тоже предстояло стать немалой заботой…

В общем, время пролетело, я отправился в казарму: нужно было немного постираться, подшиться, заняться вот таким солдатским самообслуживанием. Иголка и три вида ниток: белая, черная, цвета хаки — всегда присутствуют в солдатском хозяйстве, зачастую подколотые за отворотом пилотки. Армейская служба вообще учит маленьким и очень полезным житейским хитростям, которые потом очень и очень могут пригодиться.

Итак, я взялся за поправку обмундирования, что-то успел, а что-то не успел, когда в дежурке раздался звонок.

Зинкевич, чертыхнувшись, прошел к телефону.

— Да?.. Здравия желаю, товарищ лейтенант! Сергеев? Здесь. Да… К вам? Срочно? Есть…

— Борис, — окликнул он, положив трубку, — тебя Богомилов зачем-то требует. Зачем, интересно?

— Понятия не имею, — сказал я, перекусывая нитку. — Скорее всего, в документах что-то уточнить.

— Да, наверное! Он же у нас бюрократ, канцелярская крыса…

— Это точно… Ладно, пошел.

В кабинете Богомилова я застал рядового Григоряна, флегматично-унылого армянина, родом из какого-то чудовищно высокогорного села, куда вроде бы и автомобильных дорог даже нет. Впрочем, тут врать не буду. Но то, что регион какой-то заоблачный, это точно. «Григорян случайно оттуда в райцентр спустился за солью, — острили наши парни. — Ну, тут его и загребли…»

Разговор был достаточно нервный.

— Ну смотри, Григорян, — раздражался лейтенант, тыча шариковой ручкой в картонку-«гармошку» — учетную карточку. Разве может такое быть⁈ Отец у тебя, написано, 1897 года рождения, так?

— А так точно.

— Так. А ты 1963-го! Такое бывает?

— Бывает.

— Тьфу! Твоему отцу сколько лет?

— А не знаю.

— Как не знаю⁈

Григорян пожал плечами.

Разговор грозил быть бесконечным, как струя магнитной плазмы в токамаке. Я выразительно откашлялся. Лейтенант меня понял.

— Ладно… Чтобы с тобой говорить, Григорян, надо пуд гороха съесть! Понял?

— А так точно.

— Все, иди. Потом разберемся. Иди на хер отсюда!

— А так точно.

Григорян вышел, лейтенант сел, снял очки, устало протер глаза.

— С ума сойдешь с ними, как там у них документы заполняют… Анекдот!

— Ну, — осторожно сказал я, — у них там долгожитель на долгожителе, мало ли что может быть…

— Ну, в общем… Да черт с ними! Ладно, присаживайся. Да о делах наших скорбных покалякаем, — он усмехнулся, процитировав еще одного армянина, Армена Джигарханяна — в данном случае его роль в фильме «Место встречи изменить нельзя».

Мне предстояло быть основным докладчиком, и я начал с того, как смекнул, что суматоха вокруг части затеяна для отвода глаз… Лейтенант слушал очень внимательно, снимал очки, протирал их тряпочкой, снова надевал… Я старался быть убедительным, вспомнил все аргументы. И Богомилов, похоже, проникся.

— Значит, — негромко, задумчиво произнес он, — все это ради того, чтобы отвлечь внимание от кого-то, кто находится у нас в части под видом офицера…

— … или гражданского служащего. Товарищ лейтенант! — воскликнул я. — Ну Соломатина же кто-то отравил, это же факт⁈

Богомилов кивнул.

— Ну, допустим, — сказал он. — Хорошо! Давай примем как рабочую версию: в нашу часть внедрен некий… скажем так, агент. Приняли?

— Приняли.

— Но тогда перед нами встает вопрос: а ради чего все это надо? И даже не все эти странные деяния, а ради чего внедрять агента на базу ГСМ, пусть даже и центрального подчинения⁈

— Вот! Вот и я задал себе точно такой же вопрос!..

— И ответил?

— Пока не знаю. Но я еще не все рассказал.

— Та-ак… — протянул он. — Ну, тогда слушаю.

И я рассказал, что произошло вчера на обходе под началом командира части. Лейтенант, конечно, старался сохранять спокойствие, но все же видно было, как он ошарашен.

— М-да… И ты уверен, что это был тот самый КГБ-шник?

— Ну, я не знаю, КГБ-шник он или нет, но тот самый, это точно. Человек в штатском. А самое интересное…

И я озвучил то, что успел смекнуть, но еще не говорил:

— … самое интересное, что прапорщик Слепцов вел себя так, как будто так и надо! Как будто он все знает про эти ночные встречи! Прямо это его стихия. И командир вроде бы тоже… Ну, понимаете, как будто у них двоих это так и задумано, они оба в курсе дела!

— Оба… — пробормотал лейтенант. — Но если оба…

— Товарищ лейтенант! А Слепцов вообще — он кто?

— По должности?

— По должности и так, по человечески. Вы же его давно наблюдаете!..

Теперь пожал плечами Богомилов:

— По должности как все прапоры, начальник хранилищ… У него три склада под началом. Самые обычные, не оружейные, не под особой охраной. А по человечески он какой… Да какой-то никакой. Серый. Бесцветный. Таких людей семь-восемь на десяток…

И тут сумасшедшая догадка озарила меня.

— Товарищ лейтенант… — проговорил я голосом чревовещателя, — мне кажется, я понял в чем тут дело…

Богомилов воззрился на меня

— Раз понял, так излагай, — сказал он.

— Смотрите…

Суть моей идеи совершенно логично вытекала из произошедшего, увиденного под нужным углом. Романов и Слепцов вели себя так, будто они заодно. Ну так это и значит, что они заодно! И КГБ-шники заодно с ними. И почему Слепцов такой блеклый, стертый, ровный, тише воды, ниже травы?.. Да потому, что он предназначен таким быть. Чтобы не привлекать ничьего внимания. И если при этом он начальник трех складов, то и эти склады, выходит, не должны привлекать внимания. Именно эти три! Или…

— Или один из них, — подхватил Богомилов. — А два прочих для прикрытия!

— Или так, — охотно согласился я. — Да! Это логичнее.

— Так, — лейтенант вскочил, в приступе азарта ему стало тесно. Но комнатка не предполагала размаха, он рыпнулся и вновь сел. — Значит, что у нас получается? Одно из хранилищ является тайником, что ли. Где под видом склада ГСМ… или какой-то техники хранится нечто секретное. Так⁈

— Совершенно секретное, — дополнил я. — И еще…

— Да?

— Вот какая мысль, — сказал я сдерживая себя. — Кстати! Вы были в этих самых хранилищах? Которые под началом у Слепцова?

Лейтенант задумался, побарабанил пальцами по столу.

— Хм! Интересный вопрос. Я как-то не задумывался… Складов-то этих у нас сколько! Но постараюсь вспомнить.

Вспоминал он в районе полминуты. Сказал твердо:

— В одном был, ревизию проводили. Смазочные масла. Все в порядке, недостачи не было. Два других склада… Быть я там не был, но заглядывал. Ну… какая-то специфика там есть, но ничего особенного. Склады как склады. Ничего такого секретного!

— Так я и думал, — произнес я голосом Штирлица, готового обнародовать вскрытую информацию. И обнародовал.

Если предполагать, что Слепцов руководит потаенным хранилищам, то вероятно, что и вход в него должен быть потаенный. То есть, на вид ангар как ангар, а внутри есть замаскированный ход куда-то. В подземелье. И вот там-то, в этом неведомом миру подземном помещении содержится нечто тоже неведомое. Вернее, о чем известно очень узкому кругу лиц.