Солдат и пес. Книга 1 (СИ) - Советский Всеволод - Страница 33

Да, вот еще! О судьбе того нарушителя, Шубина. О нем ни слуху, ни духу. «Ни звука, ни пука» — как говорят иные остряки. Информации ноль… Но допустим и другое. Скажем, отравление собаки есть злобное дикое хулиганство, но имеющее отношения ко всему остальному. Прочие зловещие события — да, они в одном ряду, а это никак не связано с ними. Возможно такое?

В принципе да. Но я не забыл о правиле Оккама: старайся все объяснить максимально просто. Максимально, но не чересчур! Мне удалось узнать, что яд определили как профессиональный, не какая-нибудь там отрава для крыс. То есть версия с хулиганством на правду не похожа.

Значит…

Логика была готова сделать следующий шаг, но тут прозвучала команда заканчивать отдых и приступать к работам. Мысль, конечно, не исчезла, но зрела подспудно, за горизонтом.

Но вот кончились отгрузочные работы. Хрен знает, сколько литров мазута, соляры, бензина мы отправили на севера, и теперь пришло время восполнять запасы. Теперь с разных нефтехимзаводов к нам пошли цистерны с теми же продуктами, которые надо было закачивать в резервуары.

И тут же, как нарочно, пришел приказ о замене техники. ПСГ-160, простоявшие на хранении предельный срок, предлагалось расконсервировать и отправить в разные воинские части, а на замену им должны были прийти более мощные и производительные ПСГ-240 на базе «Уралов».

И началось…

Все дефекты, протечки, поломки машин, простоявших много лет, вылезли сразу. Пришлось устранять, менять, заливать… Отмобилизовали всех водителей, включая Гладкова. Командир сказал, что пока сам будет ездить, не до жиру. Гладков, конечно, был недоволен, тем более, что не знаю уж как, но получил звание младшего сержанта. Вымутил! Хотя ничем не командовал, так и оставался водителем «уазика».

С сержантскими званиями, кстати, в Советской Армии дело обстояло интересно. Скажем, ефрейтора мог присвоить командир части на уровне отдельного батальона, полка; он же мог и лишить лычки. А вот сержанта, хотя бы младшего, присвоить мог, а лишить уже нет. Этой властью обладал начальник уровня командира дивизии, то есть генерал-майор, по крайней мере на генеральской должности. В нашем случае подчинения Генштабу — наверное, на уровне начальника отдела… Довольно курьезно, короче говоря.

Так вот, в глубине души Гладков, наверное, был крайне недоволен тем, что его бросили на грубую работу, но тут не пожалуешься. Приходилось делать то, что приказали.

Честно говоря, темп службы взвинтили до того, что мы теряли счет дням. Что-то было в этом чрезмерное, я почувствовал это. Как будто нарочно всех подстегивали: скорей, скорей, скорей!.. Водители, трактористы, прапорщики и даже офицеры с горем пополам запускали моторы стоявших без движения машин, регулировали свечи, подкачивали шины, смотрели, где что течет, капает или, наоборот, пересохло… Ну, а остальные помогали им по мере сил и квалификации.

Не обходилось без небольших аварий. Убей, не знаю, за каким чертом старлей Бычков поволок на буксире ЗИЛ, в котором вышел из строя гидроусилитель руля. То есть, сам Бычков сел за руль ведущей машины, а в буксируемую усадил своего приятеля Богомилова. Ну и поехали цугом, а на повороте-то передний ЗИЛ вписался в дугу, а во втором лейтенант безуспешно пытался повернуть руль, лишенный усилителя, орал: «Серега! Серега!», а толку ноль. Неуправляемый грузовик по прямой так и нырнул в кювет, трос оборвался… В целом, повезло, что обошлось без жертв и даже без увечий.

Тут как тут возник зампотех Гончаров.

— Так, товарищи офицеры, — ледяным тоном произнес он. — В игрушки играем? Пионерская зорька до сих пор в жопе трубит?.. Взвейтесь кострами синие ночи?..

Лейтенанты оправдывались, но майор жестоко разругал их за легкомыслие и сам лично возглавил операцию по вытаскиванию ПСГ из кювета.

Понятное дело, я во всей этой движухе участвовал в роли подсобника, подай-принеси, но с задачами справлялся успешно. Мои прямые начальники были мною довольны… Пока таковым не оказался Гладков.

Он все еще смотрел на меня волком, хотя я ровно никакого повода не давал. Поручили ему восстановление одной ПСГ-шки, стоявшей в хранилище, а механик он был, видать, неплохой: впрягся в работу, все проверял досконально. Ну, а меня в один прекрасный день направили к нему на подмогу.

Началось все более-менее. Он стоял на бампере ЗИЛа, нагнувшись, возился в моторе под приоткрытым капотом. Я был у него на подаче инструмента.

— Эй! — глухо буркнул он из подкапотного пространства. — Ключ на четырнадцать дай!

На четырнадцать, на четырнадцать… Ага! Вот он.

— Держи.

— Чо даешь, душара!.. — заорал он, не разгибаясь. Ключ со звоном полетел на бетонный пол. — Накидной надо! Наберут дураков в армию!..

— Серега, — миролюбиво сказал я. — Ты ничего не сказал про накидной. Я откуда мог знать?

— Я тебе не Серега, а товарищ младший сержант! Ты на кого рот раззявил⁈..

И полилось то, чего без ответки оставить нельзя.

— Младший сержант, — сказал я. — Ты заткни фонтан, не то труба может лопнуть. Нехорошо будет.

Он даже онемел от такого моего захода. Через секунду грозовым тоном произнес:

— Чего?..

— Того, — был ответ.

Благодаря моему росту я легко дотянулся до невысоко открытого капота и прихлопнул им ремонтника так ловко, что туловище и задница остались под капотом, а ноги снаружи. Миг — и я на бампере, и всем весом навалился на капот.

Гладков угодил в унизительный капкан. Из-за тесного пространства он не мог повернуться, не мог пустить в ход руки, мог лишь беспомощно барахтаться, бессильно материться… Пытался брыкаться, но сам понял, что выглядит смешно.

— Успокоился, товарищ младший сержант? — сказал, наконец, я и выпустил пленника. Спрыгнул с бампера.

Я был готов ко всему. Полезет — врежу. Дальше видно будет.

Но к удивлению моему, вид у «деда» был встрепанный и жалкий. И он явно не знал, что теперь делать.

Выручил его прапорщик Мотыгин, вбежавший в ангар.

— Гладков! — крикнул он. — Как тут дела?

После короткой паузы:

— Нормально… — проскрипел Гладков голосом Джейсона Вурхиса из «Пятницы, 13».

— Слушай, оставь пока, помощь твоя нужна. Айда!

— А я? — спросил я.

— А ты пока передохни с полчаса. Можешь перекусить.

Отлично! Перекусывать мне не хотелось, и я решил просто немного прогуляться. Территория нашей части — это же заповедный лес, роскошный, там можно ходить и от души любоваться видами. Я не такой уж эстет по жизни, однако пройтись, подышать осенним хвойным амбре… Ну чем плохо-то!

И пошел. Завернул на территорию резервуарного парка. Контролируя время, неторопливо шел, наслаждаясь солнечной прохладой, смолистым воздухом, голубым небом…

И тут край правого глаза уловил некое движение среди елей.

В первый миг я даже не подумал ни о чем. Просто глянул туда.

Какая-то тень спешно скользнула за елку.

Оружия у меня никакого не было, но я не думая ни о чем, бросился туда.

Тень метнулась от меня вдаль и вправо, и я увидел, что это человек.

Гражданский, в темной робе, как у наших работяг. Он был спиной ко мне, я плохо видел его, он мелькал среди елок — и все же я каким-то глубинным нутром понял, что раньше я его видел…

Точно, видел!

— Стой! Стой, говорю!

Оклик словно хлестнул его, он понесся скачками, петляя в зарослях.

Я летел следом. Азарт погони захлестнул меня с головой.

— Стой, стрелять буду!..

Стрелять из чего? Из хера?.. — сверкнула мысль, на миг насмешив, несмотря на весь кураж погони.

Сейчас! Сейчас нагоню!.. — отчаянно билась мысль, пока я продирался сквозь заросли.

Но убегавший был не дурак. Он свое дело знал. Его кепка и роба ловко мелькали средь ветвей. Да блин!.. Неуловимый Джо!

И вдруг он исчез. Я его потерял.

Остановившись, огляделся. Черт, да где же он⁈

— Эй! — насмешливый оклик сзади.

Я резко обернулся.

Он стоял, криво ухмыляясь, метрах в трех. А в руке держал пистолет ТТ. Стволом в меня.