Инферно: Марионетки (СИ) - Поляков Владимир "Цепеш" - Страница 4

Косвенная вина, это демон, некогда бывший выходцем из Венесуэлы Алонсо Констаде, понимал даже в первые моменты осознания, что клавиша выхода в виртуальном меню пропала. Осознавал, но разразился таким потоком обращённых ко всем сразу богам этого мира проклятий что не то что демоны, но и церберы, всего лишь демонические животные с куцыми зачатками разума, и то заслушались.

Лишение власти над доменом. Шок от того, что теперь и на них, игроков, есть управа в виде не смертельного, но пленяющего души оружия. Паника нанимателя, Мерсье-старшего. Вот три фактора, которые, сложившись воедино, оказались достаточными для преодоления некоего «порога устойчивости». Результат — спонтанное Скольжение в этот мир, перенос «энергоинформационной матрицы» с исчезновением тела там, на Земле и слиянием с находящимся тут разумом и… душой. Той самой душой. наличие которой с момента первых ещё случаев Скольжения — доказанных, а не на уровне 'городских легенд — мало кем даже из законченных скептиков ставилось под сомнение.

И вот теперь, засев в форте Кипящая Ярость, будучи уже в полной мере обитателем не нового для себя мира, Флаэртус, прикрываясь необходимостью медитации и сеансом магической связи с возможным союзником — про приказ готовить форт к обороне и вызов сюда всех, готовых держать его руку, из форта Неотвратимая Кара он не позабыл, обещая многое и даже сверх того — вёл беседу с тем, на кого пусть не рассчитывал, но надеялся на продолжение взаимовыгодного сотрудничества. Только надежда, как оказалось, тот ещё «лживый дар коварного бога», как любили говорить на форуме Лендлордов некоторые особо циничные игроки просто и особенно Скользящие. Ситуация предстала в ещё более неприглядном свете, чем он, Флаэртус, того ожидал.

«…ничего нельзя поделать, месье Констаде, — даже строчки передавали интонации Мерсье-старшего, не использовавшего смайлики для более яркого их выражения. — Мой сын теперь в полной власти этого Хельги. Вы оказались правы, а я его недооценил. И его, и весь этот проклятый мир безумного магического феодализма».

«Теперь просто Флаэртус, вы же понимаете, сеньор Мерсье, — отвечал бывший владелец домена. — Старое имя осталось в прежнем мире, куда я если и вернусь, то слишком поздно. Мир уже не будет прежним. Я знаю, что многие „соскользнувшие“ хотят вернуться, но на своих условиях, меняя наш мир под свои магические представления. Они уже не могут и не хотят жить без этих новых возможностей. И это неизбежно, поверьте мне».

«Верю, Флаэртус. В этом весь ужас, что я верю. Как не верить, когда мой единственный сын и предполагаемый наследник теперь даже не в другом мире, а заточён внутри какого-то камня, словно джинн из сказки в старой лампе».

Мультимиллионер горько сетовал, осознавая, что все его миллионы ничего не смогли изменить и вряд ли способны сделать это и в будущем. И вместе с тем рассчитывающий хоть как-то поправить проигрышное для себя положение, пусть и многого лишившись. Оттого звучали иные слова, кардинально отличавшиеся по сути от тех, которыми он щедро сыпал ещё менее суток тому назад.

«Я никогда не думал, что оказавшись близко к вершине, буду зависеть от… какого-то апаша с университетским образованием и учёной степенью, презирающего всё то, что ценят нормальные, культурные, понимающие ценность достигнутого человечеством к XXI веку прогресса люди. Но я вынужден был с ним договариваться. Обещать всё, что он пожелает. А он… Он хочет столь же странного, что и совершаемые им поступки!»

«О чём вы, Мерсье?»

«Пока этому Хельги нужна только информация о происходящем в нашем мире. И больше ничего. Он не потребовал ни этих его местных денег, ни ценностей. Почему?»

«Никогда и ничего не просите не только у сильных, но особенно у слабых, зависящих от вас. Пусть они сами принесут дары, сами покажут свою значимость».

Флаэтрус очень вольно цитировал одну известную книгу — особенно среди русских, ведь именно из этой страны был родом Хельги Провозвестник. Уучитывая то, что о нём узнал Поль Мерсье и, соответственно, поделился этим со своим наёмником, этот демон в своей тяге ко всему волшебному не мог не читать её. Впрочем, вольность в цитате была оправдана, поскольку и ситуация, в которую они все вляпались, сильно отличалась от той, описанной великим писателем. Флаэртус — а теперь он даже себя старался называть только новым именем, понимая всю глубину случившихся изменений — был не чужд чтению с детства, а потом и вовсе втянулся, получая из печатного слова — теперь больше электронного, но суть вещей от этого не менялась — много полезного. И помогающего в его нелёгкой жизни. Не будь этих знаний, ему было бы куда сложнее развивать выставляемые на продажу домены по достойной цене, умея заинтересовать потенциальных покупателей как уровнем развития предлагаемого «феодального хозяйства», так и собственным красноречием, что заставляло денежные источники обращать внимание на сильные стороны и скользить взглядом и разумом мимо слабых.

Сейчас было почти то же самое. Ему вновь предстояло «продать товар», то есть теперь скорее услуги. Доказать уже работавшему с ним клиенту, что, несмотря на изменившиеся декорации, сам он ещё может играть правильную роль в нужной тому постановке. Ведь, в отличие от того же Хельги Провозвестника, у самого Флаэртуса в активе не было почти ничего. Это если смотреть на обстановку не просто трезво, а с достаточным пониманием происходящего в этом мире. Зато Поль Антуан Мерсье той самой достаточной мерой не обладал. Пока не обладал, что и следовало использовать, попытавшись продлить найм, пускай поставив совсем другие цели. И многое зависело от того, поймёт ли француз сделанный ему довольно прозрачный намёк.

Оказалось, что…

«Выходит, я теперь должен ублажать пленителя моего сына, обращаться с ним как… с террористом, захватившим ценного для меня заложника?»

«Пока можете считать так, сеньор Поль, — мысленно вздохнув, начал отвечать Флаэртус. — Но если хотите улучшить положение своего сына, по-настоящему договориться с Хельги — начните принимать новый мир хотя бы наравне со старым. Я могу отправить вам список книг, которые сам прочитал до того, как начал работать здесь, развивая „домены под ключ“ и уже находясь тут, осознав, что моих знаний недостаточно. Основы феодального устройства мира, психология оккультистов и писателей, создающих фэнтезийные миры. Всё это нужно, чтобы понять, как мир Лендлордов стал таким, какой он есть. У других виртуальных миров свои особенности, но вам они сейчас не требуются».

«Присылай книги! — раздражение сочилось даже из этой пары слов. Однако Мерсье не обрывал беседу ни грубо, ни даже мягко, откладывая её на некоторое время. Это уже многое значило. — А подарки этому проклятому демону будут! В твой… бывший твой домен идёт караван торговцев, с которым я отправил сыну очередную посылку. Не такую ценную как в первый раз, но тоже нужную. Она должна была помочь сгладить неприятности от возможного недовольства его будущих подданных сменой хозяина. Знаю, ты сейчас скажешь. что у демонов нет хозяев! Я это уже понял, — признал свою неправоту мультимиллионер и „акула большого бизнеса“. — Хорошо, что есть возможность через другого человека связаться с торговцем, поручить ему отдать дары другому получателю. Ты готов мне помочь? Оплата будет щедрой, ты… всё делал правильно, Алонсо».

«Флаэртус. Теперь и очень надолго исключительно Флаэртус, — не стал пытаться скрывать важную информацию от работодателя бывший человек Алонсо Констаде. — Зато теперь я тут постоянно, могу использовать новое для себя положение. И я бы осмелился дать вам несколько советов…»

Недолгая пауза, во время которой, судя по всему, Поль Антуан Мерсье осмысливал случившиеся с его наёмным работником изменения. И, как полагается успешному бизнесмену, наверняка просчитывал исходящие из этого преимущества и неудобства.

«Мой сын не слушал твоих советов и потерял даже тело и свободу. Я слушал недостаточно и не смог верно оценить угрозу сыну. Теперь я буду умнее. Что ты можешь мне посоветовать, Флаэртус? Я отплачу за слова. И учту твоё изменившееся положение».