Прикоснуться к дракону (ЛП) - Наоми Лукас - Страница 3

Мысли проносятся в моей голове, как водовороты. Но нет времени тратить силы на разговоры об этом — мы все хотим успеть к месту назначения.

Когда солнце опускается за горизонт, небо становится глубоким сине-серым, и вдалеке появляются клубы факельного дыма, освещая берег. Факелы.

Песчаные угодья. Слава кристальным водам внизу. Теперь я могу думать только о койке, которую они приготовят для меня, и о сне, которым я в конце концов буду наслаждаться. Но сначала они отпразднуют прибытие Лейта.

Ропот собранного облегчения эхом отдается вокруг меня, и я знаю, что у всех нас похожие мысли.

Когда мы гребем к песчаному анклаву и поднимающимся утесам, две женщины выходят вперед, чтобы поприветствовать нас, помогая нам сойти с плота. Я чувствую, как дрожат мои конечности в объятиях женщины. Ее пальцы сжимаются вокруг меня, придавая мне силы.

Как только я оказываюсь на твердой земле, мы прижимаем головами друг к другу в знак приветствия. Затем она идет к моему брату с другой женщиной, и они начинают нести подарки, которые мы привезли, и вещи моего брата к ближайшему подъемнику.

В Песчаных угодьях нет стен лагуны, чтобы защитить их, как в нашей Скалистой местности. У них есть ряд массивов суши, которые давным-давно отвалились от скал джунглей. Массивы суши, как и скалы, поднимаются высоко над водой, и поэтому единственный способ добраться до их деревни с пляжа — это подняться наверх или подняться на подъемнике. Всего есть три небесных острова, все они покрыты тенистыми деревьями джунглей и хижинами, и все они соединены шаткими корягами и веревочными мостами. Последний, единственный мост соединяет их с джунглями.

И я знаю, из моих предыдущих визитов, что они держат охотника на посту у моста джунглей все время. На всякий случай, вдруг что-нибудь появится из-за деревьев.

Я поворачиваюсь к русалкам, развалившимся на пляже и тяжело дышащим.

— Спасибо за помощь. Без вас мы бы так быстро сюда не добрались.

— Всегда пожалуйста, подруга, — произносит голос Джай в сгущающемся сумраке.

Я прищуриваюсь, чтобы разглядеть ее лицо.

— Как долго нам ждать твоего возвращения? — спрашивает Элаэ.

— До завтра

— Так скоро?

— Это к лучшему, — шепчу я. — Сегодня вечером Лейт станет мужчиной, и мои обязанности будут исполнены.

Я стараюсь, чтобы в моем голосе не звучала печаль, но знаю, что русалки ее слышат.

— Мы будем ждать, — тихо напевает мне в ответ Джай. — Зови, если мы будем в воде.

Я киваю, и они скользят по мелким волнам, как угри, исчезая без единого звука.

Женщины и Лейт ждут меня у подъемника. Мы с братом поднимаемся первыми с нашими дарами.

Костер и смех встречают нас. Свет пламени почти прогоняет красное сияние кометы-Луны, которая, когда я поднимаю глаза, похожа на бусинку злого глаза, смотрящего прямо на меня.

«Это всего лишь луна», — напоминаю я себе, отгоняя от себя мысли.

Когда я смотрю, как Лейта знакомят с избранной невестой Песчаных угодий, тихое удовольствие уносит мою жуткую тревогу.

Я напрягаюсь, когда вижу ее.

Она красивая, пышная девушка его возраста с толстыми темными косами, перекинутыми через плечо и удерживаемыми на месте тяжелой на вид лентой из золотых ракушек, одаренная раскосыми темными глазами, подведенными углем. Она носит змеиную кожу на груди и юбку в тон. Плетеные нити и множество других золотых раковин свисают с ее волос, шеи, запястий и лодыжек.

Я ее узнаю. Делина. Прекрасная девочка Делина. Младшая сестра моей подруги Аиды. Это не Аида. Я осматриваю деревья, но не вижу мою подругу. Я ожидала, что Лейту представят Аиду, а не Делину.

Свет костра за спиной Делины делает ее кожу еще темнее, а глаза и раковины вызывающе блестят.

Проверяя выражение лица Лейта, я нахожу его возбужденным и пораженным, с улыбкой на лице, большей, чем я видела за последние недели. Легкость поднимает мое тяжелое сердце. Он притягивает Делину к себе и целует в губы.

Крестьяне радостно кричат, и из моих глаз скатывается подлая слеза. Я вытираю ее, пока никто не заметил.

Какая-то часть меня страстно желает такого праздника, как этот. Наряжаться в лучшее платье деревни, чтобы предложить себя мужчине, который приехал издалека, чтобы стать моим. Вести его за руку к моей постели и принимать его мужское достоинство в себя…

Я сжимаюсь от этой фантазии.

Точно так же я сжимаюсь и стону поздно ночью, когда мое тело наполняется пустотой. Я жажду, отчаянно хочу насытиться этим туманным мужчиной, которого не существует. Другой половинкой меня, которая будет вечно отсутствовать.

Я вздыхаю.

Затем, как всегда, одиночество проходит, заполняя мою пустоту, как холодный ветерок, и я прячу лицо.

Тулия заметила, когда у меня появилась первая кровь, когда выросла грудь и когда мои глаза стали задерживаться на русалках, которые иногда приходили ко мне в гости и улыбались. Им нравилось заманивать меня к себе обещанием простого поцелуя, только чтобы посмеяться надо мной и поиграть со своими товарищами по играм. Как я смотрела на них теперь с завистью, желая сделать то же самое, что и они.

Тулия была мне как мать в те годы, когда я пыталась понять, что происходит с моим существом, почему я так забочусь о своей собственной паре. Она помогла мне понять, что все мои ночи будут одинокими. И что есть другие способы найти удовлетворение… Например, забота о моем племени, помощь старейшинам и защита моего брата, что другие не могут того, что могу я.

Я подношу ободранные ладони ко рту и снова дую на них, охлаждая ожог.

Делина уводит Лейта в темноту. Прощай, брат.

Его ночи никогда не будут одинокими. И из-за этого у нашего народа все еще может быть хорошее будущее. «В этом тоже есть гордость», — замечаю я. — «Я помогла этому случиться».

Аида появляется из ниоткуда, присоединяясь ко мне теперь, когда наши брат и сестра ушли.

Ее соплеменники начинают танцевать вокруг костра, когда по кругу проходит свежеприготовленный пир из рыбы и фруктов.

— Я думала, что это будешь ты, — шепчу я, опуская руки и глядя на нее.

— Старейшины думают, что Делина родит больше и здоровее меня, — шепчет она в ответ.

Боль пронизывает ее голос. Аида с нетерпением ждала этого праздника в течение многих лет, веря, что Лейт будет ее. Мы обе думали, что мой брат будет ее.

Аида не очень похожа на Делину, унаследовав от матери более бледную коричневую кожу. В отличие от Делины, Аида высокая, худощавая, с резкими чертами лица. Она не заплетает тяжелые косы, как ее младшая сестра, а прядет их туго, чтобы они не падали на лицо и на спину. Браслеты украшают ее руки, а перья украшают ее собранные в пучок волосы. Аида носит маленький головной убор из ракушек. Глаза у нее такие же раскосые, как у Делины, но Аида использует меньше краски на лице.

Она и я не могли выглядеть более разными.

Она такая красивая, что больно.

В то время как у меня светло-русые волосы почти такой же длины, как у Аиды, хотя мои не держатся в прическе, если только они не высушены океанской водой, и даже тогда, локоны создают не просто слабый бугорок. Я держу свои косы распущенными — если я даже трачу время, чтобы их подчинить — и коль не то, что использует мое племя. Мы живем вдали от теней джунглей, и наш камуфляж состоял из немой окраски и белых раковин, отражающих, как песок. И хотя моя кожа золотистая от солнечного света — мои волосы такие же — они все еще светлые по сравнению с богатством Аиды. Жители Песчаных угодий носят в основном змеиную кожу и крокодильи шкуры, а жители Скалистой местности плетут раковины, рыбью чешую и сети из водорослей, чтобы покрыть нашу кожу. Мы похожи на русалок, которые играют в нашей лагуне.

Аида как-то сказала мне, что люди ее отца пришли на восток из сухих пустошей, чтобы поселиться и объединиться с племенем, уже основанным на русалочьем заливе.

— С тобой все будет в порядке? — спрашиваю я.