Зов чужих богов 2 (СИ) - Мамин Олег - Страница 22

- Ты прав во всём, достойнейший, - я поклонился и замер в согнутом положении.

- Ну, говори свою просьбу. Заслужил, - тон Домициана был высокомерным, но довольства в голосе тоже хватало.

- Хочу прочесть записи о том, как Калигула развивал свой Дар. Ты же знаешь, что у меня с этим сложности?

- Хм. О твоих затруднениях я знаю, только помочь тебе не смогу. Нет, вовсе не потому, что не хочу. Нерон всё уничтожил. После большого пожара не осталось ничего. Он обвинил тогда мессиан в том, что они устроили пожар, чтобы сжечь именно эти документы. Якобы Нерон был противником их Мессии и мог воспользоваться его заметками, чтобы помешать следующему пришествию.

- Хм... Даже косвенного ничего не осталось? - я посмотрел в глаза покровителю с такой надеждой и отчаянием, что тот рассмеялся.

- Не подумай, что потешаюсь над тобой. Просто уж больно твой взгляд выразительный, - старательно пытаясь не улыбаться, ответил мужчина. Безуспешно. - Я поищу всё, что есть. Но это будут не записи Калигулы. Их действительно не сохранилось. Но ведь сам-то он откуда-то взял сведения?

- Легенды об Основателях Города? - догадался я.

- И они тоже. Велю сделать для тебя копии.

- Благодарю, о щедрейший из правителей, - в это раз моя благодарность искренняя. Да и он видимо, действительно хочет помочь. Мог бы просто сказать, что нет записей, но сам предложил вариант, о котором я не подумал.

- Рано. Я ещё ничего не нашёл. Не знаю даже, что предложить тебе взамен, если в легендах не будет ничего полезного, - повинился Флавий-младший.

Так вот в чём дело! Их знаменитая семейная жадность! Я ведь по сути попросил совершенно бесплатную услугу. А мог бы потребовать что-то стоящее денег. Да, сведения эти и за деньги не купишь, но и продать их кроме меня некому.

- Маркус, - в голосе Домициана появились виноватые нотки. - Уведомляю тебя, что ты должен будешь выступить от моего имени на праздновании Сатурналий (exp.: 17-23 декабря).

- Вместо гладиатора, что ли? - от нехороших предчувствий у меня участилось дыхание. Я, кстати, родился аккурат на Dies Natalis Solis Invicti, «день рождения непобедимого солнца», что отмечается 25 декабря. Потом, лет через сто пятьдесят, в вашей реальности придумают Непобедимое Солнце как официальное божество. В этой вряд ли такое может случиться по понятным причинам.

Возмущение моё понятно Домициану. Ремесло гладиатора совсем не почётное. Сравнить в современном вам мире эту профессию можно разве что с порнозвёздами: среди них есть известные и любимые публикой, но никто не скажет, что они достойные люди, как, например, обычные актёры.

- Не совсем. От имени отца выступят преторианцы. Зарежут пару рабов. Брата будет представлять городская когорта. Сделают то же самое. Город должен знать, что его спокойствие охраняют надёжные люди. Он соправитель, будет уместно.

Про такое я слыхал. Профессиональные военные иногда выходят на арену, но не как гладиаторы, а вот так, ради демонстрации силы, стоящей за правителем. Только я-то к армии отношусь пока что формально. Двух месяцев не прошло как в легионе Домициана числюсь.

- А от твоего имени выступить некому... - я больше утверждал, чем спрашивал, но это оказалось ошибкой:

- Анна. Формально она моя, а не твоя телохранительница. Я могу ей приказать зарезать пару отбросов. Но тогда будет очень странно, если она живёт в твоём доме. Зачем давать поводы для пересуд?

- Ммм-да... Ладно. Намёк твой я понял. Нужно устроить театр в греческом стиле? Всё-таки женоподобный Домициан ни на что больше и не способен, кроме как выставить на арену актёришек. Да?

Я злобно улыбнулся, но мой патрон как всегда меня переплюнул. В его улыбке каким-то таинственным образом одновременно читалась злоба, насмешка и предвкушение. Я так пока не научился. Надо больше поводов потренироваться.

***

Стадион ликовал.

Только что преторианцы и их противовес, городская когорта, прикончили по десятку преступников в неравном бою. Естественно, преимущество не за осуждёнными, хотя один был близок к тому чтобы победить молодого армейца. Не смог, разбросал кишки по песку.

И вот настала моя очередь.

- Народ Рима! Приветствуйте Маркуса Габия Апиция, доверенное лицо достойнейшего Тита Флавия Домициана и Примию Габию Ханну, телохранителя упомянутого сына божественного Цезаря Веспасиана Августа, - мужик с лужёной глоткой объявил наш выход затихшей публике. Думаю, что мой титул он выдумал на ходу, опираясь на когномен "Апиций", что значит "советник". Это придумал или Гней тернеций, или кто-то из тогдашней команды охотников на Суку Анубиса.

- Как вы знаете, достойнейший Домициан собирает сейчас легион для похода в Малую Азию, - продолжил этот конферансье. - Младший сын дома Габиев помогает ему в этом. Возрадуйтесь, ведь на арену рима со времён презренного бунтовщика Спартака не выходили одарённые!

Я считал, что появился на арене эффектно. Мне помогла Анна, переместив нас обоих на песок. Она так, для подстраховки. Домициан приказал мне справляться самостоятельно.

- Мальчишка! Ты заблудился? - крикнул какой-то мужчина из первого ряда. Вроде бы солидный, в тоге ходит. Я отвернулся, чтобы не расшатывать нервы. Вдруг, какой-то нужный человек?

- Эй, пацан! Как ты смеешь надевать тогу? - его сосед по ряду добавил ещё пару оскорблений и кинул в меня недоеденным куском сырника. Делают тут такие шарики из смеси сыра с мукой грубого помола и поливают мёдом. Естественно, с гарумом.

Слова меня не задели, а вот швыряние едой - разозлило.

Я указал пальцем на то место, где сидели эти не-джентльмены, и в том месте тут же заклубился голубоватый туман.

- Все, ко мне, - я поманил рукой и десятка два зрителей начали перелезать через край арены, чтобы исполнить повеление и встать рядом со мной.

Вся многотысячная арена замолчала. Колизей ещё сильно недостроен, но и этот цирк (exp.: древнеримскому слову "цирк" соответствует современный ипподром) не маленький. Так что тишина тут - совершенно немыслимое дело.

- Кто в меня кинул едой и тот, кто сказал оскорбительные слова. Два шага вперёд, - в полной тишине мой голос, ставший немного грубоватым после того как я поорал на тренировках легионеров, донёсся до самых задних рядов. Акустика тут просто идеальная.

Не подчиниться эти пробуждённые, попавшие под мой контроль, просто не могли.

- Остальные, начинайте гадить на эту булочку, - естественно, и они не могли сопротивляться, а трибуны возмущённо загудели. Согласен, зрелище так себе. Но были и такие, кому понравилось. Римляне всякие бывают.

- А теперь ты - жри, то что швырнул. А вы бейте этого языкастого.

Мои повеления немедленно начали исполняться, и это уже всем зрителям понравилось. Овальные трибуны наполнились смехом и ободряющими возгласами.

- Апиций! - распорядитель игр, находящийся в ложе рядом с императором, привлёк моё внимание наверняка по приказу самого Веспасиана. Ему-то орать невместно. - Останови это безобразие!

- Сейчас я не просто Апиций! Я представитель легиона Домициана, твоего сына. Эти мерзавцты оскорбили не меня, а моего силы, которые я представляю. Твой номен, божественный император Веспасиан. Можешь сердиться, о равный богам, но этого оскорбления я, патриций из рода Габиев, не могу простить каким-то заносчивым уродам, - ответил я не криком, но громко, так, что был услышан благодаря притихшим зрителям. Благо, акустика тут потрясающая.

- Прекрати! - повторил глашатай, и на арену высыпалась когорта преторианцев.

Я что-то не понял: это они дают мне шанс показать себя, что ли? Ни одного одарённого среди них нет. Как они мне противостоять собрались? Или потом, когда я начну сопротивляться, выпустят настоящих противников. Что тут происходит?!

- Пилумы к бою! - скомандовал всё тот же громкий мужчина.

- О! - только и сказал я, прежде чем с резким противным звуком, похожим на последний вздох лопнувшей струны, появилось кольцо тумана, в котором потонули преторианцы.