Тайный наследник криминальной империи (СИ) - Дэй Дари - Страница 3

– Что вы… делаете? – Голос дрожал. Но совсем не от страха.

Еще ни разу в жизни я не была так близко к мужчине. Да еще и к такому! Такому мощному, опасному! Хищнику! Дикому!

– Возвращаюсь к жизни, – усмехнулись над ухом.

3

Я замерла. Тело оцепенело. Широко раскрытыми глазами уставилась в темноту перед собой. А его большая ладонь скользнула вниз по моему телу, чтобы через мгновение вновь устремиться вверх до вершины груди, но в этот раз напрочь задирая ткань тонкой сорочки.

Горячее тело. Горячее дыхание у меня на затылке.

А мое тело предательски отзывалось на прикосновения.

Собственническим жестом меня притянули чуть ближе.

– Мне нравится, – втянув носом запах волос, прорычал этот варвар, – как ты пахнешь. И то, какая ты беззащитная.

Да, с раной в животе валяется он, а беззащитная я. Потому что даже в таком состоянии, этот мужчина неведомым образом подчиняет себе. Нет, в его жестах, словах, нет высокомерия. Он просто точно уверен, что все, что он скажет, будет исполнено.

– Я-яя… не могу… Не хочу… – соврала, осипшим от волнения голосом. В ухо мне хмыкнули, но рука остановила свой путь по дрожащему телу.

– Ты врешь.

– Я вас… тебя… совершенно не знаю. Я не хочу так!

Незнакомец за моей спиной замолчал, а потом еще ниже склонился, чтобы прошептать на самое ухо:

– Не… хочешь?

И его лапа скользнула по моим бедрам, чтобы сильнее их сжать. Только в этот раз прикасался он к голой коже. Нас даже ткань тонкой сорочки не разделяла.

Тело пробрала легкая судорога. Сердце гулко ударялось в ребра. Спина выгнулась, а бедрами я уперлась в доказательство того, что мужчина настроен серьезно.

Он продолжал меня гладить, а я извивалась кошкой под напором сильного тела. И сама не узнавала себя. Разве я так могу? Да никогда… Ни за что… Но я это делала, поддаваясь первобытна инстинктам. Словно под гипнозом, под сладкой пыткой его горячих прикосновений я плавилась, истекала соками, что-то бессвязно бормотала сквозь зубы. Умоляла о чем-то. О чем? Чтобы он прекратил? Или, чтоб не прекращал никогда? Я не знала сама.

А потом раненный незнакомец в моей кровати резко отстранился, и телу вдруг стало холодно.

Я, будто очнувшись от наваждения или сладкого сна, сама обернулась у нему. И какое счастье, что в комнате было темно. Не разглядеть ни лица, ни моих полыхающих щек.

– Почему вы… ты остановился?… – Облизывая пересохшие от волнения губы, спросила.

И, даже в такой темноте, я заметила, как блеснули смехом глаза.

– Я не насильник. Обещал же, что не трону тебя. Если только…

– Только что? – Я шумно сглотнула. А через миг по моей щеке скользнули шершавые горячие пальцы. Они спустились чуть ниже, отодвигая широкий ворот сорочки и оголяя плечо.

– Если только ты сама не захочешь.

Меня загнали в ловушку. Признаться в том, что я готова к этому с первым встречным мужчиной, выше всех моих сил.

Но… В нашем веке мало кто хранит невинность в девятнадцать. В голову внезапно пришло осознание – хочу. Хочу либо с ним. Либо ни с кем.

Пусть осудят меня, но я не представляла свой первый раз с сопливым студентом. В моих сокровенных мечтах всегда был кто-то… такой! Взрослый и опытный. Уверенный. Мужчина, от которого подгибаются пальчики на ногах. От прикосновений которого плавится тело.

Но в моем окружении и близко не встречалось таких. До сегодняшней ночи.

Я знала, что поступаю безрассудно, когда приподнялась на локте, и сама потянулась к губам незнакомца.

Поцелуй был словно призван исследовать жесткие губы и колючую щетину у него на лице. Мы соприкоснулись губами, а уже через миг он подмял под себя мое тело, требовательно вжимая в матрац. И впился губами с жадностью самого дикого зверя.

Дернул сорочку, отбросил ткань с тела.

Я тут же стыдливо прикрылась руками, но незнакомец мягко забрал мои кисти, заставляя открыться.

В темных глазах плескалось желание, и я боялась даже представить, что он видит в моих.

И пусть в темноте не было видно почти ничего, мы действовали больше наощупь, но осознавать, что я в одной кровати с мужчиной совсем без одежды… Мое тело начало трясти мелкой дрожью.

– Не бойся.

Поцелуй углубился. Его губы спустились на шею, ключицы. Он спустился и провел языком по моему животу. Я инстинктивно дернулась, пытаясь отстраниться. И тут же была придавлена к койке сильнее.

Он поднял голову, полыхнув хищным взглядом. А затем вновь принялся языком изучать мое тело. Не целовал. Но будто пробовал вкус.

– Ты здесь... шелковая. Нежная.

Стыд от таких слов затопил. Слишком откровенно. И вообще… Все было слишком! Его запах слишком пьянил! Его прикосновения слишком сводили с ума! Погружали меня в неведомый транс. Переносили в другую реальность, где я уже больше не владела собой!

Я задыхалась от желания, и совсем не чувствовала должного страха.

Откинула голову, не в силах ждать больше. Желание внизу живота было столь сильным, что мою спину выгнуло, а с губ сорвался стон, полный мольбы.

Рывком незнакомец перехватил мою руку, спуская по кровати чуть ниже. Жестко сжал бедро пальцами, не позволяя мне отстраниться. Жадно посмотрел мне в глаза, и качнулся навстречу.

Я цеплялась за широкие плечи, в этот момент только его ощущая опорой. Каждое его движение плавило мысли, забирало рассудок.

Боль пришла секундами позже. И пропала так же внезапно, как появилась.

Я не понимала совсем ничего, только чувствовала могучее тело внутри, и плавилась, плавилась, плавилась, как масло на солнце, в его сильных руках.

***

Утреннее солнце слепило глаза. Я нехотя протерла их ладошкой и тихонечко встала.

Тело болело. Болела каждая мышца и каждая косточка. Но на душе было легко и спокойно.

Затаив дыхание, обернулась на мирно спящего мужчину, из объятий которого только что выбралась.

Гром…

И правда как Гром. Среди ясного неба. Ворвался в мою жизнь нежданно-негаданно.

Я закусила губу, чтобы не выглядеть глупо с блуждающей на лице счастливой улыбкой. И бесшумно, босыми ногами проскользнула на кухню. Расстроилась. В бабушкин дом я приехала всего на два дня, привести в порядок могилку и навести тут уборку. Продуктов почти не брала.

Даже чая и того не осталось.

Не долго думая, натянула джинсовый комбинезон, и вышла на улицу. На опушке леса всегда много ягод, а Грому сейчас витамины точно нужны. Морс я варю такой - закачаешься.

Все это от силы заняло пятнадцать минут. Весело мурлыкая себе под нос какую-то песню, я вернулась в дом. Небольшое лукошко, полное ягод, положила на кухне, а сама зашла в спальню и…

– Гром?... – позвала неуверенно.

Огляделась по сторонам. В комнате пусто.

Не было в доме ни его одежды, ни кобуры с пистолетом, ни самого мужчины, укравшего у меня эту ночь.

Я ждала его до самого вечера, наивно надеясь, что Гром сам поехал в больницу. Но непременно вернется. Хотя бы, чтобы сообщить, что с ним все в порядке.

Хотя… кого я обманываю?! Я надеялась, что он вернется ко мне! Потому что… мы ведь занимались любовью сегодняшней ночью! Он стал моим первым мужчиной. А я не знаю о нем совсем ничего. Даже имени. Гром? Это разве имя? Скорее, какая-то кличка.

Но он не вернулся. Вместо этого уже поздним вечером к дому подъехал огромный полностью тонированный Гелендваген.

Мое сердце ухнуло в пятки, а потом я увидела, что из машины вышел вовсе не Гром, а какой-то тип явно криминальной наружности. Бритоголовый, высокий в джинсах и кожаной куртке.

Открыла ему дверь не без страха.

Мужчина нагло меня оглядел. Усмехнулся.

– Ты, значит, Грома ночью сегодня заштопала?

Я онемела, с трудом подбирая слова.

– За-штопала?

Тип закатил глаза не без досады.

– Значит так, цыпа, слушай сюда. Вот это, – он достал из кармана куртки конверт и сунул мне в руки, – велено тебе передать. А на словах вот что: о ночи и том, что в доме у тебя кто-то был, забудь. Усекла?