Физрук-10: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Страница 22

— А хочешь, я тебе устрою лабораторию наверху? Даже зарплату буду платить.

— Щедрое предложение. А на каких условиях?

— Условие одно, чтобы всех этих Ос, Комаров и Жуков духу не было рядом с моими пацанами.

— Хорошо. Я подумаю.

— Ну тогда номерок запиши и проводи наверх.

— Диктуйте.

Я продиктовал.

— А наверх тут подняться проще простого, — сказал он. — Заходишь в лифт, отжимаешь рукоять вниз.

— Тут и лифт есть?

— Да. Причем, конструкция гениальная — механическая, на противовесах.

Мы вышли из помещения. Игорек проводил меня до еще одной металлической двери. За нею оказался продолговатый, стоящий торчком ящик. Вроде шкафа. Внутри тлела лампочка, освещавшая красный рычаг и две стрелки — вверх, вниз.

— До свидания! — сказал мой спаситель. — Рычаг вниз! А когда поднимешься — дерни вверх.

— Пока! — сказал я.

Он захлопнул дверь. В ящике зажглась лампочка. Я отжал рычаг вниз. Лифт дернулся и действительно пополз вверх. Полз он довольно долго. Наконец заскрежетало что-то, кабину тряхнуло и она встала. Опасаясь, что эта гениальная конструкция могла застрять, я потянул створки двери на себя. Хлынул неяркий свет. Я выглянул наружу. Осмотрелся. Кабина была частью большого механизма, размещенного в кирпичном сооружении этажа на полтора. Окна были только наверху, так что, свет проникающий внутрь, рассеивался, оставляя все помещение в полумраке.

Подняв рычаг, я вышел из кабины и затворил дверь. Закрутилось большое колесо, металлический трос заскользил по выемке в ободе. Судя по грохоту, кабина лифта поползла вниз. Я подошел к двери, которая вела из сооружения наружу. У меня возникло опасение, что она может оказаться запертой. Обошлось. Я просто нажал на ручку и вышел на улицу. И от души выматерился. Да и любой бы на моем месте — тоже. Потому, что оказался я не где-то у черта на куличках, как полагал, а прямо во дворе одной из городских трехэтажек.

Не скажу, что узнал дом. Не настолько хорошо изучил я Литейск, чтобы знать каждый его закоулок. Тем не менее, я видел ребятишек с портфелями, которые выходили из подъездов, старушек с кошелками, спешащими по магазинам. Работяги, видать, уже расползлись по заводам и фабрикам. Я машинально глянул на часы. Стрелки безразлично стояли на половине шестого. За всеми этими приключениями, я забыл завести свою «Славу». Ладно, надо поспешать домой, вымыться, переодеться и дуть на работу.

Придется еще искать свою «Волгу». Где она? Вряд ли до сих пор стоит во дворе дома, где живут мои нынешние и будущие родственники. На чем-то же увез меня этот урод, Оса? Я выскочил на улицу, принялся голосовать такси. Мне повезло. Через пару минут желтый с шашечками «ГАЗ-24» притормозил у тротуара. Я спросил у водилы — который час. Оказалось, что половина девятого. В общем — успею. К девяти я и впрямь был уже в школе. Чистый, побритый, переодетый.

В учительской царила оживленная атмосфера. Оказалось, Пал Палыч вышел с больничного. И сразу устроил совещание. На носу была городская спартакиада и мне пришлось отчитаться по готовности школьных команд. Потом начались занятия. Когда на четвертом уроке я увидел весь свой восьмой «Г» в полном составе, то выдохнул с облегчением. Из головы у меня не шла эта вонючая яма, набитая людоедами. С ней надо было кончать. И на перемене я позвонил в Управление, назвался и попросил соединить с начальником.

— Здравствуйте, Александр Сергеевич! — услышал я в трубке голос полковника. — Давно вас не слышал.

— Здравствуйте, Евксентий Григорьевич! — откликнулся я. — Мне бы переговорить с вами по важному делу.

— С удовольствием с вами увижусь. Сегодня, после шести.

— Хорошо. Только я без колес.

— Ничего. Сам заеду за вами.

— Буду ждать.

После уроков, Михайлов действительно заехал за мною, но не на служебной «Волге», а стареньком «Москвичонке». Видать, хотел подчеркнуть этим неформальность нашей встречи. Ну что ж, так даже лучше, потолкуем, как говорится, не под протокол. Я сел в машину, пожал полковнику руку. Тот снял легковушку с ручника и мы поехали. В домашней одежде я Михайлова видел, а вот в такой серой куртешке-обдергайке, кургузом кепарике с пимпочкой на макушке — впервые.

— Куда мы едем, Евксентий Григорьевич? — спросил я его.

— В место, где можно поговорить, не опасаясь чужих ушей.

— А перекусить в том месте можно? А то я со вчерашнего дня ничего не жрал, не считая пары бутеров и холодных макарон в столовке.

— На этот счет можете не беспокоиться, — отмахнулся он. — Уж чего-чего, а пожрать там будет что… Хозяйка наша очень гостеприимна…

— Простите, хозяйка — чего?

— Дома, куда мы едем. Да вы ее знаете.

Я не стал уточнять имени. Приедем — увижу. «Москвич» явно двигался к окраине города, застроенной частными домовладениями. Мы выехали на Круговую. Через несколько минут полковник свернул с нее на Садовую улицу. И когда он остановился напротив калитки дома номер 17 я даже не удивился. Похоже, этот дом, некогда принадлежавший загадочному Дмитрию Дмитриевичу Кривошеину, потом облюбованный оборотнем в погонах Сильвестром Индустриевичем Киреевым, после — покойным кайманом Ильей Ильичом Сумароковым, а теперь, выходит — некой моей знакомой, давненько находится под приглядом госбезопасности.

— Знакомый дом! — не стал я скрывать от Михайлова своего узнавания.

— Ну еще бы! — хмыкнул тот. — Столько всего произошло здесь. Пришлось конфисковать у этих негодяев в пользу нашей службы.

— Так вы привезли меня на конспиративную квартиру?

— Можно сказать, что и так, но здесь я не встречаюсь с секретными сотрудниками. Для меня это скорее место отдохновения… Только прошу, ни слова об этом моей жене, да и дочери — тоже.

— Я не трепло.

Мы выгрузились. Полковник открыл багажник и кивком головы предложил мне помочь ему вытащить авоськи с бутылками и пакетами. Похоже, он основательно затарился для своего «отдохновения». Мы доперли все этого до крыльца. Вдруг двери распахнулись и на пороге дома объявилась… Ефросинья Макаровна Зудова. Так вот кто здесь обосновался! Не ожидал. Я думал она теперь телохранительница Аграфены Юльевны Малышевой. Неужто не столковались бабенки?

— Евксентий Григорьевич, Саша, здравствуйте! — не удивившись моему появлению, произнесла она. — Заходите, милости просим!

Я видел Фросю разной — хабалкой, сожительницей трудовика Курбатова, офицером госбезопасности, прекрасно знающим свою работу, униженной до роли уборщицы отставницей и вот теперь она предстала передо мною еще в одной ипостаси — гостеприимной хозяйки конспиративной квартиры, выглядящей как светская львица. Прическа, макияж, только вечернего платья с блестками не хватает. Впрочем не слишком длинная бежевая юбка и кокетливая розовая блузка тоже вписываются в образ.

Мы вошли в знакомый мне до боли дом. И уже с порога стало понятно, что от былого притона здесь ничего не осталось. Мебель, правда, все та же, но на полу новенькие ковровые дорожки, а обои явно переклеены. Впрочем, я не слишком разглядывал интерьер. Мое внимание оказалось целиком поглощено накрытым столом. Посредине него красовалось блюдо с жаренным в духовке гусем, вокруг стояли вазочки с салатами, розетки с черной и красной икрой. Имелась заливная осетрина и ветчина. И это не считая снеди, привезенной Михайловым.

— Прошу мыть руки и садиться за стол! — скомандовала бывший старший лейтенант, а может уже и не бывший и не старлей вовсе, а скажем уже — капитан?

Мы с полковником отправились выполнять приказание. Когда вернулись, к яствам на столе прибавились бутылки с выпивкой, корзинки с выпечкой, тарелки с мясными и сырными нарезками. Вряд ли этот пир Михайлов решил закатить в мою честь. Скорее — я невольно напросился в гости. Выходит, прекрасный семьянин Евксентий Григорьевич собирался скоротать вечерок с верной супругой неведомого мне гражданина Зудова? Интересно девки пляшут. Впрочем, это не мое дело.