"Фантастика 2024 - 156". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Белаш Александр Маркович - Страница 30

— О тусовках у меня слишком мало тактической информации, — стал изворачиваться Рекорд. — Капитан, я киборг поля боя, и поэтому…

Но Этикет был несгибаем:

— Никаких «поэтому». Сменить одежду. Взять наземный транспорт. Взять из оперативки все. что снято с твоей куклы из тоннеля. Слей Кавалеру то, что разведал сам. Разделите районы патрулирования — и за работу. Ваш простой затянулся, а район еще не разработан!.. — и он перешел на радар: — КАВАЛЕР, ГДЕ ТЫ?

— СПЛЮ, — отрапортовал тот, очнувшись, но по-прежнему лежа в «мертвятнике» на откидной койке. — ЭКОНОМЛЮ КАЗЕННЫЕ КИЛОВАТТЫ.

— ПОДЪЕМ, СОЛДАТ! ШАГОМ МАРШ В ГАРДЕРОБ. ИНСТРУКЦИИ И РАЗВЕДДАННЫЕ ВОЗЬМЕШЬ У РЕКОРДА. ДЕНЬГИ НА ПРОКАТ АВТО — У МЛАДШЕГО ЛЕЙТЕНАНТА. МАШИНЫ МОГУТ ВАМ ПОНАДОБИТЬСЯ И ЗАВТРА.

Переглянувшись радарами, Кавалер и Рекорд вошли в гардеробную.

— Ты выяснил, что сейчас носят в Городе люди твоего возраста?

— Да, — Рекорд мрачно и пристально изучал набор немодной корявой одежды. — Ничего этого здесь нет. Моя наработка говорит, что тактический выбор — одеться пестро и неправильно. Это тоже как бы мода.

— Если ты войдешь в тусовку, — посоветовал Кавалер, — то молчи, ни говори ни слова. А то подумают, что ты лет десять прослужил без увольнительных и вдруг вырвался на улицу. И старайся не ходить строевым шагом, это бросается в глаза.

— Это ты шутишь, — догадался Рекорд в процессе стриптиза; нетканое (и несгораемое) нижнее белье с крупными жирными метками «ДЛЯ КИБОРГОВ» он снял, а оделся в громадные волосатые брюки цвета помоев, красную рубашку навыпуск и бурый масонский жилет без воротника и пуговиц; его атлетическая фигура потерялась в этом наряде, зато армейская стрижка сразу заспорила с общим видом. Озабоченный успехом рейда Кавалер нахлобучил на него мятую эриданскую шляпу с узкими, но эффектно скошенными вниз полями, под которыми глаза Рекорда смотрелись не так явно по-солдатски и не провоцировали первого встречного офицера крикнуть «Равняйсь!»

— Теперь представь, что ты туго завязал, — наставлял он, натягивая более созвучные эпохе четырехшовные кожанки, полосатый свитер и болеро с висячими шнурками. — Ни курева, ни выпивки, ни женщин — ничего. Интересуйся чем-нибудь одним, конкретным, что умеешь из людского… А ты что-нибудь умеешь?

— Настольные, экранные или объемные тактические и стратегические игры, — отчеканил Рекорд. — Вождение и пилотирование военно-транспортных средств. Оказание экстренной медицинской помощи. Знаю TV-сериалы, много анекдотов.

— Нет, анекдоты не надо, — Кавалер подумал, что у Рекорда это получится хуже, чем бальные танцы. — Игры и сериалы — вот что я бы посоветовал.

Уже в переулке Бэкъярд соратники сумели нарваться на общественное мнение. Идущий к шеренге мусорных баков потертый мужчина с объемистым черным пакетом «Special or toxic» (от которого пахло чем-то вроде ацетона), пьяно и устало смерив их глазами, заметил Рекорду:

— А дружок у тебя ничего, симпатичный. Удачи, ребята.

Выспавшийся, хоть и бледный, Пальмер снял шлем легко и непринужденно, только со вздохом облегчения, а Хиллари сразу после выхода из трупа Маркета почуял неладное. Все стало вдруг чужое — руки, голова, да и тело тоже. Словно оборвали пуповину, качавшую в него питательный раствор. Рассудок испуганно и с недоумением разглядывал руки в давящей толстой чешуе перчаток; со второй попытки он расстегнул пряжку на запястье, другую… Пальцы тонко покалывало, они еле заметно тряслись, глаза пощипывало, а подлый пол уходил куда-то — нереально и покато, чуть ли не отвесно; сделай шаг — и он жидко поплывет из-под ног. В экране, как в зеркале, отрешенное лицо курильщика мэйджа. Голос Пальмера доносился из иного измерения, из запредельной виртуальной пустоты, где нет ни дна, ни потолка, а время то замирает, то сжимается в броске:

— Нормально, боооосс. Мы сделали его в лучшем вииииде. Если Дерек не посаааадит кой-кого по этим заааааписям — то оооон не комиссар, а…

Хиллари кивнул. Да, да. Кассета? Рука старательно навелась на штурмовой процессор, захватила неживыми пальцами кассету, подняла пластинку с дырками на уровень глаз.

— Давай. Вот это — Дереку. Посылай прямо сейчас. Сдублируй по связи цифровым кодом… Кто?

— Генерал Горт, срочно, — лаборант держал трэк как стакан. — Вас.

— Хиллари, добрый день! — зарокотал бодрый генерал. — Хиллари, у нас проблемы. Чертов Доран из «Сейчас», кретин, поднял хай по поводу войны киборгов. Ты о ней слышал? Нет? Я тоже. Это надо гасить, Хил. Доран требует пресс-конференции. Отправь его в отстойник, засуши и разотри. Ты можешь это, Хил. На когда ему назначить смертную казнь?

— Доран, — повторил Хиллари. — А не пошел бы он к…

— Нельзя, Хил, — укоризна генерала прозвучала как фанфары. — Он влияет на массы, он — сила. Если у нас будет военный переворот, я его первого посажу без права интервью и переписки, но сейчас — нет; придется выступать.

— Завтра, — Хиллари кивнул. — Завтра!!! Вы слышите, генерал?!! Если вы не хотите, чтоб я лег в клинику с разжижением мозгов. Я не спал, я половину суток сверлю головой мертвых кукол!! Я сейчас закажу себе внутривенный наркоз и отключусь. Завтра, завтра, не раньше. Я приведу с собой красивую девчонку, она теперь — мой стажер первого уровня. Селена. Фамилии не помню, справьтесь в кадрах. Все, мы договорились.

Чтоб генерал не возражал, он грубо вынул из трэка батарею. В поле зрения заколыхался ирреальный коридор. Где медтехник? Я же его звал… В мозгу, в ушах, в груди гулкими шумными ударами мерно бухало сердце — этот звук целиком заполнял пространство черепа и вытеснял все мысли, все чувства. На шее отчетливо пульсировали артерии — Хиллари постоянно слышал этот пульс. Рот стянуло жаждой, невыносимо хотелось пить. Хиллари оглянулся. Комната, отзываясь на поворот головы, сорвалась с места и продолжила свое движение даже тогда, когда Хиллари замер в неподвижности. Его затошнило, все сильнее и сильнее. Чтобы не упасть, Хиллари сел, закрыл глаза рукой, сделал несколько глубоких вдохов. Не помогло… Сердце колотилось о ребра, руки тряслись, по коже волнами ходил озноб… Словно тебя засунули в карусель с тремя степенями свободы и насильно гоняли эту машину, пока каждый орган не стал кричать о пощаде.

«Срыв! — подумал Хиллари, медленно покрываясь холодным потом, — депривация сна в крутом режиме даром не проходит. Виртуальное погружение при полной выкладке — тем более… Вегетативный, гипоталамический срыв… О, боже! Сейчас будет еще хуже!.. Только бы выдержать… Я смогу — это не смертельно… Выспаться, немедленно — сон, любым способом, любой ценой!.. Где медик?..»

Что это?! Кто вызвал Чайку?!. Хиллари отшатнулся от протянутой руки кибер-секретарши. Нет, ей нельзя доверять. Нельзя… Он сдержался, чтоб не отвернуться от вежливой Чайки. Память. Память не стирается начисто, там остаются тени, призраки воспоминаний. Proton B65 или В50 — все равно; ни уговорами, ни чисткой привидения не изгоняются — она все помнит, и как ее парализовали, и как она убила свою личность, и как он делал из нее послушную верную куколку. Она только и ждет, чтоб он расслабился, доверился, а после… нееет, не выйдет.

— Чайка, — прошипел Хиллари, — ИДИ ДОМОЙ. Ты поняла? До-мой!!

Только огонь. Лучшее средство от всей нечисти. Только низкотемпературная плазма из ружья может освободить кибера от наваждения ЦФ, а его, Хиллари, от этого внезапного, панического страха. Маски их лиц прикрывают тщательно скрытые умыслы, дьявольские планы, ад холодной логики и мстительных желаний. Крикнуть охрану? Велеть тащить ее на стенд? Нет, глупо, глупо, нельзя показывать свой страх, надо держаться ровно и непринужденно… Это паническая атака, это реакция уставшего, истощенного мозга, развал согласованных связей, пробой нейро-обкладок. Возбуждение каких-то подкорковых центров широкой волной затопляет нейроны и свободно гуляет, сводя его, Хиллари, с ума. Но это твои мысли, Хиллари, твои подавленные мысли, твои затаенные страхи заставляют тебя трястись крупной дрожью и удерживать позыв на рвоту…