Остров сбывшейся мечты - Михалкова Елена Ивановна - Страница 40
- Предыдущая
- 40/63
- Следующая
– Он хотел, чтобы все закончилось именно так, – проговорила она, обращаясь не к неведомому «кому-то», не к пальмам, не к океану, а к самой себе. – Я повешусь, и приключение завершится.
Она подняла голову и посмотрела в ту сторону, где за пальмами и кустами скрывался второй остров. Сходящая с ума, почти сломленная девушка со спутавшимися светлыми волосами, слезящимися от солнца и ветра глазами, обгоревшей кожей стала прежней Викторией Стрежиной – сдержанной, упорной, искренней с другими и собой. Она больше не боялась.
Вика скрутила веревку в моток, надела на руку. Теперь она знала, что нужно делать.
Глава 11
Аслан Коцба вышел из цветочного салона, держа в руках небольшой, со вкусом подобранный букет ирисов и желтых роз, и быстрыми шагами вошел в подъезд старого пятиэтажного дома номер двадцать пять. Стоявший за углом Бабкин в очередной раз возблагодарил судьбу за то, что глава «Юго-запада», несмотря на свой статус, редко пользуется охраной, иначе наблюдение за ним превратилось бы в большую проблему. Оно и так осложнялось тем, что Коцба видел в лицо и Макара, и Сергея, а привлекать посторонних людей к расследованию Илюшин не захотел. Однако отследив все маршруты Коцбы, напарники выяснили, что есть только один непроверенный маршрут, по которому шеф Стрежиной не ездит без шофера. Если по субботам Коцба отправлялся в пейнт-клуб, то во второй половине среды он уезжал из офиса в соседний район и проводил в одной из квартир панельного дома номер двадцать пять около часа. Затем возвращался обратно в офис, а вечером, уже на другой машине, шофер отвозил его домой – к жене и детям.
Бабкин потоптался на месте, дождался, пока за Коцбой захлопнется дверь в подъезд, и направился к цветочному магазину, из которого Аслан вышел две минуты назад.
Спустя час с небольшим шеф «Юго-запада» спустился по вонючей лестнице, раздумывая, не купить ли еще цветов – просто так, чтобы поставить в своем кабинете. Аслан любил сам составлять букеты, не доверяя продавщицам и консультантам в салонах. Ему доставляло удовольствие чувствовать взгляды женщин – сначала чуть удивленные, затем восхищенные. Если удивление продавщицы могли скрыть, то восхищение – никогда: букеты у Коцбы получались необычные, красивые, как говорили сами консультанты – «авторские». На вопрос, где он научился так составлять композиции, Аслан лишь усмехался: этому не нужно учиться. Если любишь цветы и чувствуешь их, букет сложится сам.
Он решил все же не заходить в салон второй раз, тем более что на хороший букет уходило много времени, а на шесть вечера у него была назначена встреча. Сергею Бабкину, разговаривавшему с консультантами в цветочном салоне, повезло.
Ему повезло второй раз, когда из подъезда выбежала молодая девушка, помахала рукой в сторону витрины салона и пробежала к соседнему продуктовому магазину.
– А вот и Катя, – заметила женщина, с которой беседовал Сергей. – Она завтра с утра будет, вы подойдите и сами с ней поговорите.
Бабкин поблагодарил собеседницу, взял купленный для отвода глаз букет и вышел из салона, доставая на ходу миниатюрный фотоаппарат и пристраивая его между стеблей роз. Спустя сорок минут у него имелась отличная фотография любовницы Аслана Коцбы. Рассмотрев ее, Бабкин присвистнул и задумался.
Девушка на снимке была темноволосой копией Виктории Стрежиной.
Привезя снимок Илюшину, Бабкин с удовлетворением наблюдал за удивленным лицом друга.
– Впечатляет, – признал Макар. – Слушай, может, они родные сестры? Как в индийском кино?
– Насчет сестер не знаю. Девушку зовут Катя, последние два года она работает в цветочном салоне рядом с домом. По рассказам ее коллег Коцба навещает ее раз в неделю в течение последнего года, всегда с цветами – или у них покупает, или привозит с собой. Девушка про него ничего им не рассказывает. Они, понятное дело, спрашивают, злятся, но она только отшучивается.
– Занятно, занятно... – пробормотал Илюшин. – Милая цветочница, значит. Про любовника не распространяется, похожа на Стрежину внешне... Ну что же, займемся цветочницей.
Квартира Илюшина давно использовалась им и Бабкиным в качестве офиса, а потому Сергей, съездив домой и переодевшись, вернулся обратно, захватив в ближайшем супермаркете пакет картошки и большой кусок мяса. Макар, ленясь, покупал себе готовую замороженную пиццу, либо заказывал ее по телефону и готов был есть ее три раза в день всю неделю, но у Бабкина при взгляде на яркие квадратные коробки вставал ком в горле. «Хватит жрать суррогаты, – решил он. – Тоже мне, жизнь двух холостяков».
– Девушка, мне вон тот кусок свинины, пожалуйста. Да-да, ближний к вам.
Женившись в двадцать четыре года, Бабкин вытерпел в браке пять лет, а затем попытался сбежать от жены, вцепившейся в него, как клещ. Молодая супруга Ольга на протяжении всей совместной жизни пилила его за то, что он зарабатывает недостаточно денег, выбрал себе непрестижную собачью профессию опера, не уделяет своей жене достаточно внимания и вообще проехался танком по ее молодой жизни. Однако, как только супруг-неудачник попытался положить конец ее страданиям, разведясь с ней, Ольга пошла на беспрецедентные, как говорил Макар, меры по возвращению строптивого супруга в семейное стойло. Иногда, оглядываясь назад, Сергей сам изумлялся, как он мог вытерпеть столько лет в браке с нелюбимой женщиной, и на что оказалась способна его бывшая жена в попытке защитить свои интересы.
Но за одно Бабкин был искренне благодарен супруге: она так упорно кормила его дешевыми полуфабрикатами, что в конце концов чуть не заработавший язву Сергей освоил самую примитивную кулинарию. Он не любил ресторанов и кафе, в отличие от Илюшина, предпочитавшего не тратить время у плиты, и готовка доставляла ему удовольствие. Было для Бабкина нечто шаманское в разделке мяса, натирании его вкусно пахнущими травками из пакетиков со специями, которые он называл не иначе как «опилки», раскладывании кусков по противню, обливании их вытопившимся золотистым жиром...
– А-а, еда! – обрадовался Макар при виде друга с пакетом. – У меня пицца закончилась.
– И слава богу! Что там у тебя?
В руке Илюшин сжимал маленькую книжку в мятой обложке.
– «Встреча с мечтой»? – хмыкнул Сергей. – Ну-ну...
– Не нунукай. Пока мы с тобой находимся в творческом простое, я вполне могу уделить время знакомству с интересами Вики Стрежиной. Каморкин говорит, племянница эту книжку ему очень советовала. Кстати, неплохо написано. Даже увлекательно.
– Женский роман не может быть увлекательным! – крикнул Сергей уже из кухни. – Я как-то читал один. Очень смеялся. Все мужики там были подонками, но один оказался замаскировавшимся порядочным. Я, правда, так и не въехал, на фига он маскировался. Наверное, чтобы героине угодить. Женщины любят мерзавцев.
– Об этом ты тоже в женском романе прочитал, знаток женщин? – съязвил Макар, заходя на кухню.
Бабкин, загораживая собой весь стол, обваливал мясные куски в какой-то зеленой сыпучей смеси.
– Что за стружки? Чем ты собираешься меня кормить?
– Нас, а не тебя. И не стружки, а опилки.
– А здесь что? – Макар сунул нос в плошку, из которой пахло соевым соусом. – Почему коричневое? Лучше бы пиццу заказали...
– Слушай, ты книжку читаешь? – обернулся к нему Сергей, взмахнув разделочным ножом, к лезвию которого прилип кусочек мяса. – Вот и читай!
Илюшин, сделав обиженное лицо, а в действительности очень довольный, вернулся на диван и свалился с книжкой. Он любил стряпню Бабкина, хотя искренне не понимал, зачем нужно производить столько ненужных телодвижений, если такого же и даже лучшего результата можно достичь куда менее затратным способом, а именно – поехать в ресторан. Впрочем, объяснение Сергея, что ему нравится под настроение «кашеварить», было для Макара убедительным.
Спустя час из кухни потянуло запахом запеченного мяса. Изрядно проголодавшийся Макар не выдержал и прокрался на кухню, где Бабкин сосредоточенно кромсал свежий укроп.
- Предыдущая
- 40/63
- Следующая
