Заблуждения толпы - Бернстайн Уильям Дж. - Страница 14

После проповеди Мюнцера герцог удалился в гневном молчании, а Мюнцер продолжил разжигать недовольство в Альштедте, публикуя все новые антиклерикальные памфлеты. В конце концов терпение герцога лопнуло: он закрыл типографию Мюнцера и вызвал проповедника в свой замок в Веймаре на допрос. Опасаясь за свою жизнь, Мюнцер покинул Альштедт и спустя несколько бурных эпизодов разделил командование с силами бунтовщиков в катастрофической битве при Франкенхаузене, этой кульминации крестьянской войны в Германии.

К тому времени он успел убедить самого себя и многих последователей в том, что Господь избрал его для осуществления Апокалипсиса; в подтверждение этого он ссылался не только на свои сны, но и на многочисленные отрывки из Священного Писания. Более всего его привлекала, похоже, 24-я глава Евангелия от Матфея, где Иисус предрекал разрушение Храма, за которым случится глобальная катастрофа с голодом, чумой, войной, землетрясениями и другими бедствиями. Господь также вооружил Мюнцера мечом Гедеона ^[50], которым ему и его воинству суждено одолеть значительно превосходящие силы дворян и, по словам одного очевидца, «поймать все вражеские пули рукавом куртки»⁷⁹.

Воодушевленные этими призывами, повстанцы 14 мая 1525 года устремились на ландскнехтов; те потеряли убитыми полдюжины человек, а сами уничтожили почти 90 процентов атакующих – приблизительно шесть тысяч душ⁸⁰. Мюнцер в спешке бежал с поля боя, но был схвачен и доставлен к дворянам, которые после длительного допроса отправили его на плаху⁸¹.

Насильственная смерть Мюнцера и его последователей приподняла занавес над кровавой апокалиптикой, которая, распространяясь на процветающих балтийских торговых путях, охватила впоследствии всю северо-западную Европу.

Глава 2

Верующие и проходимцы

В феврале 1534 года в вестфальском городе Мюнстер царило настолько массовое и всеохватное умоисступление, что горожане видели в небе сразу три солнца, – для той эпохи не составляло труда опознать в них то же самое знамение, которое после смерти Юлия Цезаря возвестило о грядущем Втором триумвирате Октавиана, Марка Антония и Лепида ^[51].

Это видение особенно воодушевило новую протестантскую секту, так называемых анабаптистов, отвергавших традиционную католическую практику крещения младенцев и вместо этого крестивших новообращенных уже во взрослом возрасте. Католик по имени Герман фон Керссенброк, в детстве ставший очевидцем событий 1534 года, позже записал в дневнике: «В небе будто распахнулся огромный зев, повсюду пролегли длинные трещины, из которых вырывались языки жуткого пламени… [Крестьянам] почудилось, что город запылал, они поспешили в том удостовериться и быстро поняли, что пламя нисколько не повредило городу, а затем и вовсе исчезло»⁸².

Молодой фон Керссенброк дивился безумию уличных сценок и писал об анабаптистах так:

«… столь повредившиеся умом, столь неуравновешенные, столь обезумевшие, они превосходили даже фурий ^[52], прославленных в поэзии. Они совершенно бесстыдно бродили по улицам и рынку, простоволосые, растрепанные, кое-кто в одних лохмотьях, и волосы их развевались на ветру. Кто-то предавался безумным пляскам, как если бы норовил взлететь над землей, полагаясь на свою манию. Кто-то падал вниз лицом, раскидывая руки крестом… Кто-то возлегал в уличной грязи, катался по ней снова и снова. Кто-то приседал на колени и истошно вопил. Кто-то выл по-звериному, яростно сверкая глазами. У кого-то выступала на губах пена. Кто-то непрестанно сыпал угрозами, мотал головой и скрежетал зубами, а кто-то, наоборот, громко причитал и бил себя в грудь. Кто-то рыдал, кто-то хохотал. Мы, люди вокруг, не столько посмеивались над бедолагами, сколько горевали»⁸³.

Менее чем через десять лет после короткого и кровопролитного восстания Томаса Мюнцера другая группа детей Иоахима куда более умело принялась воплощать в жизнь фантазии взбудораженного сознания. В городе Мюнстер с 1533 по 1535 год так называемое анабаптистское безумие сполна пожало свою жатву, прежде чем с ним наконец справились местные власти.

После катастрофической крестьянской войны, опустошившей Германию, центр общего безумия сместился на север, на территорию нынешних Западной Германии и Нидерландов. На протяжении десятилетий эта область наслаждалась процветанием благодаря Ганзейскому союзу, свободной конфедерации торговых государств, владения которой тянулись по берегам Балтийского и Северного морей приблизительно от сегодняшней Эстонии до Фландрии ^[53]. Крестьянская война вспыхнула в первую очередь из-за широкого социального недовольства, а вот новые беспорядки в Германии и Голландии оказались вызваны религиозным учением анабаптизма.

В конце восьмого столетия Карл Великий покорил поселение на месте будущего Мюнстера, города к востоку от современных Нидерландов и к югу от Эмдена, и направил туда проповедника по имени Людгер для принудительного обращения горожан в христианство. На берегах реки А Людгер возвел монастырь (monasterium), от которого город и получил свое имя. Мюнстер рос и богател, наслаждаясь притоком средств в ганзейской экономике, а его роскошный собор и многочисленные церкви служили наглядной демонстрацией этого благополучия.

Церковное великолепие Мюнстера обходилось недешево: церковная десятина, обязательная к выплате, тяжким бременем ложилась на спины верующих, причем само духовенство налогов не платило, а плоды с монастырских угодий и изделия ткацких станков в монастырях конкурировали с результатами трудов местных крестьян и производителей ткани. Подобная алчность со стороны церкви вряд ли была уникальной: повсюду в Европе поведение церковников разжигало пламя религиозной розни и общественного гнева⁸⁴.

Анабаптизм как таковой восходит к череде маловнятных богословских дискуссий, состоявшихся десятью годами ранее в Цюрихе, где католический священник-реформатор по имени Ульрих Цвингли создал в 1519 году новую церковь. Цвингли принимал участие в официальных доктринальных дебатах, устроенных городским советом, и был объявлен победителем. Одним из вопросов, по поводу которых шла дискуссия, было установление правильного времени крещения. (Слово «анабаптизм» происходит от латинского слова anabaptismus, означающего «второе» или «повторное крещение.) Логически рассуждая, лишь взрослый человек по собственной воле может сознательно предать себя Господу, как и заповедано Евангелиями. Однако, вопреки этим заповедям, уже к третьему столетию широко распространилась практика крещения во младенчестве; ко временам Лютера и Цвингли эта практика стала почти повсеместной.

Один из противников Цвингли на дебатах, торговец по имени Конрад Гребель, возражал против крещения во младенчестве – против «детского омовения», как станут позднее выражаться его преемники в теологии. После дебатов Гребель лично окрестил заново одного своего приятеля, Георга Блаурока, а затем они вместе начали крестить по новой других взрослых.

В ту пору мало кто обратил на это внимание. Сам Цвингли мимоходом отметил изрядное сходство своих воззрений на богословие с учением Гребеля, помимо «несущественных внешних проявлений, вроде того, должно ли крестить младенцев или взрослых и может ли христианин быть городским чиновником»⁸⁵.

Но искра анабаптистов уже воспламенилась. Точнее, искр было две: одна заставила загореться Прибалтику и Нижние земли (современные Нидерланды, Бельгию и территории в устьях рек Рейн, Эмс, Шельда и Маас); другая запылала в Мюнстере. Оба пожара полыхали по отдельности до 1534 года, когда они объединились в Мюнстере и породили одно из наиболее ярких массовых заблуждений в истории.