Симфония теней (СИ) - Злобин Михаил - Страница 48

Боковым зрением я отметил, как шевельнулась густая тень у дальней стены залы, но виду не подал. Затем движение повторилось с другой стороны. Потом с третей. Но никто кроме меня этого не замечал. Даже милитарии патриарха, которые не должны терять бдительности, беззастенчиво проморгали момент, когда темнота породила горстку черных силуэтов…

Мои Безликие, сливаясь с мраком, показались на самом краю освещенного пространства. Надо мной тотчас же замерцал защитный купол, за пределами которого секундой позже разверзся настоящий мясной ад. Полетели чары, перемалывающие высокопоставленных гостей в фарш. Зазвучали истошные крики, началась паника. Во мгновение ока в стол, где восседала правящая семья Патриархии, прилетело сразу шесть боевых плетений. Алавийский кардинал оказался единственный, кто успел среагировать на опасность. Но он позаботился лишь о собственной шкуре, но никак не об остальных соседях.

Череда взрывов слилась в короткую, но оглушительную канонаду. Телохранители государя разлетелись по углам, словно тряпичные куклы. А потом в них еще вонзилось по нескольку «Зарниц», окончательно испепеляя озарённых. Сам Леоран упал с распаханной грудиной, в шоке глядя на переломанный частокол своих ребер, прорвавших ткань богатых одеяний. Семье монарха и советникам повезло еще меньше. Их посекло «Серпами» в кровавый винегрет, в котором вообще с трудом можно было опознать людей.

«Зонтики» кометами проносились по залу, потроша дворян десятками. «Снаряды» попадали в завалы трупов и взрывались там багряными фейерверками, зашвыривая куски плоти даже на потолок. Дюжины «Матрёшек» выкашивали беспорядочно бегущих гостей. Очень скоро во всем зале не осталось ни единого относительно целого трупа, а только изломанные ошметки, завернутые в обрывки дорогих одежд.

Распахнулись монументальные створки, проливая на царящий в помещении полумрак чуточку больше света. В широком проеме показался целый отряд гвардейцев в начищенных до блеска нагрудниках. Они в шоке замерли на самом пороге, ошеломленные открывшейся их глазам кровавой панораме. А уже через половину секунды Безликие метнули в них полдесятка конструктов. «Матрёшки» перебили всю подмогу раньше, чем воины успели побороть ступор и поднять пики на уровень груди.

И тут внезапно всё остановилось. Буквально. Словно кинопленка поставленная на паузу. Я недоуменно огляделся, не понимая, что происходит. В воздухе застыли ломти падающей плоти. Пламя чудом не погасших свечей замерло, будто замороженное. Зависли смертоносные чары, стремящиеся к еще живым целям. Недобитые гости патриарха окаменели в неподвижных позах, уподобляясь пугающим изваяниям сумасшедшего скульптора. Да какого черта⁈

Я ошарашено озирался, но всё равно упустил момент, когда рядом возникла долговязая человекоподобная фигура в сплошных черных одеждах. Она появилась за границей защитного купола, но играючи раздвинула его ладонями и вошла под свод. Приблизившись ко мне, неизвестное создание замерло, возвышаясь надо мной на две головы. Его неестественно яркие глаза, цвета космической туманности и звёздной пыли, воззрились на меня, обжигая льдом вселенского вакуума.

— Что творишь ты, глупый смертный? Зачем нарушаешь порядок вещей и вмешиваешься в хрупкий баланс равновесия⁈

— А вы, собственно, кто такой будете? — буднично осведомился я, полагая, что столкнулся с очередным первородным духом.

— Я — Каарнвадер! — пророкотало существо. — Хранитель небес и светоч высшей расы, называющей себя альвэ! Я их защитник и покровитель, а потому спрашиваю вновь: что ты делаешь, полкуровка⁈

— Ого, целый бог темноликих почтил меня своим вниманием? — присвистнул я. — А позволь спросить, кто дал тебе право вмешиваться в дела людей?

— Мне плевать на человечество, — ответствовал тот. — Я здесь только из-за тебя.

— И чем я вам не угодил, господин Каарнвадер? — нисколько не стушевался я.

Странно, но мной овладело подозрительное безразличие, которое попросту не позволяло испугаться небесного создания. Ну божество, и что? С одним таким я вообще водку пил. Чего теперь, на колени падать? Ага, разбежался…

— Попридержи язык, смертный, ибо я могу наслать на тебя такую кару, что ты проклянешь день, когда родился на свет! — грозно прорычал алавийский покровитель.

— А что на это скажет то самое «хрупкое равновесие», которое ты упоминал? — позволил я себе ехидную усмешку.

Забавно, но бог не нашелся с возражением. Только его яркие глаза вспыхнули гневным слепящим огнем.

— Твой разум примитивен и ограничен, а посему ты не ведаешь тех откровений, которые доступны мне, — немного сбавил обороты черный гигант. — Я пришел, потому что вижу в тебе угрозу для моей паствы. Ты не только ломаешь свою судьбу, полукровка, но и представляешь опасность для всех обитателей этого мира. Кто ты и как смог попасть сюда?

— А существо с таким величайшим и проницательным разумом не стыдится задавать столь простые вопросы? — поддел я божество.

— Не играй со мной, смертный червь! Иначе я…

— Тс-с-с, не надо криков, — повел я себя совсем уж дерзко. — Мне неведомо, почему мироздание построено именно таким образом, но я точно знаю, что богам запрещено вмешиваться напрямую в судьбы людей. А я, к твоему сожалению, как раз и есть человек. Пусть и наполовину. Если ты хоть как-то навредишь мне, то это будет грубейшим нарушением равновесия. За такое тебя распнут твои же собратья. Разве нет? Поэтому, если ты не возражаешь, я бы хотел закончить то, что начал.

— Жалкий упрямец, ты даже не представляешь, какого могущественного врага себе наживешь!

— Возможно. Тем не менее, позволь тебя поблагодарить. В данный момент ты очень помог мне, хоть, наверняка и не желал этого, — вежливо кивнул я Каарнвадеру.

Божество нахмурилось, явно не понимая, к чему я клоню. Эх, тоже мне всеведущий прорицатель нашелся! Видимо, людская душа остается непостижимой материей даже для высшего создания.

— Ты ведь сам сказал, будто я угрожаю твоей пастве, — приоткрыл я завесу тайны. — И совершенно очевидно, что речь шла об алавийских ублюдках, которые активно эксплуатируют людей и видят в них только двуногий скот. Так уж вышло, что именно они являются на данном историческом этапе главными врагами моего вида. И коли от моих действий всполошился сам Каарнвадер, то я понимаю, что иду верным курсом. Ты развеял мои сомнения. И теперь я понимаю, ради чего приношу такие жертвы…

Глядя прямо в сияющие глаза божества, я отшвырнул маллеты и обратился к заснувшей половине своего дара. Сплести конструкты получилось без проблем, как и всегда. Но теперь сквозь меня снова потекла энергия мира.

Вот и настал тот миг. Я принял нового себя, как и советовала Гесперия. Вряд ли, конечно, миролюбивый лесной дух вкладывала именно такой посыл в свои слова. Но тут уж ничего не поделать. Отныне я с этого пути больше не сойду…

Каарнвадер не останавливал меня, пока я формировал «Штопор» и вскрывал пузырь защитного плетения. Однако когда я отвернулся от божества и собрался атаковать магический купол алавийского кардинала, то небесное создание чудесным образом возникло передо мной вновь. И куда бы я ни поворачивал голову, там всегда оказывался покровитель темноликих.

— Заклинаю тебя смертный, отрекись от своих намерений, иначе страшные беды обрушатся на тебя и этот мир, — пригрозил бог в черных одеяниях.

— На твоих-то подопечных в первую очередь, — хмыкнул я.

— Упрямец! Ты вмешиваешься в естественный ход истории! Пока мне неведомо, откуда ты возьмешь для этого силы, но уже вижу страшные последствия для всех живущих!

— Предлагаешь просто сидеть и ждать, пока твои приверженцы всех нас поработят и уничтожат? Нет, Каарнвадер, так не пойдет. Либо они, либо мы. Мне понятно, почему ты печешься о благе своих почитателей. Но тем сильнее крепнет во мне убежденность, что нужно действовать.

— Ты так рьяно взялся за защиту людей, хотя сам являешься человеком лишь отчасти, — изрек бог. — Зачем тебе это?