Пожиратель империй. Часть 2 (СИ) - Розин Юрий - Страница 24

Лишь единожды в жизни я ощущал нечто подобное. Когда ради боя против захвативших тело Мо Руйгу в меня вселился Данброк. Но даже тогда ощущения были не настолько яркими, видимо потому, что были не моими.

Тем не менее, благодаря этому опыту я сразу и без малейшего сомнения определил, чем именно были все эти ощущения. Слияние трёх основных Сущностей позволило мне видеть, слышать, пробовать, обонять и чувствовать бесконечное разнообразие оттенков окружавших меня частиц мировой ауры.

Это не был уровень Закона Руйгу. Хотя бы потому, что то, что я мог их воспринимать, не означало, что я мог ими управлять также, как это делал Данброк.

Однако это было нечто, достаточно близкое к Закону, чтобы превосходить уровень обычных Сущностей, не важно, Высших или низших, пустых, естественных или озарённых.

Я знал, что будет в результате двойных слияний, так как тестировал их в малых масштабах внутри своего тела. Однако тройное слияние требовало невероятных объёмов мировой ауры, к тому же Сущность нерушимой основы я обрёл буквально только что.

Так что я не мог даже предположить, что случится, когда я проверну этот трюк. Я даже не мог быть уверен, что тройное слияние будет полезно в бою против Аргиронта, и провёл его лишь потому, что не видел иных вариантов.

Однако результат не просто не разочаровал меня, он превысил все мыслимые ожидания.

Из-за того, что поддерживать тройное слияние я мог лишь пока моя мировая аура находилась на пике, а это достигалось лишь благодаря огромным тратам жизненной силы, продержаться в таком состоянии я смог бы от силы минут пять. Потом я бы банально умер от старости.

Но в течение этих пяти минут я мог в полной мере ощутить следующий шаг того пути, о котором говорил Данброк и на который я ступил, обретя свою четвёртую Сущность. Пути к власти и мощи Руйгу без неотъемлемого атрибута Руйгу — подконтрольного мира.

А ещё я смог если не осмыслить, то по крайней мере убедиться в том, насколько мировая аура, на самом деле, была странной и противоестественной энергией.

Её объём определённо был конечен. Как минимум потому, что при воплощении Руйгу поглощает всю мировую ауру своего мира и затем возвращает обратно, придав оттенок своей Сущности, становящейся отныне Законом.

При этом вокруг меня было бесконечное количество крупиц каждого типа мировой ауры, в потенциале способных обратиться чьим-нибудь Даром. При этом таких типов мировой ауры тоже было бесконечное количество, а каждая крупица мировой ауры без сомнений обладала какой-то энергией.

То есть вопреки всем моим представлениям, заложенным ещё в средней школе на уроках алгебры, умножение чего-то отличного от нуля на бесконечность, а потом ещё на одну бесконечность выдавало в ответе вполне конечное значение.

Либо я чего-то не понимал, либо математика давала сбой, либо мировая аура была настолько неестественна, что жила по каким-то своим законам, либо всё это сразу.

Впрочем, вне зависимости от того, какой из вариантов был правилен, воспринимаемой мной реальности это не меняло. К сожалению, я не мог управлять крупицами мировой ауры также, как это делали Руйгу, обращая всё пространство вокруг себя в личный домен.

Однако благодаря Сущности контроля поля боя я мог ощутить, благодаря Сущности пожирания миров — поглотить, а благодаря Сущности нерушимой основы удержать и превратить в свою силу резонировавшие со мной крупицы.

Бесконечное количество крупиц.

Бесконечно наращивать мощь было, разумеется, всё равно невозможно. Даже при том, что такое усиление уже не ускоряло моё старение, мои тело, разум и душа банально не выдержали бы превышающих определённые границы объёмов энергии.

Тем не менее, того невероятного потока энергии, что начал вливаться в меня, было вполне достаточно, чтобы уравнять наши с Аргиронтом шансы на победу.

Мировая аура, поглощавшаяся моим телом, хлынула наружу, начав стремительно приобретать всё более и более чёткие очертания. И вскоре напротив гигантского тигра встал отблёскивающий стального цвета чешуёй не менее гигантский дракон.

Я не стал в точности повторять форму своего тела. Как минимум крылья мне при таких размерах были не нужны, а вот более мощные лапы и длинный хвост, который также можно было использовать как оружие — вполне.

В результате получилось что-то, напоминающее что-то среднее между китайским драконом и обыкновенной ящерицей, с хвостом в половину длины всего тела, мощное и функциональное. Вне всяких сомнений, достаточное, чтобы дать отпор дымному тигру.

Такого Аргиронт явно не ожидал. На морде фантома, видимо отражавшей реальную морду кошака, появилось выражение искреннего изумления.

Вот только вести переговоры и красоваться своим новым обликом мне было некогда. Я должен был на полную выложиться в оставшиеся мне пять минут и убить-таки Аргиронта, иначе во всём, что я сделал и перенёс в Форте тысячи висельников не было бы никакого смысла.

А потому, сорвавшись с места подобно стальной вспышке, я налетел на фантом и мы вместе покатились по земле, оставляя за собой полосу полностью уничтоженного ландшафта.

Блохастому должно было быть немного попроще. Тигр был, по сути, его магией, так что самому Аргиронту не нужно было ничего делать.

И даже когда созданные нами фантомы, крутясь и переворачиваясь, пытались поглубже вгрызться друг другу в глотки, он сам продолжал висеть в груди своего тигра без движения, всегда ровно вертикально и почти не рискуя получить урон.

Я, с другой стороны, создал своего фантомного дракона напрямую из собственной мировой ауры. В результате чего управлять им приходилось «вручную».

Моё истинное тело, запертое также в районе его груди, было вынуждено крутиться и извиваться, чтобы он двигался. А также оно чувствовало всё, что чувствовал фантом: все удары, порезы и укусы, наносимые дымным тигром.

С другой стороны, это давало и определённое преимущество с точки зрения контроля. Аргиронт, вынужденный будто бы управлять своим фантомом с помощью сложного контроллера, понимал его движения и габариты куда хуже меня и с некоторой задержкой.

В результате этого поначалу я уверенно одерживал верх.

Тем не менее довольно быстро раны, нанесённые фантомным тигром стали накапливаться, а исцелить их с помощью Сущности нерушимой основы было невозможно, так как все мои силы сейчас уходили на поддержание самого фантома.

С другой стороны Аргиронт, как бы сильно я его не атаковал, оставался в целости и сохранности будто в центре огромного движущегося танка. И хотя постоянное восстановление формы дымного тигра должно было расходовать немало мировой ауры, ускоренное истощение из-за травм ему не грозило.

Так что где-то через минуту расклад сил примерно сравнялся и уже стало очевидно, что даже пять минут были слишком оптимистичной оценкой. Кошак сумеет перехватить инициативу и разорвать мой фантом, а значит и меня, на части, уже минуты через две.

К счастью, в этом бою я был не один. И хотя Янну, отброшенный моим ударом, видимо всё-таки решил вовсе не вмешиваться столько, сколько возможно, наша договорённость оставалась в силе.

А потому, когда стало понятно, что мне не победить в одиночку, глава Форта тысячи висельников всё-таки соизволил присоединиться к сражению. И сделал он это максимально эффектно.

С неба или, если вспомнить о наших размерах, уже скорее из космоса, на чёрного дымного тигра, повалившего меня на землю и пытавшегося добраться своими клыками до горла, спикировал ворон.

Сотканный из ослепительного бело-золотого пламени ворон с размахом крыльев втрое бо́льшим, чем у «настоящего» Янну. Хотя, по сравнению со мной или тем более с Аргиронтом, этот облик главы Форта был куда более «настоящим».

Потому что Янну не создал этого ворона из своего пламени. Он сам обратился чистейшим огнём, налетевшим на фантомного тигра, вцепившимся в него дюжиной когтей и попытавшимся оттащить от меня прочь.

«Тим! — раздался у меня в голове голос Янну. — Меняем план! Я помогу тебе! Аргиронт скрывал свою истинную силу, сейчас он намного превосходит себя времён заключения! Видимо за пятнадцать тысяч лет в Форте он сумел накопить ещё больший объём мировой ауры, не удивлюсь если за счёт доставляемых ему Васке или кем ещё капель сияния. Ни я, ни ты не справимся с ним в одиночку, и тем более не справимся, если будем атаковать друг друга, пусть и по-настоящему! И я даже не уверен, что мы сумеем одолеть его вдвоём!»