Игрок - Аллен Селина - Страница 8

Я усердно работала с самого своего рождения, поступила в лучший университет на Западном побережье, получила степень в журналистике и окончила курс искусства. И не забывайте о сертификате цифрового дизайна в арт-школе «Парнас» в Бостоне.

Когда я обнаружила письмо от «Дэйзи Хилл Пабликейшнс» с тем, что отдел кадров рассмотрел мое резюме и приглашает на собеседование, едва не покинула этот мир от шока. Три года работы в женском журнале, десятки статей о климаксе, родах, влиянии каблуков на позвоночник, и вот я вышла на новый уровень. Не подумайте, что я пренебрежительно отношусь к женскому журналу. Просто журнал о моде был моей мечтой. Я упорно шла к своей цели и надеялась когда-нибудь занять место арт-директора в американской штаб-квартире популярнейшего журнала о моде в мире.

– Нет. Этого просто не может быть! Сюда, быстрее!

Высокий крик заставил меня вздрогнуть. Я вскочила со стула и побежала в кабинет начальницы, по пути едва не сталкиваясь со своей коллегой и главной соперницей – Аннабет Роуз. Она окинула меня уничижительным взглядом, пригладила короткую пышную юбку из вельвета и шагнула в кабинет Присциллы Райли – нашей начальницы и арт-директора журнала – раньше меня.

– Что случилось? – встревоженно спросила Аннабет.

Присцилла сидела за столом и рассматривала фото, которые ей недавно доставили.

– Мне нужен мокко на кокосовом молоке из «Блюботтл». А ты, – она указала на меня, – подойди сюда и взгляни на снимки.

Брови Роуз гневно изогнулись, а мне с трудом удалось сдержать улыбку. Мы соперничали с ней с первого дня, ведь обе были приглашены стажерками в арт-отдел журнала.

Присцилла считала, что соперничество способствует лучшим результатам, поэтому она устроила нам с Роуз настоящие «голодные игры». В целом, весь журнал работал по принципу «борись или проваливай». Всего каких-то пару месяцев – и начальница остановит свой выбор на одной из нас, ведь вакансия креативного дизайнера отдела всего одна. И я очень надеюсь занять ее.

Я подошла к столу и взглянула на снимки. Аннабет сдвинулась с места и отправилась за мокко только после того, как Присцилла послала ей укоризненный взгляд.

– Что ты видишь? – спросила мисс Райли.

На фото были изображены лица крупным планом, женщины с разными цветами кожи. Пухлые губы моделей и яркие оттенки новой помады известного бренда. Прекрасная задумка и исполнение, за исключением одного минуса.

– Синий свет вот с этой стороны, – я указала на нижний угол снимка, – делает кожу девушки нездоровой.

Присцилла задумчиво смотрела на фотографии, а потом вдруг схватила их и выбросила в корзину у выхода:

– Тусклая и безжизненная кожа. Мы должны показать помаду, а не похоронный макияж. Это никуда не годится, нужно добавить розового. Свяжись с агентством, пусть пришлют моделей сегодня, обговори с рекламщиками, снимки должны лежать у меня на столе к утру среды. Пусть Бёрди все переделает, а ты проконтролируешь.

– Я?

– Если ты не забыла, сегодня вечером у меня рейс в Лос-Анджелес, но если у тебя есть дела важнее твоей работы, то я могу поручить это Роуз.

Это не было моей работой. Пока что. И я боялась, что не справлюсь, но буду полной дурой, если откажусь из-за волнения.

– Я сделаю все в лучшем виде.

– А может быть иначе?

Схватив сумочку из кожи питона, Присцилла направилась к выходу, вышагивая по коридору к лифтам, словно дикая фурия. Неудивительно, что люди расступались перед ней, буквально влетая в стены. Высокая и стройная, в расклешенных брюках от «Сен-Лорана», она была подобна урагану, кончики волнистых волос длиной до плеч пружинили от каждого ее шага.

Работать с ней – честь для меня. Она была лучшей в своем деле. Сорокалетняя мисс Райли имела влияние и власть немногим меньшие, чем у главного редактора. Концепция каждого номера была ее работой, она отвечала за визуальную составляющую журнала и делала это лучше других.

В отдел влетела запыхавшаяся Аннабет. В руках – картонная переноска-слот с двумя стаканчиками кофе, медового оттенка локоны выпали из аккуратного пучка.

– Где она?

– Ушла.

– Как ушла?

– Передвигая ногами.

Аннабет Роуз ненавидела меня и делала все, чтобы выставить меня ни на что не способной идиоткой перед Присциллой. Она портила мои вещи, мешала мне работать, а на прошлой неделе залила газировкой мой планшет, где были важные наработки по презентации косметики бренда «Ла-Розе» – масштабный проект, работа над которым кипела уже не один месяц. Поэтому я не собиралась любезничать с ней.

– Я бегала за кофе на соседнюю улицу. Она не могла уйти!

– Ты права, попробуй поискать ее под столом.

Роуз злобно уставилась на меня:

– Что мне делать, я за свой счет взяла ей два кофе на кокосовом молоке!

– Выпей, – пожала плечами я, останавливаясь у небольшого зеркала и обновляя персиковый блеск на губах.

– У меня жуткая аллергия на кокос, надуваюсь, как воздушный шарик, – фыркнула она, а затем как-то странно взглянула на меня, словно в ее голове появилась мысль, что я могу использовать эту информацию. Но я же не она, я не подсунула бы ей кокос, чтобы насладиться тем, как она надувается, словно воздушный шарик.

По крайней мере сегодня.

– Тогда тебе все же стоит сделать глоток, – съязвила я, хватая стаканы из картонной подставки.

– Катись в ад, Стоун!

– Не могу, чем же тогда сегодня займешься ты? Снимки ведь на мне.

– Не хочешь сходить в пятницу в кино?

– Что показывают? – без интереса спросила я.

– «Я знаю, что вы сделали прошлым летом», – бросил Люк, потирая руки в предвкушении.

Я подняла взгляд от рекламных макетов нового выпуска и с натянутой улыбкой уставилась на парня. По правде говоря, на этой неделе мне было совсем не до кино, но провести вечер в компании Люка – что может быть лучше?

– Ей понравился первый и второй, отнеси их Аннабет, надеюсь, она еще не ушла в преисподнюю, – сказала я, передавая планшет парню в руки.

– Что?

– Не бери в голову, и я согласна на кино.

Люк ухмыльнулся и протянул руку ладонью вверх, я описала круг над его рукой, затем сложила пальцы в кулак и ударила сверху – наш особый жест-приветствие, который придумал он.

Люк Спенсер был менеджером в рекламном отделе журнала. Немного выше меня, спортивного телосложения, с черными, густыми, но короткостриженными волосами и лучащимися добром карими глазами. Молодой рекламщик был невероятно благосклонен ко мне в первый день работы. Теперь между нами было что-то вроде дружбы.

– Я заберу тебя на машине.

– Хорошо, увидимся, – бросила я и, озабоченно поглядывая на наручные часы, побежала на два этажа ниже, в фотостудию.

Казалось, мой простой ответ поднял его настроение на весь день.

«И член», – кричала моя внутренняя вредная сучонка Кирби, которую я предпочитала держать на привязи большую часть времени. Вот и в этот раз я заткнула ее, отвечая, что Люк относится ко мне исключительно как к подруге. Хоть он и пытался стать для меня кем-то большим в первый месяц моей стажировки в журнале.

– Я сделала все, как она сказала! – услышала я сразу, как только зашла на площадку для фотосессии.

– Знаю, но ей требуется больше розового.

Бёрди запрокинула голову и страдальчески приложила ладонь ко лбу.

– Она хотела синий!

– Но теперь ей нужен розовый.

– Дерьмо!

Эту эмоциональную особу зовут Бёрди Радд, и она фоторедактор в «Рэд Стар». Мы сошлись сразу как коллеги и как приятельницы, а еще она так же, как и я, стремится отыскать свой «дао»[1]. А найти человека, который хотя бы знает, что это значит, крайне тяжело, еще тяжелее найти того, кто не станет шутить над этим. Мир полон придурков, потому что не все отыскали свой «дао».

– Она хотела синий, – уже тише повторила Радд.

Я лишь пожала плечами, в другой день я разделила бы негодование подруги, но не сегодня. Наблюдать за недовольной физиономией Аннабет Роуз было так приятно.