Доктора Звягина вызывали? (СИ) - Алмазов Игорь - Страница 28

Последний активный вызов значился как «высокое давление». Я поднялся на нужный этаж и позвонил в дверь. Тишина. Сначала я подумал, что снова никого нет дома, хотел было уходить, но что-то меня остановило. Номеров телефона пациентки скорая не передала, связаться с ней возможности не было. Я ещё раз позвонил в звонок и припал ухом к входной двери. Где-то из глубины квартиры послышался слабый голос «Проходите».

Дверь оказалась открыта, я прошёл в комнату и увидел страшную картину. На диване лежала довольно молодая женщина, бледная как мел. Рядом с ней стоял тазик, заполненный коричневыми рвотными массами.

Я бросился к ней, начал измерять давление. Семьдесят на сорок. Вот это вызов с высоким давлением мне передали!

– Что ещё беспокоит? – быстро спросил я у женщины, попутно проводя осмотр.

– Ещё стул почернел ночью. Слабость сильная. Голова кружится, не встать, – простонала женщин, затем немного перевела дух и добавила, – у меня язва желудка в анамнезе. Я скорой говорила, но они слушать не стали, сказали вас ждать.

Желудочно-кишечное кровотечение. Чёрт, доберусь до заведующего скорой помощи – он у меня пред этой женщиной на коленях извиняться будет! За что пациенту-то мстить?

Я быстро достал телефон и набрал номер скорой.

– Диспетчер Калинина, скорая помощь, слушаю, – раздался знакомый голос. Ну хоть тут повезло.

– Михаил Алексеевич, терапевт. Здесь женщина на вызове с желудочно-кишечным кровотечением. Нужна срочная госпитализация.

– Михаил Алексеевич, тут проблема, – почему-то перешла на шепот Калинина, – нам сказали на вас сегодня машины скорой не отправлять. Я сейчас постараюсь что-нибудь придумать и вам перезвоню.

Час от часу всё веселее. Что значит не отправлять машины скорой помощи? Они там совсем с катушек слетели?

Калинина перезвонила со своего личного телефона буквально через минуту.

– Михаил Алексеевич, скорая выехала. Мне за это очень сильно влетит, но так ведь нельзя. В общем, ждите, – также шёпотом проговорила диспетчер.

– Спасибо! – ответил я, и подошёл к пациентке. – Скорая уже выехала.

– Хорошо, – простонала та.

И внезапно потеряла сознание.

Пациентка потеряла сознание, а скорая ещё в пути. Я бросился к своему «тревожному чемоданчику», который всегда брал на адреса. В нем я хранил основные препараты, закупленные на мои личные деньги, для оказания первой помощи.

Так, этамзилат есть, отлично.

Я уложил женщину на спину, повернув голову вбок. Затем приподнял ноги, подложив под них подушку. Так, правильное положение есть. Метнулся на кухню в поисках льда, нашёл в морозильной камере только пачку пельменей.

Как это похоже на мой собственный морозильник! Ну, для первой помощи сойдёт. Так, теперь обернуть в полотенце, положить на область эпигастрия.

Теперь этамзилат, кровеостанавливающее. Набрал в шприц четыре миллилитра и осторожно ввёл в вену. Самый минимум выполнен, до приезда скорой хватит.

Я позвонил Константину и сказал ему ехать в гараж, рассчитывая добраться вместе со скорой. Заодно и поговорить с фельдшером, кто бы там не приехал, о ситуации. После чего отписался Николай, что уже закончил объезжать адреса и ждёт меня в «нашем месте». Это он туалет теперь так называет? Надеюсь, хотя бы в кабинку спрячется.

Скорая помощь приехала буквально через пять минут. В квартире появилась грузная фигура Нины Васильевны.

– Добрый день, Михаил Алексеевич, – кивнула она мне, – что тут у нас?

– Желудочно-кишечное кровотечение. Этамзилат четыре миллилитра ввёл, надо экстренно госпитализировать.

– Одна живёт? – осмотревшись, спросила фельдшер.

– Этого не знаю. В квартире одна была, – ответил я. Женщина в себя так и не пришла, поэтому разговаривали мы очень быстро.

– Сейчас водителю позвоню, чтобы с носилками пришёл, – проговорила Нина Васильевна, – поможешь?

– Конечно, даже без обсуждений. Я с вами до больницы доеду, мне кое-что обсудить нужно.

Фельдшер кивнула и принялась вызывать водителя. Вдвоем мы аккуратно положили женщину на носилки и транспортировали до машины скорой помощи.

Затем я снова вернулся в квартиру, где Нина Васильевна металась по прихожей в поисках ключей от квартиры.

– Нехорошо квартиру открытой-то оставлять, а вот ключей не вижу. Не лазить же по чужим карманам! – объяснила она свои действия.

Я подключился к поискам, и ключи, к счастью, нашлись на тумбочке для обуви. Мы заперли квартиру и поспешили вниз, особо не разговаривая.

– Нина Васильевна, ночью вы на этом же адресе были? – спросил я, когда мы уже расположились в машине и с мигалками помчались к больнице.

– Нет, я только утром на смену заступила, – помотала та головой, – ночью какая-то новая фельдшер дежурила. Я и имя-то не запомнила, только-только поступила. А что случилось?

– Просто ночью женщина уже вызывала скорую помощь. И её не забрали в стационар, а передали активный вызов терапевту, – пояснил я, – так что хочу разобраться.

– Ох, кошмар какой! – поразилась Нина Васильевна. – Это кто же у нас там такой гений. Если бы ты опоздал, уже никакие мигалки не понадобились бы.

Мы добрались до стационара минут за пять. Я выпрыгнул из машины у поликлиники, женщину же повезли в стационар. Отметил про себя обязательно узнать про её самочувствие.

Я забежал в поликлинику и быстренько соединился с Николаем, пообещав обо всем поговорить вечером. После чего попросил Светлану прикрыть меня и отправился на станцию скорой помощи.

Заведующим скорой помощью у нас был Денис Максимович. Это был мужчина лет сорока, низкого роста и очень худощавого телосложения. Голову он брил налысо, но зато зачем-то отрастил длинные усы, придающие ему комичный вид какого-то грустного кота.

– Добрый день, Михаил Алексеевич. Вы к нам в гости? – добродушно поинтересовался он.

– Не совсем. Я хочу обсудить сложившуюся ситуацию. К заведующей поликлиникой я ещё не обращался, но если надо будет – подниму вопрос и на этом уровне.

– Погодите, какую ситуацию? – с искренним недоумением спросил заведующий скорой. – Я не совсем вас понимаю.

– Сегодня у меня было ровно двадцать адресов. Десять из них – активы от скорой помощи. При этом девять из десяти – абсолютно ненужные, где терапевта никто и не ждал. И последний, десятый – женщина с желудочно-кишечным кровотечением, которую ночью не госпитализировали и сказали дожидаться терапевта, – пояснил я, чеканя каждое слово.

– Как это не госпитализировали? Вы уверены, что скорая у неё была? – поменялся в лице Денис Максимович.

– Скорая и передала мне этот вызов. Далее, я пытаюсь вызвать машину скорой помощи для госпитализации, но диспетчер Калинина говорит мне, что вы распорядились не посылать машины на мои адреса. Теперь хочу услышать ваши объяснения, – закончил я рассказ.

– Какое распоряжение? Михаил Алексеевич, честное слово, первый раз обо всем этом слышу, – клятвенно произнес заведующий скорой.

– Или это скорая помощь решила так отомстить мне за тот вызов в село к пожилому мужчине с инфарктом, или же здесь работают неквалифицированные сотрудники, и надо ставить вопрос об их профпригодности, – жестко подытожил я.

Эта ситуация порядком меня утомила, но разобраться было необходимо. Такое просто оставлять как есть нельзя.

Денис Максимович выглядел по-настоящему пораженным. Вряд ли он играет, такое реалистичное удивление не сыграет ни один актер большого театра.

– Так, идёмте разбираться, – проговорил он, вскакивая со своего места и направляясь в общую комнату станции скорой помощи.

В этой комнате располагался компьютер, на котором регистрировались адреса, а также стоял стационарный телефон. Здесь же находился диван и столик, где между выездами могли отдохнуть работники скорой помощи.

За столом возле компьютера сидела молодая девушка со светлыми длинными волосами и красными ногтями, едва ли не уступающими по длине волосам. Сколько здесь работаю, а только сегодня впервые увидел Калинину.