Князь Алтайский (СИ) - Костин Константин Александрович - Страница 5

3

Не то, чтобы я имел что-то против клопов — хотя до сих пор сталкивался с ними только в исторических романах и новостных репортажах из Парижа — но я как-то против, чтобы клопы пили кровь конкретно из меня. И тем более — выползали посмотреть, кто это там к ним заселяется.

— Вот гад, — трактирщик, тоже похожий на стереотипного фэнтезийного злодея-трактирщика, шлепнул по стойке ладонью, и клоповое население трактира сократилось на 0,000001%.

— Клоповое Слово не пробовали? — поинтересовался я, вспомнив, что нечто подобное должно существовать. Иначе клопы попадались бы мне на глаза почаще, а так я их на Руси пока что и не встречал.

— Так не берет оно их, боярин! Раньше выводились, а сейчас — ну никак! Привыкли, что ли…

— Мутанты.

— Вот-вот, точно, боярин, живучие, мотать их за ногу.

В этом один из недостатков всех этих Слов. До сих пор я не выяснил, как их придумывают — поэтому Алтайская Академия Магии временно откладывается — но точно знаю, что, когда ты их придумываешь, результат может оказаться несколько далек от задуманного или хотя б полезного. Вон, один из кухонным мальчишек, которых мы нанимали в особняке Сисеевых, знал Тараканье Слово, которое совершенно с гарантией убивало тараканов. Один недостаток — чтобы оно сработало, таракана нужно держать в руке. А если ты уже изловчился и поймал таракана — нафига тебе какое-то Слово, ты его и так задавишь!

В общем, я трактире я селиться не стал, отчего не расстроился ни трактирщик — точно разбойничий пособник — ни я сам. Нет, будь со мной Аглашенька, то мы бы все же захотели снять номер, чтобы… чтобы… Ну, вы и сами поняли, чтобы что, что я вам тут буду рассказывать. Ну а так как она была еще в Уфе — мы регулярно общались через наши волшебные зеркальца — то и Бог с ним, с этим трактиром? С кем мне тут прочность кроватей проверять? В нашем поезде и экспедиции дьяка Якова женщин-то немного. И те, что есть — все замужние. Правда, у думного дьяка есть какая-то помощница, которая вроде как не его жена, но, я подозреваю, она ему постель все же по ночам греет. Не зря эта помощница вечно ходит замотанная так, что и не разберешь, как она выглядит, да и вообще на людях старается не показываться. Может, конечно, это какая-то секретная помощница, которую посторонним видеть не положено, типа Железной маски, но мне в эти секреты вдаваться смысла нет — с думным и его экспедицией мы скоро расстанемся.

Был еще случай, когда доблестные пушкари ухитрились потерять одну пушку из трех, а потом, пока искали — нашли одну лишнюю. Но это неинтересно — они просто обсчитались. Нет, я не знаю, как это возможно, но вот сумели же.

Потом мы таки расстались с экспедицией — мы пошли дальше, через реку Тобол, по льду, а дьяк Яков пошел вверх по реке, к своей Иртяш-горе. Ну, удачи ему в поисках золота…

Мы же двинулись дальше, к Омскому острогу, где меня ждал Ржевский, чтобы затем, если мы сумеем покинуть, хе-хе, этот острог, двинуть дальше, на Алтай.

Потом мы оказались в каком-то озерном краю — куда ни плюнь, везде озеро — и будь здесь лес я бы, пожалуй, плюнул бы у ближайшего озера покрупнее и основал бы вотчину прямо здесь.

А потом оказалось, что разбойники здесь тоже очень даже есть. И плевать вовсе не надо.

1

Банда башкирских разбойников в моем представлении должна была выглядеть… ну… как отряд кочевников. Такое татаро-монгольское иго в миниатюре: лохматые, как мамонты, лошади, темнолицые и узкоглазые всадники, закутанные в какие-то драные меха, с развевающимися лентами, веревками, лоскутами, отчаянно визжащие и размахивающие кривыми саблями.

Я еще с некоторым сомнением относился к сообщениям о разбойниках. Все ж таки — зима, снег, лошадям неудобно… Ага, со мной разбойники, к сожалению, не посоветовались. В конце концов — они в этой степи всю жизнь живут, что им мнение какого-то типичного горожанина. Который, к примеру, не в курсе, что в степи, внезапно, бывает ветер. Который кое-где, конечно, наметает снежные гребни высотой выше головы всадника, стоящего на лошади, но с другой сторону — в некоторых местах ветер этот самый снег сдувает почти до самой земли. Вот нападающие это самое некоторое место и выбрали. Вылетели из-за холма и рванули на нас, взрывая лошадиными копытами тонкий слой снега.

Похожа эта шайка была не столько на отряд кочевников, сколько — ну, мне так показалось — банду грабителей поездов с Дикого Запада. Темные одежды, развевающиеся полы плащей или чего-то подобного, меховые малахаи, издалека напоминающие широкополые шляпы-стетсоны, молчаливое приближение. Разве что не стреляли во все стороны из револьверов и то, я думаю, только потому, что револьверы еще не изобрели, а выстрелив в воздух из нынешнего пистолета — просто останешься безоружным.

Надо признать — и я определенно этим горжусь — я не испугался. Вот вообще. Не потому, что бы уверен, что мне ничего не грозит — просто не испугался.

Мои стрельцы сноровисто спрыгивали с коней и отводили их за повозки. Оно и верно — попадет в коня какая-нибудь шальная стрела или пуля и пойдешь дальше пешком. А если попадут в тебя — то тебе тем более будет все равно.

Я нашарил взглядом Нафаню, но тот уже и сам шагал ко мне.

— Викентий Георгиевич, — спокойно спросил он, — у тебя опыт таких боев есть?

Эм… Ну…

— Нет.

— Разреши, я тогда управлением нашими ребятами возьму на себя? Приходилось сталкиваться, так что не оплошаем. И, Викентий Георгиевич…

Тут Нафаня запнулся.

— … в общем, обычно, когда на боярский поезд нападают или там на боярина в поездке, то он первым делом Повелением разбойников накрывает.

А, вон оно что, чего Нафаня мнется. Получается, что он боярину указывает, что делает, а они этого край как не любят. Нет, мой командир стрельцов, конечно, знает, что я не стану приказывать пороть его на конюшне за непочтительность, но привычки так сразу не вытравишь…

И вообще, ты собираешься Повелением-то работать, боярин ты скороспелый?

Я мысленно хлопнул себя ладонью по лбу — никак мне не привыкнуть, что я теперь боярин и Повеление имею. А потом, также мысленно — по лбу себя другой ладонью. Никак ты, блин, не научишься! Забыл? Источник твой свернут и в тайник спрятан, а в таком режиме — и Повеление твое работать не будет. Значит, что? Значит, нужно бежать в возок и разворачивать его. Или… не нужно?

В конце концов, если кто-то узнает, что у меня в возке едет Источник — этот кто-то может не остановиться перед тем, чтобы возок мой угнать или каким-другим способом раздобыть, а затем хоть на части его разломать, но Источник мой добыть. Так, может, не стоит палить контору?

Так думал я, пока бежал к возку. Риск спалить Источник — есть, но риск, он, знаете ли, всегда есть. Утром зубы чистишь — и то рискуешь, вдруг пастой подавишься. А если есть возможность разрешить ситуацию без боя и жертв — эту возможность надо использовать.

Не привык я еще, так запросто своих людей на смерть отправлять. Надеюсь — и не привыкну.

Захлопнув дверцу, я бросился к закрепленному в уголку бочонку на подставке. Мол, ну стоит бочоночек и стоит, вон кран, захочет боярин Осетровский попить — да и попьет.

Развернув бочонок, я раскрыл потайную дверцу на задней стенке и выдернул золотую статуэтку Источника. Развернул его.

Возок чуть качнулся, когда внутри него появилась золотая статуя обнаженной девушки в полный рост. Теперь, когда я знал, откуда Источники берутся — смотреть на нее было немного… Нет, не неловко.

Жутко.

Итак, где ты, сила моя боярская…

Раскрыв дверь — осторожно, чтоб никто не заметил сияющий внутри возка Источник — я выскочил наружу…

И время замерло.

2

Со стороны башкиров раздалось несколько выстрелов — продвинутые оказались разбойники, технологически подкованные — а потом…